А потом спины ввязавшихся в потасовку ординарцев скрыли все и всех.

«Подать знак коннице… – стучало в висках. – Непременно подать!»

Он поднатужился и изо всех сил швырнул обрубок древка вместе с флажком вверх.

Алой птицей трепеща в воздухе, флаг взлетел к небу, завис на мгновение и рухнул вниз, чудом не зацепив срезанной деревяшкой щеку молодого человека.

«Получилось? Поняли или нет?»

– Ваше превосходительство… – На фоне неба возникло озабоченное лицо ординарца. – Ваше превосходительство! Вы живы?

Антоло почувствовал, как его губы растягиваются в дурацкой улыбке.

– Живой. Кажется…

– У вас кровь, ваше превосходительство!

Чьи-то руки вцепились в одежду, под мышки, подхватили под локти…

– Стойте! – Антоло решительно пресек попытку понести его куда-то.

Выпрямился, поддерживаемый двумя ординарцами. Земля так и норовила уйти из-под ног, перед глазами плыли черные «мухи», пронзительно саднила левая рука. Но генерал Стальной Дрозд упрямо всматривался в даль, пока не разглядел разворачивающиеся для атаки ряды конницы, разномастных лошадей и пестрые наряды всадников, играющие солнечными бликами мечи и трепещущие расшитые гербами накидки.

– Удалось! – прошептал он и лишь после заметил изрубленные тела кондотьера Наоло дель Граттио и четырех его доверенных людей, остекленевший взгляд и торчащую к небу седую бородку Фирламо делла Нутто, схватившегося за сердце, окровавленных адъютантов на зеленой траве.

– Почему самое мелкое предательство обходится нам так дорого? – спросил Антоло паренька-ординарца.

Тот захлопал ресницами:

– Не могу знать, ваше превосходительство… Разрешите руку перевязать, ваше превосходительство, – кровь течет!

Тогда Антоло поднес к глазам левую ладонь. Вместо безымянного пальца и мизинца торчали странного вида обрубки, из которых слабыми толчками выплескивалась кровь.

– Перевязывай… – разрешил командующий, еще не осознавая до конца, что же случилось с его рукой. – А после – коня мне!

– Мой генерал! – Немного растерянный, но упрямо сжавший челюсти ди Полларе подошел вплотную, зашептал на ухо: – Вам прилечь бы, мой генерал. Из-за раны вы потеряли много крови…

– Как я могу прилечь, – Антоло уставился на него с искренним непониманием, – когда бой идет?

– Вы хотите свалиться с коня у всех на глазах?

– Если будет надо, меня привяжут к седлу! – зарычал полководец. – Но я должен управлять сражением! Слышите, господин граф? Я должен!

Ди Полларе помедлил мгновение… и отсалютовал ему мечом.

Услышав тяжелый мерный топот, Кир махнул спутникам – уйдите, мол, с тропинки – и накрыл всех троих зеркальным щитом. Пускай вражеский разъезд мчится по своим делам. Если нарочно выглядывать не будут, ни за что не заметят.

Белый, не вполне доверяя колдовству, спешился и снарядил лук.

Мастер до половины вытащил меч, купленный им дней десять назад за смешную цену – два с половиной скудо – в придорожной таверне.

– Да не переживайте так, – усмехнулся Кир. – Если они нас заметят, я лошадей напугаю.

– Как? – Белый вытащил стрелу, расправил пальцами оперение. Пристроил ее к тетиве, согнул лук на пробу.

– Кони огня боятся, – пояснил волшебник. – Ты не знал?

– Слышал краем уха, – хмыкнул дроу.

Топот приближался.

Вскоре за ветвями замелькали конские тела.

Нет, не конские.

Да это же кентавры!

Конелюди шли неторопливой размеренной рысью, сберегая силы.

– Желтый Гром… – проговорил Белый вполголоса.

– Не может быть… – в тон ему отозвался Кир.

– Ха! – оскалился остроухий. – Я сейчас!

Он ужом скользнул между ветвями, не потревожив при этом ни единого листка, и вышел за пределы зеркального щита.

– Приветствую воинов Великой Степи! – провозгласил он, поднимая руку.

С удивленным возгласом ближайший к нему конечеловек сбился с шага, ему в круп врезался второй. Возглавлявшие колонну пегий и буланый кентавры обернулись.

– Шагом! – бросил пегий вожак.

Мастер вернул меч на место. Пробормотал в усы:

– На чьей они стороне, хотел бы я знать?

– Если это и правда Желтый Гром…

Буланый кентавр церемонно поклонился карлику, вытягивая передние ноги:

– Да укроет листва твои тайные и явные тропы, о сын Вечного леса!

Дроу ответил ему низким кивком, прижимая правую ладонь к сердцу.

– Да осияет животворящее солнце твой след в ковыле, о сын Великой Степи!

Пегий кентавр приблизился. Выглядел он озадаченным, но о правилах приличия не забыл.

– Я – Стоячий Камень из клана Трех Холмов. Волею Солнца, Подателя Жизни, я веду этот отряд.

– Я – Белый. Вне клана, – отвечал дроу.

– Рад видеть сына Вечного Леса на своей тропе, но прошу простить… Я должен исполнять свой долг.

Кир убрал защитное заклятие, сохранив, на всякий случай, выпуклый щит сгущенного воздуха, и, натянув на лицо улыбку, выехал из кустов:

– Приветствую тебя, Желтый Гром. Ты узнал меня?

– Узнал. – Кентавр переступил с ноги на ногу. – Ты – Кир. Наемник.

– Верно, – кивнул молодой человек. – Я был наемником. А еще раньше был гвардейским офицером.

– Антоло из Да-Вильи думал, что вы все погибли.

– Что? – Кир выпучил глаза, но быстро взял себя в руки. – Я думал, что все погибли кроме меня… Ну… Пока не повстречался с Белым.

– Можете звать меня просто – фра Иллам, – подъехал, ведя в поводу конька Белого, и встал рядом с волшебником Мастер. – Позвольте кое-что прояснить, уважаемые….

– Если вас интересует, на чьей мы стороне… – раздувая широкие ноздри, начал Стоячий Камень.

– Это оскорбительный вопрос? – прищурился Мастер.

– Нет! – Возглас кентавра напомнил ржание злого жеребца. – Нам нечего скрывать! Мы на стороне генерала Стального Дрозда!

Люди переглянулись.

– Люблю дроздов! – хитро проговорил Кир. – Душевная птичка…

– Возьмите нас с собой, – состроив жалобное лицо, попросил Мастер. – Мы вам пригодимся… – И не выдержал, прыснул, наклоняясь к гриве коня. Пояснил, утирая слезинку: – Так в сказках говорят.

Стоячий Камень набрал полную грудь воздуха и едва открыл рот для грозной отповеди, как вмешался Желтый Гром.

– Я знаю Кира и знаю Белого, – без тени улыбки объяснил он. – Второй человек мне не знаком. Но за сына Вечного Леса и Кира-наемника я ручаюсь честью воина. Они не подведут.

– За фра Иллама могу поручиться я, – просто сказал Белый. – Помехой в бою он не будет, это уж точно!

Пегий вожак скользнул взглядом по Мастеру, словно обшаривая его с ног до головы.

– Будет жарко, – предупредил кентавр.

– Ничего, я с юга. Я привычный. – Сыщик улыбался, но глаза его превратились в два стальных клинка. – Позволь, милейший, я угадаю… Предстоит глубокий рейд и атака на вражеский штаб, не так ли?

Стоячий Камень топнул ногой:

– Пристраивайтесь сзади моих воинов!

Не говоря больше ни слова, он махнул мощной, заросшей черной шерстью рукой. Вперед, мол!

Белый еле-еле успел вскарабкаться в седло. Стукнул коня пятками, а хвост последнего кентавра уже мелькнул перед ними.

– Ты упомянул студента Антоло. Он в самом деле жив? – поинтересовался Кир у Желтого Грома, который остался с ними не то из вежливости, не то желая удостовериться в надежности отрекомендованных спутников.

– Жив.

– Я рад. Да, мы недолюбливали друг друга. Но сейчас, мне кажется, Антоло единственный, кто связывает меня со старыми добрыми временами. – Кир говорил, не рассчитывая на ответ. Просто хотелось высказать давно наболевшее. – У меня появились новые враги. Да такие, что старые разногласия кажутся детским лепетом, а старые враги почти что друзьями… Я многое отдал бы, чтобы прошедшего года не было в моей жизни. А с другой стороны, кем бы я тогда был? Надутым фазаном-офицером? Нищим, но лопающимся от гордости дворянчиком? Думаю, и Антоло многое в жизни пересмотрел и относится к друзьям и врагам по-иному. Если вдруг увидишь его, Желтый Гром…