…А потом на Кубе все поменялось. Причем начало меняться так стремительно и непредсказуемо, что Паррандеро просто не успевал следить, какие ветры и откуда дуют и, главное, что они могут с собой принести. Ветров было множество, дули они с разных сторон и с разной силой…

Кончилось все тем, что к власти на Кубе пришел Фидель Кастро. И почти сразу же начал наводить порядок. Этот порядок назывался «революционным», и он касался всего и всех. В том числе коснулся Паррандеро и его преступной империи. Здесь, конечно, он дал маху, даже и не предполагая, что новые веяния на острове могут коснуться и его. Ведь он – не просто какой-то бандит средней руки, он – император преступной империи, пустившей корни по всему острову. Легко ли выкорчевать такую империю? Оказалось, что легко – стоит этого лишь по-настоящему захотеть. А у Фиделя Кастро имелось такое желание – искреннее, целеустремленное, революционное.

Поначалу Паррандеро как мог сопротивлялся. Он пытался с кем-то договариваться, кому-то сулил немалые деньги, кому-то угрожал… Даже по его приказу были убиты несколько наиболее опасных представителей новой власти. Но ничего из этих проверенных средств не помогло, и трон под Паррандеро зашатался, причем настолько ощутимо, что в любой момент мог рухнуть, похоронив под своими обломками самого Паррандеро.

Тогда он попытался встретиться с Сэмом или еще с кем-нибудь из его компании и спросить, что же делать дальше. К его немалому удивлению и к немалой его тревоге, оказалось, что сделать это не так просто – хотя прежде такие встречи случались регулярно и без всяких затруднений.

В конце концов он все же встретился с Сэмом. И невольно поразился тем переменам, которые произошли с этим самоуверенным и циничным человеком. Куда только все подевалось?! В этот раз Сэм был каким-то нервным, чем-то напуганным, почему-то не уверенным ни в самом себе, ни в своих словах.

– Что, все так плохо? – не без внутреннего злорадства поинтересовался Паррандеро. – Прижали вам хвост?

– Тебе – не меньше, чем нам! – со злостью ответил Сэм. – Мы-то разгребем все это дерьмо, а вот ты – потонешь в нем. Ты уже по горло в этой субстанции. Еще денек-другой, и… – Сэм не договорил, лишь махнул рукой.

На это Паррандеро не сказал ничего, да и что он мог сказать, если бы даже и хотел? Он и без Сэма понимал, что положение аховое: его или пристрелят по указанию новых кубинских властей, или упекут в тюрьму, что, в принципе, означало ту же смерть, но только на какое-то время отсроченную. Ему нужно было знать, что предпринять, причем предпринять немедленно, сегодня же, потому что завтра будет поздно. Должен же Сэм дать хоть какой-то дельный совет! Ведь он, Паррандеро, столько лет работал на него, вернее, на ту страну, которую тот представлял! Он и дальше согласен работать на этого же хозяина, он еще ему пригодится! В конце концов, у них давний уговор на эту тему!

– Спрашиваешь, что тебе делать? – скривился Сэм. – Уматывай в Америку, пока есть такая возможность! Бросай все и – уматывай! А там жди дальнейших распоряжений. Может, ты еще нам и пригодишься…

Совет Паррандеро понравился – тем более что он и сам подумывал о том же. В Соединенных Штатах новая кубинская власть его не достанет. Большую часть своего капитала он давно уже перевел в американские банки, так что жить в Америке он будет безбедно. Его, правда, смущали слова Сэма о том, что в дальнейшем он может еще пригодиться. Кому именно пригодиться, в какой роли пригодиться? Но что об этом думать сейчас? Сейчас нужно спасаться, а дальше будет видно.

Не без труда, но Паррандеро удалось перебраться в Америку. Здесь он осел и затаился. И насколько это было возможно, наблюдал за тем, что происходило на Кубе. А происходило такое, что, по мнению Паррандеро, места ему там не было. Он не мог туда возвратиться, даже если бы и пожелал. Но это было бы желанием безумца, а таковым Паррандеро себя не считал.

Помимо самого Паррандеро, в США перебрались и многие его собратья по разбойничьему ремеслу – такие же мафиози, как и он сам. Оказавшись в Америке, они встретились и заговорили о том, как им быть дальше. Мнения были самые разные, однако все склонялось к тому, чтобы и здесь, в Америке, продолжать то кровавое дело, которым они занимались на Кубе. В таких предложениях имелся определенный резон – ничего другого гангстеры делать не умели, да и не желали учиться ничему другому.

Однако Паррандеро был категорически против.

– Здесь вам не Куба! – втолковывал он своим бывшим сподвижникам. – Здесь у нас – убежище. Или, может, вы хотите, чтобы американские власти нас арестовали и выдали новым кубинским властям? Представьте, с какой радостью нас примут на Кубе и что там с нами сделают!

– Тебе, конечно, хорошо рассуждать, – возражали те. – Ты человек богатый, а потому можешь хоть до самой смерти плескаться в каком-нибудь теплом бассейне во Флориде. А нам-то как быть? Мы не скопили таких богатств, как ты!

– Ну и дураки, что не скопили, – равнодушно отвечал Паррандеро. – Надо было думать о завтрашнем дне. А вы жили лишь одним днем. Кто же в этом виноват? Вы сами и виноваты.

– Да, но что же нам теперь делать? – спрашивали сподвижники.

– А что хотите, то и делайте, – отвечал Паррандеро. – Пасите скот в Техасе, или ловите креветок в Карибском море, или устраивайтесь поломойками в какой-нибудь бар. Дело ваше – не мое.

– А может, ты поделишься с нами своими доходами? – мрачно интересовались сподвижники. – Как-никак это мы их для тебя зарабатывали, рискуя своими жизнями…

– Нет, не поделюсь, – отвечал Паррандеро. – И попробуйте только их у меня отнять силой!..

Так он говорил, и на его лице появлялся хорошо всем знакомый оскал, глядя на который сподвижники понимали, что с Паррандеро лучше не связываться. Лучше и впрямь устроиться пастухом в Техасе или поломойкой в какой-нибудь придорожной забегаловке – целее будешь.

– Вот что я еще вам скажу, – говорил Паррандеро. – Вы не теряйтесь. Очень может быть, что когда-нибудь вы мне понадобитесь. Если, конечно, к тому времени будете еще живы…

Итак, Паррандеро жил незаметной жизнью типичного американского обывателя, и лишь одна мысль его беспокоила – на сколько лет ему хватит тех кровавых денег, которые он успел вывести из Кубы, когда был там императором, правильнее говоря, самым главным мафиози…

Далеко ли от Кубы до страны под названием Венесуэла? В общем-то, не так и далеко – всего лишь переплыть море и оказаться на другом его берегу. В те самые времена, когда на Кубе безраздельно властвовал император-мафиози Паррандеро, в Венесуэле был свой мафиози-император, который ничем ему не уступал. Все звали его Грис Гато, что в переводе на русский язык означало «Серый Кот».

По сути, в то время в Венесуэле творилось то же самое, что и на Кубе, – с поправкой, разумеется, на местные условия. В Венесуэле выращивали кофе, много превосходного кофе. И добывали нефть – много нефти. Кофе и нефть были основными богатствами этой страны. А где богатства – там и завистливые, хищнические взгляды. А где взгляды – там и действия. Вполне понятно, чьи это были взгляды и действия. Североамериканские корпорации буквально оккупировали благодатную страну Венесуэла, прибрали к рукам все ее богатства, оставляя венесуэльцам лишь жалкие крохи – надо же было кому-то трудиться за гроши на кофейных плантациях и нефтяных приисках!

Понятно также, что в Венесуэле процветала преступность. И стихийная, и организованная – всякая. Без этого никак нельзя, потому что американское хозяйничанье на чужой земле и преступность – это, можно сказать, близнецы-братья, одно без другого просто немыслимо.

Главой венесуэльской мафии и был Грис Гато. Почему его так прозвали? Ну, может быть, потому, что своими манерами он напоминал вкрадчивую и коварную кошку. Кошка, как известно, зверь двусмысленный. На первый взгляд она нежна, ласкова, покладиста – просто-таки безобидная плюшевая игрушка. Но у нее есть острые зубы и такие же острые когти, и уж из них она свою добычу ни за что не выпустит. Вот так же вел себя и Грис Гато. В плане своей внешности он был малозаметен, непригляден, тускл и сер – этакий серый человечишко. Ну и как его в таком случае называть? Серый Кот, и никак иначе. Сам ли он так себя назвал или, может, кто-то другой прилепил к нему такое прозвище – это не так и важно. Важно было другое: этот внешне малозаметный человечек был грозным и непререкаемым авторитетом – королем венесуэльской мафии.