- Она очнется. Она справится. У нее же твой характер. Значит, все будет хорошо. Верь мне…
Не сдержавшись, я дала волю своим бушующим во мне эмоциям, а тоненький ручеек из моих слез не прекращая, вовсю уже спускался по холодной щеке.
- Как он мог? Как он не уследил за ней? Вот что там произошло?
- Я не знаю Ник, правда не знаю, мы обязательно во всем разберёмся. Вот она придет в себя и все нам расскажет.
Тяжело вздохнув, подняла глаза вверх, впиваясь ровными зубками в мягкую кожу губ, чтобы хоть немного унять свои слезы, но это не помогало мне. Слезы... Горькие слезы выжигали мои такие уже опухшие глаза, мне просто сейчас хотелось кричать от невыносимой, адской и дикой боли за своего единственного ребенка.
- Самое главное, она жива. Да, она в тяжелом состоянии, но жива...
Слабо улыбнулся и крепко сжал мои ледяные ладошки брат.
- Ник, мне уже нужно ехать в универ, я и так пропустил две пары, я могу оставить тебя одну? Ты справишься здесь?
- Я побуду с ней.
Мы с Деном повернули головы резко в сторону, пугаясь стального голоса Юсупова, вот кого-кого, а его я видеть сейчас не желала совсем.
- Я справлюсь Ден, езжай.
Брат медленно встал на ноги, поцеловал меня в макушку, прижал крепко к своей груди на прощание, недоверчиво обвел неодобрительным взглядом наглого следователя и поспешил удалиться.
- Как ты? Как себя чувствуешь? Выглядишь...
Юсупов впивается в меня своими пронзительными глазами, а я не могу… Опускаю голову, старательно наполняю легкие воздухом и нервно терзаю нижнюю губу.
- Выглядишь не очень.
- Как я? Как я себя чувствую? Шикарно! Мой единственный ребенок лежит без сознания, я не знаю очнется он или нет, а ты меня спрашиваешь как я?! Сам не видишь?! Убирайся вон!
Максим стремительно сократил дистанцию между нами и подошел так близко, что его рука крепко обняла мою. Его взгляд, полный тяжести, на миг пронзил мои заплаканные глаза. Я, в свою очередь, встретила его непонимающим взором, и вот мы оказались лицом к лицу, так близко, что казалось, мы даже перестали дышать. Наши взгляды переплетались, словно испепеляющий огонь, я вдруг задержалась в его глазах, их жар поднимал меня над землей, и в его взоре я различала свой собственный образ… Это ощущение напоминало гипноз, но его голос внезапно вырвал меня из этого состояния…
- Послушай меня. Я прекрасно понимаю твое состояние. Не делай из меня скотину! Здесь и сейчас, я нахожусь в качестве следователя, так что, указывать мне что либо, не в твоей компетенции. Засунь свои эмоции куда подальше, возьми себя в руки и постарайся ответить на все мои вопросы.
- Да ты вообще не понимаешь ничего? Я не собираюсь с тобой сотрудничать, ты не компетентен, Юсупов!
Он не дал мне договорить, перебив меня, он продолжил свой монолог дальше.
- Может быть, специально для тебя мне провести кастинг на выбор следователей который бы устроил тебя? Пока тот, кто чуть не убил твою дочь гуляет на свободе? Хочешь ждать нового покушения? Жди. Потом не прибегай в участок и слезно не проси меня о помощи.
Заливаюсь несдержанным смехом. Просить о помощи? Его?! Один раз уже попросила, помог. Собственно, этим и пытаюсь его приструнить.
- Где ты был тогда, когда я приходила и просила, умоляла тебя, говорила что её отец опасен для Лизы? Но нет же. Он же ее папа, она с ним в безопасности, вот ее безопасность! Доволен? Посмотри на эту дверь, вот результат того, что ребенок был со своим отцом.
Мы напряженно смотрели друг на друга, ненависть полностью охватила наши взгляды, каждый из нас был погружен в свои мысли. Максим начал медленно поднимать руку и приближать ее к моему лицу. Я стояла молча, наблюдая за его движениями, и казалось, даже забыла как дышать. В его глазах читалось нечто большее, чем просто гнев, там затаилась глубокая боль, запечатанная в каждом движении. Я почувствовала, как сердце забилось быстрее, когда его пальцы коснулись моего подбородка. Это прикосновение было одновременно пугающим и манящим, словно острием ножа он разрывал тишину, которая нас окружала.
- Почему ты мне не помог? Почему?
С трудом выговорила я, отчаянно пытаясь найти ответ в его взгляде.
- Вероника, блять! Я не...
Макс запнулся, и в этой паузе между нами пролетела целая вечность. Он прикрыл глаза, словно пытаясь подавить ту бурю, что разразилась внутри него.
- Прости...
Постепенно он убрал руку, как будто осознал всю значимость этого жеста. Мы оба стояли в ожидании, застывших между нами чувств, между ненавистью и пониманием. Наконец, он сделал шаг назад, освобождая пространство, но напряжение не исчезло. Время, казалось остановилось, и я поняла, что наш конфликт, это только начало чего-то гораздо большего.
- Прости? Это все что ты мне можешь сейчас сказать? Это чертово прости?! Которое мне никак не уперлось сейчас?! От твоего прости моя дочь очнется?! М?
- Прекрати орать... У меня не было оснований...
Юсупов мрачно истязает меня глубокими глазами. Его довольно красивое лицо искажает уродливый оскал. От непонятного мне страха, перед этим мужчиной, по холодным рукам проносятся мерзкие мурашки. Максим явно хотел договорить, но мы оба услышали сварливый голос врача.
- Вы что здесь устроили? Это больница!
Врач подходил к нам все ближе и ближе, при этом начиная повышать на нас голос.
- Выйдите на улицу и там устраивайте свои разборки. Здесь люди лежат после тяжелых операций. Им покой нужен.
И сейчас мне стало очень стыдно, от того, что мы здесь устроили, наверняка наша ругань была слышна на всю больницу.
- Простите...
Я устало рухнула на больничный стул, закрывая ладонями лицо, я стала отчаянно плакать, мои нервы пожароопасно искрили как оголенные провода. Не выдерживали напрочь моего еле сдерживаемого напряжения.
- Я так понимаю, со мной ты сотрудничать не будешь?
- Правильно понимаешь. Я требую другого следователя, который не будет так предвзято ко мне относиться.
Утираю слёзы и тихо произношу, почти полушепотом.
- Мое отношение к тебе, никак не влияет на ход этого дела. Сейчас я действительно хочу помочь твоей дочери. А ты сидишь как обиженка и препятствуешь моей работе.
Я подняла на него заплаканные глаза, меня мучал один вопрос, который я хотела ему задать ещё при первой нашей встрече.
- Что я тебе сделала? Почему ты так яростно меня ненавидишь? В чем я перед тобой виновата?
Он несколько секунд смотрел на меня и молчал, а затем его перекосило от раздражения, глядя на меня, Максим до хруста костей стал сжимать крепкие кулаки, мне даже показалось в какой-то момент что он может меня ударить, настолько сильно разозлился.
- Ты разрушила мою жизнь!
Вот это поворот, которого я совсем не ожидала. Кто он? Честное слово, я его не помню, а уж тем более, чтобы я разрушила его жизнь. Мне хотелось встать и расспрашивать его о всех подробностях, выяснить, что конкретно я сделала, что вызывает у него такую ненависть. Но в этот момент нас снова прервали.
- Вероника, ваша дочь только что пришла в сознание.
Я забыла обо всем в эту минуту. Резко потеряла интерес к ненавистному Максиму. Мой взгляд был приковал только к внезапно подошедшему врачу.
- Я могу к ней пройди, хотя бы на пару минут?
Я подбежала к доктору и схватила ее за обе руки, глядя в ее глаза, я мыслено молила женщину о разрешении увидеть своего ребенка.
- У вас пять минут. Никаких расспросов. Ребенок только что пришел в себя. Она очень слаба.
- Я поняла.
На бешеных скоростях, не разбирая дороги я побежала в палату к своему такому родному и маленькому, светлому человечку. Оказавшись в палате, обеспокоенно посмотрела на свою малышку. Моя маленькая девочка. Лежит вся белая как стена, измотанная, уставшая, заметно похудевшая. Сердце мгновенно сжалось. В ее глазках был виден легкий страх и вся тяжесть пережитых ею ужасов. Подойдя ближе к ее кровати, я уловила чуть заметную улыбку, которая заиграла на ее ангельском личике, едва только она увидела меня. Я подошла к стулу, стоявшему рядом с тумбочкой, и присела напротив ее постели, полная надежды и любви.
