С этими словами Анемон метнулась к письменному столу, сделав вид, что хочет его осмотреть. Но Стивен Берк вдруг усмехнулся и взял ее за руку:

– Так, значит, Сесилия боится гнева графа? И в этом-то все и дело?

– Да, сэр, – Анемон опустила голову, – только, пожалуйста, не говорите об этом…

– Не волнуйтесь, – все с той же усмешкой произнес он, – я не выдам тайну Сесилии. Но я не могу позволить вам рыться в личных бумагах лорда Пелхама. Бегите отсюда немедленно и скажите своей госпоже, что не нашли никакого чека. Да поспешите, а не то придет граф и застанет вас здесь.

– Спасибо, сэр! – Анемон одарила его благодарной улыбкой и направилась к двери.

Она испытывала невероятное облегчение и чувство торжества: ей все-таки удалось его перехитрить! Но радость была недолгой. В следующее мгновение Стивен вновь схватил ее за руку и повернул лицом к себе.

– Летти, – неожиданно сказал он, в упор глядя на нее, – мы с вами не встречались раньше?

Сердце девушки замерло, по спине побежали мурашки.

– Нет, сэр. П-почему вы об этом спрашиваете?

Он покачал головой, не сводя с Анемон пристального взгляда. С тех пор как Стивен Берк появился в этом доме, он, кажется, впервые рассмотрел ее по-настоящему. Девушка застыла от ужаса. Если он сейчас ее узнает, у него появится масса вопросов и подозрений, и в конце концов он докопается до истины. Девушка затаила дыхание, надеясь не выдать ледяного страха, сковавшего ее сердце.

– Не знаю, просто у меня возникло такое чувство, – Стивен разглядывал ее черное шерстяное платье с высоким воротничком и уродливыми темными пуговицами, – что я вас где-то уже видел. Впрочем, – пожав плечами, он отпустил Анемон, – ничего, я подумаю об этом как-нибудь после. А сейчас идите.

Девушке и самой хотелось исчезнуть как можно скорее. Она пошла к выходу, спиной ощущая его сверлящий взгляд, взялась за ручку двери и сказала, изо всех сил стараясь не выдать голосом волнения:

– До свидания, сэр.

Ответа не последовало, и Анемон вышла из библиотеки, не смея даже оглянуться. «Черт бы побрал этого Генри Марсье с его дурацким письмом!» – думала она, взлетая по лестнице к себе на второй этаж. Мало того, что ей не удалось прочитать письмо, но она еще и заронила подозрения у Стивена Берка. А это было хуже всего. Закрыв за собой дверь спальни, Анемон прислонилась к дверному косяку и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться.

После ее ухода Стивен долго пребывал в задумчивости. Он никак не мог понять, почему вдруг горничная Летти Зейн привлекла к себе его внимание. Малышка, конечно, недурна собой (теперь он как следует ее рассмотрел). Правда, она не отличалась яркой, броской красотой Сесилии, но тонкие, изящные черты лица и безупречно гладкая кожа цвета свежего персика делали ее привлекательной. Он на миг попытался представить, как она выглядит с распущенными волосами, но потом покачал головой. Летти Зейн, наверное, вообще никогда не распускает волосы – так и спит с пучком на затылке в своем шерстяном платье до пят, застегнутом на все пуговицы. Эта девушка чопорна и благонравна, как монахиня. Такие женщины не в его вкусе. И все же в ней было нечто… Может быть, ее глаза? Они как-то не вязались со всем ее обликом. Глаза Летти Зейн были необычного оттенка – серые, почти серебристые… Где же он видел такие глаза?

Но как ни напрягал Стивен свою память, ему так и не удалось найти ответ на этот вопрос. Ничего, когда-нибудь он все-таки вспомнит, где ее видел. Может быть, это случится среди ночи, когда он будет плыть на «Морском льве» вдогонку за Джонни, которого увез проклятый «Бельведер».

Джонни… При мысли о давнем друге Стивен озабоченно сдвинул брови. «Не волнуйся, Джонни, я приду к тебе на помощь. Я вырву информацию у Эдварда Пелхама, чего бы мне это ни стоило!»

Около двух месяцев назад он получил сообщение о Джонни Такере. Стивену никогда не забыть тот вечер. Он находился дома – был в отпуске после выполненного задания и развлекался в таверне со шлюхой по имени Белла. Бурная ночь была еще далека от завершения, когда в таверну «Кривое дерево» ворвался курьер и потребовал Стивена Берка. Стивен, уединившийся с девицей в одном из номеров на втором этаже, сначала очень разозлился, услышав стук в дверь, но быстро понял: случилось что-то серьезное, если отец послал за ним человека. Он оставил прелестную Беллу, не обращая внимания на ее яростные крики протеста, и во весь опор поскакал домой, в родительский трехэтажный особняк красного кирпича в Филадельфии. Войдя в элегантную гостиную, он увидел лица четверых собравшихся там людей, и сердце его сковал страх.

Его мать – Элизабет Берк – подошла к нему и ласково взяла сына под руку. Даже в этот тревожный момент лицо ее лучилось красотой. Она всегда была неотразима – с роскошными золотистыми волосами и глазами фиалкового цвета. Время было милосердно к ней, придав красоте Элизабет особое очарование осени. Стивен обожал свою мать, и сейчас, видя в ее удивительных фиалковых глазах боль, он почувствовал желание убить того, кто причинил ей горе. Потом он обернулся к отцу – Александру Берку.

– В чем дело, сэр? – спросил он без предисловий, потрясенный горестными лицами Керри и Бена Такер. – Что случилось? Что-то с Джонни?

Стивен был очень похож на отца, которого отличали те же мужественные черты лица, источавшие силу и обаяние, та же широкоплечая, мускулистая фигура, те же густые смоляные волосы, правда, припорошенные сединой. В облике этого человека чувствовались значительность и могущество. Холодные серые глаза смотрели зорко, проникая в самую глубину человеческой души. Но Стивен знал, что эти же самые глаза могли с невыразимой нежностью и любовью смотреть на женщину, которая была его спутницей жизни на протяжении вот уже тридцати лет.

Отец многое ему дал. Он воспитал Стивена патриотом своей отчизны, показал, как надо воевать, и научил ценить мир. Стивен знал, что отец гордится его работой в разведке президента Джефферсона, радуется его успехам в сложном и опасном мире шпионажа и дипломатии. Единственное, чего, по мнению Александра, не хватало его сыну, – это женщины, способной зажечь в его сердце пламя любви, как тридцать лет назад зажгла в сердце Александра Элизабет. Стивен ухаживал за многими девушками, у него было много любовниц, но сердце его оставалось свободно. Александр и Элизабет глубоко любили друг друга и желали такого же счастья своему сыну. Они надеялись, что когда-нибудь он найдет свою избранницу. Стивен знал об их желании, но оно вызывало в нем лишь снисходительную усмешку. Он был молод, свободу ценил превыше всего и не торопился обзаводиться семьей. А что касается нежных чувств, то ему вообще было трудно представить себя в роли влюбленного.

В тот вечер, увидев лица родных, Стивен сразу понял, что Джонни попал в беду. Алекс коротко рассказал ему о случившемся. Корабль Джонни Такера вернулся из Франции в порт, но на его борту не было друга детства Стивена. Джонни, как и Стивен, работал на американскую разведку. Он выполнил задание в Париже и возвращался домой с донесением, когда английский фрегат под названием «Бельведер» остановил судно, на котором он плыл. Экипаж сообщил, что англичане, охотившиеся за дезертирами, насильно завербовали Джонни и еще двоих мужчин. С тех пор Джонни пропал. Никто не знал, куда направился «Бельведер», зато всем было известно, как жестоко обращаются на английских судах с захваченными моряками. Зачастую эти люди становятся пожизненными пленниками.

Потрясенный известием, Стивен молча обернулся к Керри и Бену Такер, родителям Джонни. Керри и Бен были близкими друзьями его родителей, так же как Джонни был его лучшим другом. Они любили его почти как родные, ведь Стивен рос вместе с Джонни и много времени проводил в доме Такеров. Оба мальчика были неразлучны с тех пор, как научились ходить. Они привыкли все делить на двоих: сначала детские синяки и царапины, потом опасные правительственные задания. Так будет и впредь, думал Стивен, узнав об исчезновении друга.