Яркая луна озаряла своим светом черную гладь небольшого лесного пруда. От ее света кувшинки одна за одной распускались и мерцали в темноте подобно звездам. Сам пруд опоясывали бесконечные заросли остроконечных камышей, которые, как дозорные, надежно закрывали водоем от лишних посягательств. Впрочем, один островок земли пока еще не был под контролем этих похожих на булаву растений. Именно там на камне сидела Рогнеда и сосредоточенно водила своими изящными пальцами по воде.
Аспид долго не решался выйти из бурелома, дабы не нарушать покой этой задумчивой женщины. Впрочем, очень скоро она сама его заметила.
– Выходи, воин Мары. Хоть тих ты и ловок, да все равно слышу я тебя.
Скрываться больше не имело смысла, и он медленно вышел из своего укрытия.
– Ворожишь или к богам обращаешься?
– Нет, просто на себя смотрю. Изменилась я сильно после всего этого.
– Опасно здесь, русалки могут утащить…
– Ах-ха-ха, вроде взрослый муж, а не знаешь, что русалкам девицы не интересны. Им мужчину подавай, да чтоб статью и красотой обделен не был. – Ее немного грустная улыбка в свете луны даже черствого Аспида заставила замереть в легком смущении.
– Ну… значит Водяной глаз на тебя положит, да утащит к своему хороводу утопленниц.
Рогнеда снова обратила свой взор на пруд.
– Не хочу я пока в хоровод утопленниц. Не допряла Макошь мою прядь, рано мне пока мир живых покидать. Хотя еще совсем недавно думала я совсем по-другому. – Она горько вздохнула.
Аспид внимательно посмотрел на Рогнеду. Перед ним сидела изящная женщина с достаточно холодными чертами лица, облаченная в серую льняную рубаху, с сережками-лунницами в ушах. Вроде бы и нечего особенного. Но, с другой стороны, все-таки в ней чувствовалась какая-то мягкая и в то же время величественная сила. Сейчас, в свете луны, она сама походила на Макошь, которую так почитала.
– Видимо, не сладкая у тебя была судьба. Но ничего, скоро придем в Черноречье, вы там с Людотой осядете. Он парень рукастый, с ним не пропадешь. Может сойдетесь.
– Людота… это вряд ли. Поверь, у него в закромах еще больше тайн, чем у тебя. Не спокойно ему, гложет что-то. Ты этого не замечаешь, но я вижу, что есть у него за душой что-то такое, что спокойно спать не дает.
Для Аспида это и правда было открытием. Но в целом, закрома души кузнеца его не очень интересовали, как только они достигнут Черноречья, их пути разойдутся.
– А что ты меня за Людоту сватаешь? Может ты сам в дружину к князю чернореченскому пойдешь? Я тоже где-нибудь да пристроюсь, работы не боюсь, не княжна чай. А там может сойдемся!
– Острый же у тебя язык. Но к дружине меня и за версту не подпустят, да и не надобно это мне. В Черноречье мы расстанемся. Я в Северный лагерь норманнов, а вы вдвоем — куда хотите.
– Ах да, не зря же ты принял дар владычицы. Раз должен убить этого жреца Одина, то значит нужно идти до конца? – Она с укоризной посмотрела на Аспида.
– Значит нужно идти до конца.
Больше в эту ночь они не обмолвились ни словом.
Глава 2
Лесные тропы и непроходимые заросли деревьев сменились сочными лугами, утыканными голубыми васильками и лиловым кипреем. Дорога расширилась и теперь на ней уже четко виднелись колеи от колес повозок и следы лошадей. Эта смена обстановки привела Хромую в такой неописуемый восторг, что она на радостях запрыгала и чуть было не скинула с себя Аспида. Лошади разбойников вели себя поспокойнее, им без разницы, где было ходить: по темному лесу иль по светлому лугу, — ко всему привыкли.
– Изнежилась твоя Хромая. – Людота похлопал по мешку, закрепленному к седлу. – Смотри, мы из пещеры Мала много добра набрали, можно тебе такого коня взять, что дружинники новгородские от зависти лопнут! А эту продадим какому-нибудь пахарю.
Услышав такое предложение, Хромая недовольно фыркнула, будто бы понимая, о чем говорит кузнец.
– Да не серчай ты! Я и так знаю, что твой хозяин ни за какие деньги тебя не продаст, вот и шутканул немного.
Лошадка кивнула, как будто бы принимая извинения, чем вызвала громогласный смех Людоты.
Аспид ударил Хромую в бока, и она галопом помчалась вперед, оставляя за собой лишь облако пыли. Людота и Рогнеда тоже погнали лошадей, но куда им было угнаться за иноходцем. Собственно, Людота теперь понял, почему Аспид никогда не расстанется с Хромой. Они были единое целое.
Догнав Аспида уже на холме, кузнец хотел было высказать похвалу лошади и всаднику, но слова застряли в горле. Вид в низине заставил его раскрыть рот и несколько секунд беспрерывно вдыхать воздух. Да, такого увидеть он точно не ожидал.
– Уххх, вот это чудеса! Ну и разрослось же Черноречье…
Внушительных размеров городище практически полностью захватило низину. Новые избы все возводились и возводились, тесня собой уже изрядно порубленный лес. Огибала Черноречье полноводная река, по водной глади которой, как лебеди, проплывали три ладьи. Одна из них пристала к берегу, заняв удобную позицию у причудливого одномачтового корабля, украшенного странными знаком на парусе, который напоминал скрещенные между собой норманнские руны Вуньо и Гебо.
– Ромейская торговая ладья, вот уж чего не ожидал тут увидеть! С тех пор, как ромеи стали захаживать в эти края, все завертелось. Здешний князь Изяслав Ростиславович совсем голову потерял, думает по роскоши перещеголять князя киевского. Ну, ну… пусть попробует!
Путники начали не спеша спускаться с холма, как вдруг перед ними, как из-под земли, выросли три рослых всадника. Аспид тут же положил руку на меч, но Людота знаком остановил его.
– Это дружина чернореченская, не думаю, что они хотят нам худо сделать.
В начищенных кольчугах, с накинутыми на плечи красными плащами, к ним, на откормленных лошадях, приближались три добрых молодца. Слово взял самый краснощекий и крепкий дружинник:
– Женщина и два мужа, да еще и из леса. Вот так компания к нам пожаловала. Что нужно, говорите?
– И тебе доброго дня! – стараясь изобразить дружелюбие процедил Людота. – Пусть огонь Сварога осветит твой путь, а Велес пошлет богатства и процветания. Я, скромный купец из Новгорода, еду с женой и родственником по делам в ваш славный град.
– Хммм… – краснощекий с недоверием окинул взглядом Рогнеду и Аспида. – Град-то наш может и славный, да вот только завистников в последнее время много развелось. Откуда нам знать, что вы не подосланы врагами вынюхать здесь чего-либо? Надо бы к воеводе сходить, побеседовать.
– Да какие мы лазутчики, мил человек! Вот… – Кузнец развязал мешок и достал оттуда первое, что попалось под руку и протянул розовощекому. Это оказался перстень с зеленым камнем. – Выпейте меду за наше здоровье. У нас тут еще много товаров… – Людота осекся, последние слова здесь явно были лишними.
– Много товаров, говоришь. Ну так, поделись тогда и с моими братьями по мечу, а то я колечко взял, а они что, с пустыми руками уходить должны?
Пришлось еще раскошелиться. Людота достал несколько ромейских монет, а Аспид и Роднеда — бусы из самоцветов и гребешок.
– Вот теперь вижу, что ты добрый купец. Добро пожаловать в Черноречье! Переночевать и лошадей оставить можете в корчме. Сыровато там правда, но если браги напиться, то вполне сойдет. – Кинув напоследок пренебрежительный взгляд, дружинник развернул коня.
– Благодарствую, добрый человек... чтоб тебя собаки сожрали! – последнее было сказано шепотом.
Немного отойдя от дружинников, Людота разразился гневными речами:
– И это дружина князя?! Да это самые обычные разбойники с большой дороги, только одни деньги на уме! А я-то знаю, откуда это пошло — все это ромейские замашки. У них там перед каждым мостом сборщик стоит и обдирает всех до нитки. Нечем заплатить — езжай за тридевять земель в объезд или переплывай через реку. А за мостом дорога, она тоже не бесплатная. Вот и наши, наслушались их и повторяют все! Если раньше везде хлебом-солью встречали, за стол приглашали, а уж подло обидит кто, так можно было всегда к князю обратиться. Теперь же у нас князь сам в доле! Уверен, что Изяслав Ростиславович и науськал своих молодцов, дескать дерите с пришлых побольше, да и мне не забывайте заносить, я же теперь как басилевс. А им и плевать с кого драть, хоть с чужих, хоть со своих. В этих городищах уже неважно кто ты — кривич, вятич или лютич… все одно! Вот помяните мое слово, придет время — сами в ромеев превратимся. Их порядки переймем, их веру и сами ромеями зваться будем. Может еще и повоюем с ними сперва, но потом все так и будет!
