Чувствую, как комок слёз подкатывается к горлу. Нет, я не могу поддаться эмоциям и показать мерзавке свою слабость. Никогда на свете она не увидит слёз на моём лице!

– Увы и ах? – вытягиваю бровь в вопросительном жесте и наигранно закатываю глаза. – Ты серьёзно думаешь, что ты нужна Игорю? Давно ты меня так не веселила, сестрёнка, – сквозь боль выдавливаю улыбку и продолжаю морально давить мерзавку:

– Таких, как ты, у Игоря раз в неделю на неделю. Ты правда думаешь, что ты такая уникальная? Окстись! Ты просто дешёвая девка, услугами которой Доронин не побрезговал воспользоваться. М-да, раньше, конечно, он был разборчивее и не засовывал свой член туда, где до него побывала целая рота! – произношу обжигающие болью слова и прикусываю язык.

Мне больно сочинять такие гадости про своего пока что ещё мужа. Но по-другому никак. Пусть мерзавка думает, что у него таких, как она, сотни.

И, честно признаться, моя психологическая атака подействовала. Мария словно по щелчку пальцев побледнела и осунулась. Теперь её лицо не выражает такую самоуверенность, как раньше.

– Ты всё врёшь! – раздражённо вскрикивает девушка. – Ты пустоцвет! Ты никогда не сможешь подарить Игорю ребёнка! А у нас будет семья!

– Семья? – ухмыляюсь и развожу руками. – Я – его семья! А ты так, бесплатный секс на одну ночь и не больше! Доронин нагуляется и вернётся ко мне. Увы, сестричка. Рано ты себе нафантазировала безбедную жизнь.

Чувствую, как сердце начинает болеть. Я никогда и слова плохого не говорила про своего мужа… Только хорошее. Но сегодня всё изменилось. Игорь показал своё истинное лицо.

Маша сделала мне больно. Теперь моя очередь отплатить мерзавке такой же монетой.

– Ещё посмотрим, кого из нас выберет Доронин! – кинув на меня ненавистный взгляд, вылетает из ванной комнаты.

Тут и смотреть нечего. Забирай всего без остатка! Я не из тех девушек, которые готовы терпеть измены мужа. Я не приверженица позиции «погуляет – вернётся»!

При первом же удобном случае я соберу все свои вещи и покину дом Доронина! Пусть хоть сразу съезжается со своей потаскухой.

Через мгновение моего слуха касается треск разбивающегося стекла.

Кинув сиротливый взгляд на ящичек, в котором спрятана моя сокровенная тайна, выхожу из ванной комнаты и иду по направлению источника звука в прихожую.

– Ты зачем это сделала?! – строго произношу я, аккуратно перешагивая через осколки разбившейся вазы.

– Тебя Игорь всё равно скоро выгонит. А я не могу каждый день смотреть на это убожество, – самоуверенность возвращается в голос мерзавки. – Кто вообще делал такой безвкусный ремонт? Колхоз «Рассвет»? Представляю, сколько времени уйдёт на то, чтобы перетаскать весь этот безвкусный мусор на помойку.

С раздражением поджимаю губы. Нашлась хозяйка! Пришла в чужой дом и права качает! Вот же сволочь! А я её сестрой считала, делилась самыми сокровенными тайнами. Какая же она всё-таки двуличная дрянь.

– И это на помойку, – срывает со стены картину по номерам, которую я рисовала самостоятельно, швыряет на пол и начинает топтать, словно сумасшедшая.

Как-то реагировать на подобную выходку я не решаюсь. Девушка явно не в себе и не отдаёт отчёта своим поступкам.

– Вот так тебе! Так! Школа с золотой медалью, университет с красным дипломом! Поедешь обратно в нашу дыру! Будет коровам хвосты крутить, а я займу твоё место! – нервный смешок слетает с её губ. – Хотя чего это я скромничаю? Я уже его заняла! Давно и надолго! Навсегда! Чтоб ты знала, мы с Игорем спим за твоей спиной уже не первый год! Он каждый день кормит меня обещаниями, что вот-вот выгонит тебя! – орёт, словно ненормальная, и окончательно уничтожает своими ногами картину.

От её слов становится больно. Не описать, как больно… Мерзавка таскалась с моим мужем у меня за спиной, а я была слепа, как последняя дура.

– Пошла прочь! – цежу сквозь зубы.

Кажется, ещё немного, и я окончательно выйду из себя. Что есть сил схвачу мерзавку за руки и спущу с лестницы прямо в сугроб!

Но этому было не суждено случиться, ведь в следующее мгновение входная дверь распахнулась, и через порог перешагнул лично владелец дома – Доронин Игорь Николаевич. Мерзавец, предатель и подлый изменник.

Словно ужаленная, Мария отскакивает в сторону и натягивает на своё лицо невинную физиономию.

Если бы Игорь зашёл немного раньше и своими глазами увидел, чем тут занималась его подстилка, то наверняка покрутил бы у виска. Но, увы, мерзавка успела отскочить в сторону и скорчить такую гримасу, будто бы к погрому она не имеет никакого отношения.

– Всем привет, – закрывает за собой входную дверь и пробегает удивленным взглядом то по мне, то по своей потаскухе, то по учинённому погрому.

– А чего картину сломали? Красивая же была. И вазу разбили. Девчат, а у вас всё нормально? – вытягивает бровь в вопросительном жесте.

«А это ты у потаскухи своей спроси», – так и хочет сорваться с языка, но я сдерживаюсь и просто молчу.

– А Надя сказала, что картина ей надоела. Полезли снимать и уронили прямо на вазу. Ваза шлёпнулась и разбилась, ну и картина порвалась. Такая вот оказия, – Мария, как обычно, начинает искусно врать, глядя прямо в глаза.

Вот же актёрская игра… Играть только-только зажимал её на своём рабочем столе, а сейчас ведёт себя так, словно между ними ничего не было.

– А мне уже пора. Мусор я с собой захвачу, – Мария поднимает с пола изуродованное полотно и пулей вылетает из дома.

– Что это с ней? – ухмыляется и провожает взглядом свою потаскуху.

– Понятия не имею, – произношу в ответ и мысленно добавляю: «Наверное, устала ждать, когда ты расчистишь для неё место».

– Предновогодняя хандра, – пытается отшутиться, а после приближается ко мне и чмокает меня в лоб.

Ещё сегодня утром от прикосновения губ моего любимого мужа я готова была растаять… Но сейчас уже нет. Каждое его, пусть даже мимолётное, прикосновение причиняет только боль.

Собрав волю в кулак, сдерживаюсь и не отстраняюсь в сторону.

Мерзавец ни на мгновение не должен усомниться в том, что я слепая тетеря и ничего не знаю о его похождениях налево. Его неосведомлённость мне только на руку. Ведь пока он ничего не знает, мне будет проще незаметно собрать свои вещи и покинуть опостылевший особняк.

– Да, предновогодняя хандра. Ты же знаешь, Маша у нас не от мира сего, – закидываю камень в огород мерзавки и кручу у виска.

Пожимает плечами и спрашивает:

– Покормишь? Я голодный, как не знаю кто!

– Я не ждала тебя так рано… Могу погреть только вчерашнее…

– Соскучился по своей любимой жене, вот и решил вернуться сегодня пораньше, – притягивает меня к себе.

От каждого прикосновения этого предателя меня передёргивает.

Пожалуй, сейчас мне больше всего на свете хочется отвесить ему звонкую пощёчину. Такую, чтобы след остался на пол щеки.

– Думала, что ты вернёшься, как обычно, по самым потёмкам.

Чёрт. Я только сейчас поняла, что бросила папку валяться под дверью его кабинета… Но если Игорь ничего о ней не говорит, то, наверное, он получил её? Закончил развлекаться со своей потаскухой, вышел в коридор и поднял с пола?

Не знаю, впрочем, это не важно. Что-что, а дела его бизнеса меня сейчас волнуют меньше всего. Нашёл или передали – хорошо. Потеряется – плевать!

– Ну как я могу возвращаться домой по потёмкам, когда моя жена скучает в одиночестве? – пытается поцеловать меня в губы, но я не выдерживаю и отстраняюсь в сторону.

– Всё нормально? – вытягивает бровь в вопросительном жесте. – Ты ведёшь себя как-то странно. Что-то случилось?

«Да, милый, случилось! Сегодня собственными глазами видела, как ты натягивал мою сводную сестрицу…» – хочу сказать вслух, но не могу.

Ради будущего моего ребёнка я должна терпеть. Сначала сбегу от предателя, а потом уже напишу письмо, в котором выскажу ему всё хорошее!

– Всё хорошо, – с трудом выдавливаю из себя улыбку и вру, глядя мужу в глаза: – Просто у меня горло болит. Боюсь, что заражу тебя, и мы вместе сляжем. И не получится у нас никакого праздника.