– Ничего, нам и этого хватило! А почему ты не ушел сразу же после того, как Рубина убили? Понимал ведь, что это связано с тем, что он перешел дорогу руководству «Соснового рая»?

– Ты ошибаешься, я не сразу это понял. Говорили, что Геннадия убила Татьяна Донская, и я поначалу поверил – пока не узнал, что его обвинили в изнасиловании: на это повелся бы лишь тот, кто его совершенно не знал.

– Ты был в курсе его отношений с Ларисой?

– Нет, но я предполагал, что у него кто-то есть. Он постоянно чувствовал себя виноватым перед женой, но она, видимо, здорово его зацепила. Тебя – тоже?

– Между нами ничего не было, – сухо ответил Леонид. – Только секс.

– Что ж… тогда ладно. Подвезти тебя до дому-то?

Мы с Шиловым прекрасно проводили вечер дома, в компании моей любимой черной терьерши Куси и американского сериала «Военно-юридическая служба», за бокалом красного вина, когда нашу идиллию прервал телефонный звонок.

– Не бери трубку! – предупредил Олег. – В такое время ни один приличный человек…

Но я уже сползла с дивана, не слишком вежливо подвинув Кусю, и вышла в коридор, где стоял стационарный телефон.

– Агния Кирилловна?

– Да…

Вот уж не ожидала, что мне позвонит Толмачев – даже не сразу узнала его голос! Что бы это значило? Ответ не заставил себя ждать. Голос начальника звучал жизнерадостно, словно он только что выиграл в лотерею миллион и спешил поделиться со мной своим счастьем:

– Здравствуйте, Агния Кирилловна. С сожалением вынужден сообщить, что из ОМР вы уволены!

Алексей Евгеньевич Гаранин с облегчением закрыл дверь своего кабинета: на сегодня поток посетителей, похоже, иссяк, и он сможет посвятить полчасика бумажной работе, а потом с чистой совестью и сознанием выполненного долга отправится домой. Вечер обещал только хорошее. Что может быть лучше вкусного домашнего ужина в компании жены и детей? Ну, разве что компания Верочки Рогозиной… Но сегодня ничего не выйдет, ведь у нее ночное дежурство. Ну, дома побыть – это тоже ничего.

Только Гаранин успел присесть, как раздался интеллигентный стук. «О, не-е-ет, только не сейчас!» – простонал он едва слышно, а вслух раздраженно крикнул:

– Ну, кто там еще?!

Дверь аккуратно открыли, и на пороге возникла невысокая белокурая женщина с короткой стрижкой и в очках. Гаранин невольно отметил, что она выглядит чертовски привлекательно, несмотря на строгий коричневый костюм, а ее ножки в тонких колготках он вообще счел выше всяких похвал.

– Добрый вечер, Алексей Евгеньевич, – улыбнулась она, сверкнув винирами. – Мы разговаривали по телефону. Я – Алла Бунина, представитель фармацевтической фирмы «Ромберг и Кляйн».

Теперь Гаранин вспомнил – конечно же, пару дней тому назад они договорились о встрече, но он, заваленный текущей работой и погрязший в семейной рутине, совершенно об этом забыл!

– Присаживайтесь, – сказал он, слегка привстав с места: красивые женщины всегда вызывали в нем неосознанное желание вести себя по-джентльменски.

– Благодарю, – вновь улыбнулась молодая женщина. – Я принесла вам кое-какие проспекты и брошюры, доктор, – добавила она, выкладывая на его стол несколько красочных буклетов. Гаранин же никак не мог отвести взгляд от ее ухоженных рук и накрашенных светло-розовым лаком ногтей. На безымянном пальце отсутствовало обручальное кольцо – это также не укрылось от его внимания.

– Полагаю, вы знакомы с нашим ассортиментом? – предположила Алла, доброжелательно глядя на Гаранина из-под очков.

Разумеется, он был с ним знаком. «Ромберг и Кляйн» – довольно крупная фармакомпания.

– По телефону вы, Алексей Евгеньевич, выразили заинтересованность в распространении нашей продукции, – мягко продолжала торговый представитель. – Я не ошиблась?

– Нет-нет, – кивнул он, с трудом переводя зачарованный взгляд с ее рук на лицо. – Все правильно.

– Вы не пожалеете! – Алла наградила его еще одной милой улыбкой. – Оплата хорошая, да и препараты высокого качества – вам не будет стыдно предлагать их пациентам. Кроме того, у нас к вам эксклюзивное предложение. Как раз через неделю, двадцать второго февраля, на Гоа начинается международный семинар, организованный при участии компании «Ромберг и Кляйн». Туда приглашены лучшие специалисты в вашей области, а также другие крупные производители лекарств и медицинской техники. Семинар продлится три дня, но отель и питание оплачиваются в течение недели, поэтому будет возможность прекрасно совместить приятное с полезным. Вы можете взять с собой одного гостя, если пожелаете.

Неделя на Гоа… Звучит чертовски заманчиво!

– Давайте сюда ваши буклеты, – милостиво согласился Гаранин.

Ему давно уже пора немного развеяться, а до отпуска еще так далеко…

– Поторапливайтесь, ленивые ублюдки! – заорал Игнасио Моралес, заметив, что местные замешкались с погрузкой. Над высокими кронами деревьев, такими густыми, что за ними не было видно неба, явственно слышался шум вертолетов.

– Ну как, успеваем? – спросил Доктор.

– Едва-едва, – пробормотал Моралес, с тревогой глядя вверх. – Они пригнали «вертушки», через двадцать минут тут станет жарко!

– Нам столько времени не понадобится.

Моралес внимательно посмотрел на человека, с которым проработал бок о бок несколько лет. Несмотря на столь долгий срок, он не мог бы сказать, что узнал Доктора достаточно хорошо. Вернее, сейчас он знал о нем ровно столько же, как и в день их первой встречи. Все эти годы Доктор был «Тем-Кто-Живет-На-Горе» – именно под этим именем его знали жители близлежащих сел и деревень. Они не трогали Доктора, а он не трогал их, не мешал людям тихо выращивать, собирать и продавать коку наркокартелю, представители которого раз в полгода наведывались в эти края. Моралес подозревал, что даже эти крутые ребята испытывали перед Доктором священный ужас, какой, должно быть, питали к своим злым и жестоким богам древние жители страны. Он казался им воплощением могущества и Великого Знания, а Игнасио Моралес считал Доктора злом во плоти, хотя и пытался сейчас помочь ему эвакуировать все, что только возможно было спасти, – плоды его многолетних трудов, которым предстояло продолжиться где-нибудь в другом месте. Только на этот раз – без Игнасио: с него хватит!

С грехом пополам погрузка закончилась. Моралес прекрасно видел, что парням не терпится поскорее свалить, но они боятся, потому что на них направлены дула автоматов людей Игнасио. Дьявол, да он и сам бы с удовольствием сделал отсюда ноги, но гордость не позволяет. Ну ничего, ничего, еще пара часов...

Обернувшись, Моралес увидел, что его ребята крутятся вокруг главного корпуса – так громко называлось скромное деревянное здание под крытой пальмовыми листьями крышей. В руках они держали канистры с бензином.

– Эй, что это значит? – Игнасио схватил доктора за рукав.

– Здесь все нужно сровнять с землей, – спокойно отозвался тот. – Им не достанется ничего из моих исследований!

– Но... там же люди! – не веря своим ушам, воскликнул Моралес.

– Они – не люди, они – расходный материал, которого повсюду пруд пруди! Отойди и не мешай, Игнасио: время не ждет!

Ошеломленный, Моралес отступил. Пламя охватило здание. Сухие пальмовые листья с треском и громким свистом съеживались и обугливались у него на глазах, из заколоченных окон валил дым. Игнасио показалось, что он слышит крики людей, запертых внутри, но эти звуки вполне мог издавать и сам огонь, словно легендарное чудовище, пожирающее все на своем пути. Доктор влез в одну из машин, готовых к отправке, проверяя, все ли вещи туда погрузили, местных уже и след простыл, а остальные как завороженные наблюдали за разрушительным действием пламени.

Моралес медленно подошел к дереву, прислонил к его толстому вековому стволу свой «АК-47», оглянулся в последний раз на пылающие останки клиники и шагнул в гущу тенистой чащи, навсегда оставляя позади свое прошлое – вместе с «Тем-Кто-Живет-На-Горе».