– Почему Рианнон не жила там?

– Положение Академии гласит: все, без исключения, студенты должны проживать на территории учебного заведения.

– А друзья у неё есть? Кто знает девушку очень хорошо? Они ведь могут раскусить, что её тело занял кто-то другой?

– Насчёт этого не переживай, – махнул рукой Тейран, – такая же безмозглая, Марна. Ещё одна бездарность. Дальше своего носа ничего не видит.

Огромный демон занял почти всё место на узкой кровати, так что мне пришлось скукожиться в уголочке, оперевшись на деревянную спинку.

– Ты что-то говорил про развитие линий силы.

– Верно. – Он сел по-турецки, поджав ноги, и протянул руки ко мне, – давай свои ладони.

Я не без опаски подала кисти, и Тейран обхватил мои пальцы:

– Расслабься, закрой глаза.

Легко сказать. Само осознание, что во мне есть магия, сводила с ума. Мозг упрямо сопротивлялся факту существованию волшебства.

Вспомнив основы медитаций, на которые меня таскала моя подруга Настя, сосредоточилась на дыхании. Вдох-выдох. По венам полился кипяток, больно, но терпимо. Стиснула зубы. Вдох-выдох. Огненная лава достигла солнечного сплетения, будто закручиваясь в водовороте, потом резко хлынула вверх и мозг точно пронзили иглами. Не выдержав, я вскрикнула и вырубилась.

– В пекло этих девчонок, – услышала я голос Тейрана и сморщилась от боли, горели щёки, – как нянька ношусь тут.

– Няньки детей не бьют, – ответила я, потирая лицо, по которому меня отхлестал демон, приводя в чувство.

– Очнулась? – Прорычал он, – не могла сказать, что тебе больно?

– А я знаю как надо? – Поднялась на локтях.

– А спросить?! – Заорал демон.

– Не ори. Голова трещит, – сжала виски, стараясь унять пульсирующую боль.

– Хорошо, что я чувствую, когда тебе грозит опасность, сильным потоком можно и убить, – он как-то с наслаждением произнёс последнее слово, – занятия откладываются, тебе надо отдохнуть.

– Я есть хочу.

В больнице меня покормили какой-то кашей на воде и тарелкой травы, наверное, салат такой. Ни то ни другое насыщению молодого растущего организма не способствовало.

– Кухня, библиотека, склад и прочее, в подвале. Иди туда, – рукой указал мне демон на дверь.

– Как мило. В подвале. Каземат какой-то, а не общага для студентов, – пробурчала я, привела себя в порядок и потопала в столовую.

Просторный зал с квадратными столами, расставленными в два ряда, раздача, всё как в моей школе. Из кухни, заслышав шаги, выглянула миловидная женщина лет сорока:

– Рианнон? Ты почему не на занятиях?

– Я болею, меня освободили на несколько дней.

– Опять эти истинные? – Покачала головой повариха.

– Угу, – кивнула, не зная, что ещё сказать, – мне бы поесть.

– Сейчас, сейчас, – она подошла к раздаче, открыла несколько больших судков и положила мне тушёную картошку с мясом, салат и пресную булочку, – поешь, на тебе лица нет. Добрая женщина поставила тарелку на поднос, положила ложку и вилку и добавила стакан с какой-то мутной жидкостью.

Я села за ближайший столик и понюхала напиток, пахло ванилью. Отпила. Это же компот! Не знаю из каких фруктов, но очень вкусный. Желудок требовательно заурчал, и я набросилась на еду, будто сто лет не ела. Картошка и салат исчезли за пару минут, дожевала булочку, запивая компотом. Собрала грязную посуду, отнесла назад и поблагодарила повариху. Теперь можно и дальше занятия продолжить. Интересно, а демон чем питается? Воображение нарисовало несколько вариантов его трапезы, скорее подходящей для людоедов. Бр-р-р. Он пугал меня до жути. Только вот помощи больше ждать неоткуда, придётся потерпеть этого… Ещё и договор. Как бы его раздобыть? Как он вообще выглядит? Может, у отца Рианнон есть своя копия или сам оригинал? А он существует на бумаге? Я вспомнила наш договор с демоном. Если и дед девушки заключил также на словах?

Задумавшись, не заметила, как добрела до своей комнаты. Тейран развалился на кровати, глядя в потолок:

– Пришла?

– Слушай, а где ты живёшь? – Задала я демону вопрос.

– Ну точно не с тобой. Эти дни был рядом, чтобы тебя архимаги не забрали. Умереть в лаборатории тебе не дадут, а ошиваться там с тобой лет триста мне не улыбается, – сказано это было без жестокости, как простая констатация факта, но от его слов стало жутко.

– Тогда, где твой дом?

– Дом мой остался в том мире, откуда твой чёртов дед меня выдернул, – оскалился Тейран, – а пока я разместился в вашей квартире. А что?! – Увидел он мой удивлённый взгляд, – не по тавернам же мне ютиться.

– Получается, ты всегда жил с моей семьёй, то есть с её. Тьфу, твоё – моё, сама уже запуталась.

– Привыкай, – ухмыльнулся Тейран, – теперь ты Рианнон Логмар. И точка. Другой нет и не будет. И да. Всегда. Мне надо есть, спать и прочее.

– Не понимаю, какая от тебя польза, – с сомнением посмотрела на демона, – одни убытки.

– Ты не знаешь и сотой доли моих возможностей, пигалица, – оскорбился Тейран.

– Ну так продемонстрируй, – сложила я руки на груди.

– Вот ещё, – буркнул демон.

Нет, ну так не пойдёт. Если он привязан договором, на него должны быть какие-то рычаги давления. Не знаю. Может, как у джина из лампы, или слова особые. Демон бы побрал этот мир вместе с его магией. И Тейран ведь не скажет. Не дурак.

– Давай дальше. Линии прокачивать.

– Ага. Хочешь выжечь всё? Нельзя. Сегодня ты будешь отдыхать. Впредь же будь осмотрительней.

– Тогда иди домой, – указала Тейрану на дверь.

– Не могу. Тебе грозит опасность, нутром чую. Между нами ментальная связь и когда есть угроза. Это… Будто предчувствие, трудно объяснить. Словно свербит всё внутри.

– Угроза? От кого?

– Чтоб я знал, – насупился демон, – только уйти я сейчас не смогу при всём желании.

– Странно это всё и непонятно. Хорошо. Тогда расскажи, какое сейчас время года и вообще, что тут за календарь.

– Хоть один вопрос по существу, – демон, снисходительно глянув, подвинулся на кровати, уступая мне немного места, – слушай дальше. Год делится на двенадцать месяцев. Сейчас середина хаусмана, первого месяца осени, за ним идёт горман и фреман. Дальше зима: рутман, брои и гои.

– Постой. Остальные названия похожи. Почему эти два бори и гои?

– А ты умеешь подмечать детали, – кивнул Тейран, – бори – первый месяц года, за ним гои – предвестник весны, также и праздник называется проводов зимы. Дальше весенние месяцы: эйман, гаукман и скеман. Лето: солман, хеянир и твиман.

– Хеянир? Опять какой-то праздник?

– Время жатвы.

– А почему я понимаю ваш язык?

– Знания Рианнон сохранились, как и её воспоминания. Даже если пока они не проявились, – демон встрепенулся, – к тебе идут, – и стал невидимым, но я слышала, как он прошёл к окну и взобрался на широкий подоконник.

Если Тейран вынужден везде так следовать за своим хозяином, то я ему не завидую. Через пару секунд раздался стук в дверь, и, уняв невольное волнение, пошла открывать.

Передо мной стояла невысокая, чуть полноватая девушка.

– Риан! – бросилась она ко мне, буквально повиснув на шее, так что я невольно охнула, – прости! – Отступила она на шаг, – я так волновалась! Как ты?

– Гм, нормально, – если правильно понимаю, это и есть подруга Рианнон, Марна.

Девушка между тем вошла в комнату и привычно расположилась на кровати:

– Талли заметила тебя, когда ты возвращалась из лазарета. Пришлось сказать на лекции, что мне плохо и сбежать. Не могла ждать до вечера, – улыбнулась она, следя за мной тревожным взглядом, – ты в порядке?

– Да, почти. Слабость набольшая, но Ивкратус дал мне неделю на восстановление сил.

– Дан Ивкратус, Риан, – поправила меня подруга.

Мелких проколов мне не избежать пока, но надо следить за своими словами.

– Послушай, – привлекал внимание Марны, – что тогда случилось? Я ничего почти не помню.

– Да сама толком не поняла. Мы вышли на спарринг с истинными. Твоим соперником был Вальгард, – Марна скривилась, – даже не дав тебе подготовиться, стал швырять заклятья. А потом…