— Что? — подняла брови Скалли.

— Все это, конечно, потребует больших дополнительных исследований — очень больших! — но у меня есть сильное подозрение, что ДНК бактериофагов, которых вы мне представили, содержит по крайней мере еще два дополнительных нуклеотида.

— Это точно?

— Нет, конечно. Что вы, точный анализ потребует… полгода, может быть. Если не больше. Это чрезвычайно трудоемкая операция. Но она стоит свеч. Видите ли, единственное, на мой взгляд, объяснение происхождения этой ДНК может быть одно — внеземное. Хотя говорить так почти неприлично…

Скалли смотрела на нее почти в ужасе.

Глаза доктора Карпентер азартно поблескивали.

Молдер аккуратно запер дверь. Прислушался. Тишина. Вернее — нормальные звуки старого пустого дома. Он пошел к выходу. Мягкие подошвы казались подковами.

Так… На улице тихо.

Он закрыл и входную дверь. Замок слегка заедало, он наклонился — и вдруг боковым зрением уловил некую белую тень.

Тихо, с погашенными огнями и выключенным мотором, к тротуару подъезжал белый — микроавтобус «фольксваген». Он остановился бампер в бампер с машиной Молдера, блокируя ей дорогу. Тут же двери распахнулись, и выскочили двое…

Молдер неторопливо повернулся и пошел в другую сторону. И тут же с противоположной стороны улицы наперерез ему метну лея еще один тип.

В свете фонарей тускло блеснул пистолет…

Если за углом не будет засады, подумал Молдер уже на бегу, я оторвусь.

За углом был тупик. Высокий дощатый забор.

Ну!!!

Если бы проводились забеги на десять шагов, Молдер имел все шансы стать чемпионом мира. Он умел спрессовать все силы и выплеснуть их в одну секунду.

Набранной скорости хватило, чтобы еще один шаг, и не маленький шаг, сделать по вертикальной стене. Доски были шершавыми, нога не соскользнула, пальцы как раз дотянулись до верхнего края забора. Молдер перебросил тело на ту сторону и судорожно подумал: ой, высоко-то как!..

Впрочем, прыгать со второго этажа ему приходилось и раньше.

Здесь было царство мусорных баков. Молдер чудом не попал ни в один из них, выбрался на чистое место и вновь побежал. У него было две-три секунды, чтобы убраться с дирекриссы прицельного выстрела в спину.

Шагов через сорок обнаружился боковой переулок, но он туда не побежал, а свернул к стене, под какой-то навес, и там затаился.

Преследователи — двое — как раз перелезали через забор. Надо полагать, они использовали в качестве лестницы своего третьего.

Молдер достал пистолет и дослал патрон.

Но погоня двигалась медленно и осторожно. Дошла до перекрестка, пошепталась и повернула обратно…

Он дождался, когда они исчезнут за забором, и тихо, вдоль стен, побежал в противоположном направлении.

— Молдер? Это Скалли. Я звоню тебе всю ночь. Где ты пропадал?

— Оставил сотовый телефон в машине. Домой только что вошел…

— Так вот, эта культура, которую ты нашел, — у нее удивительные свойства. Сначала мы решили, что бактерии поражены бактериофагом. Так вот, это была ошибка. Это вирус, имеющий свойства бактериофага. То есть он поражает и клетки высших организмов. Понимаешь, сами кокки свободно преодолевают иммунную защиту организма, а затем вирус внедряет в ядро клетки новый ген, и в клетке, в животной клетке! — начинает вырабатываться хлорофилл! И она при этом остается живой и…

— Скалли, — очень тихо сказал Молдер. — Заезжай сейчас за мной — я дома и я тебе покажу такое…

Было семь утра, когда они подкатили к «Камерам хранения „Зевс“».

Бог ты мой, подумал Секара, как всё плывет… Трудно было переводить взгляд с предмета на предмет, потому что все эти предметы тут же расплывались. Будто они и вправду дробились на мелкие части, чтобы потом — с задержкой на полсекунды — собраться уже в другую картину.

И еще безумие цвета…

Он все-таки оглянулся — не видит ли кто — и только после этого скользнул за дверь. Вынул ключ из двери, закрыл ее за собой, повернул вороток замка. Прислонился к стене.

Это было, конечно, неправдой — но он ощутил себя в безопасности.

Где же Терри? И вообще — который час?

— Терри, — позвал он негромко. — Терри!

Молчание.

— Терри!

Уже зная, что ответа не будет, Секара прошел на кухню. Над столом висели старинные часы. Четверть восьмого… С каких это пор Терри не ночует дома?

Страшная догадка кольнула в горло — кольнула и убралась. Нет. Терри слишком ценен для них…

Он открыл холодильник и стал выгребать пакеты с замороженными овощами.

У входа в «Камеры хранения „Зевс“» Скалли вдруг задержалась.

— Молдер! Постой секунду. Я хочу тебе кое-что сказать… В общем, я ошибалась. Да.

— Ничего страшного. Не волнуйся так.

— Я не волнуюсь. И вообще ты не понял. Если бы ты тогда послушался меня, мы бы здесь сейчас не стояли. Теперь я знаю, что нужно доверять твоему чутью.

— С чего бы вдруг? — Молдер усмехнулся. — Никто же больше ему не доверяет, так что ты лишена статистической базы для проверки…

— Не смейся. Я относилась к научным данным как к святыне, понимаешь? Я преклонялась перед общепринятыми истинами. Но то, что я увидела этой ночью в лаборатории… я впервые в жизни… в общем, я теперь просто не знаю, во что мне верить.

— Сочувствую. Но приготовься: когда мы войдем и ты кое-что увидишь здесь, у тебя не останется вообще ничего, во что можно будет верить. Все твои святыни попадают одна за другой, как кости домино.

Он отпер входную дверь, а потом и дверь хранилища номер 1056.

Гулкий отзвук отпираемой двери, дыхания, шагов. Молдер уже знал, что и взгляд его упрется в пустоту.

Пахло свежевымытым полом и дезинфекцией.

Он медленно прошел до середины хранилища и остановился. Если присмотреться, на полу видны вдавления от ножек стеллажей…

— Здесь были контейнеры. Прозрачные, как аквариумы. В пяти из них находились люди. Живые люди. Они дышали под водой… дышали водой…

— И куда же они делись?..

— Боюсь, мы этого уже не узнаем, — сказал кто-то. Молдер стремительно обернулся. В дверях стоял Б. Г. — Скорее всего, их уничтожили. Мисс Скалли, поклонился он. — Мы с вами уже встречались, но имя мое вам ни к чему…

— Кто их уничтожил? — спросил Молдер.

— Группа зачистки.

— Не понял?

— Я тоже не знаю всего. Внутри системы разведки существуют перекрестно законспирированные группы, действующие как бы нелегально. Или полулегально. При этом весьма автономно. Их деятельность закрыта даже для правительства…

— Но это же преступление, — сказала Скалли.

Мужчины посмотрели на нее молча. Они думают, что я дура, решила она.

— За мной гнались трое, — сказал Молдер.

— О, если бы за вами действительно гнались, вас бы убили. Там работают специалисты. Но, насколько мне известно, за порчу вашей шкуры назначено очень серьезное наказание…

— Почему вдруг?

— Без мотивировки.

— Это те, кто убил доктора Беруби? — спросила Скалли.

— Вероятно, да.

— Но за что?

— О Господи. Вы работали, работали — и так ничего и не поняли? Доктор Беруби участвовал в секретнейшем проекте…

— Он проводил опыты над людьми, Скалли, — сказал Молдер. — С помощью этих самых вирусов…

— Мне сказали, что на Земле не может быть такой ДНК и что это внеземная жизнь, — сказала Скалли тихо.

— Да. Именно так, — Б. Г. посмотрел на нее внимательно, покачал головой. Работы эти ведутся уже многие годы. Сама ткань внеземных организмов появилась у нас в сорок седьмом, но не было технологии. Доктор Беруби был убит потому, что работа его оказалась слишком успешной. Вы находитесь в помещении, где впервые в истории была произведена подсадка инопланетного гена человеку, создан гибрид человека и пришельца. В проекте участвовали шестеро добровольцев, все — смертельно больные. Среди них был и доктор Уильям Секара, близкий друг доктора Беруби. Меланома, четвертая стадия. С помощью генной терапии он начал быстро выздоравливать, последние тесты показали, что опухолевая ткань практически исчезла. Стали выздоравливать и остальные. Доктор Секара мог вести практически нормальную жизнь — насколько это возможно для человека, наделенного нечеловеческими способностями: дышать в воде, например…