— Наш враг находится здесь, — ответил Байраму один из беркуто-сапиенсов, поднявшись на ноги, и кивнул в сторону вождя.

— Это — враг?! — изумился Байрам. — Ведь он один из вас!

— Он сказал правду, — подтвердил сам вождь. — Это я виновник несчастий, обрушившихся на племя.

— Пожалуйста, все по порядку, — попросил Байрам.

Вождь посовещался о чем-то с соплеменниками, но на мыслеязыке, непонятном для Байрама. Потом повернулся к самолету.

— Согласен ли ты, пришелец, быть гостем в нашей долине? Она недалеко отсюда.

— Сначала я должен поговорить со своими товарищами, Это вы прервали нашу радиосвязь?

— Да, — сказал вождь беркуто-сапиенсов. — И мы ее не собираемся восстанавливать. Так пойдешь к нам в гости или возвратишься на свой корабль?

И в его вопросе прозвучали решительные нотки.

Байрам задумался. Что делать? Связи с кораблем нет. Нет связи и с Патрисом. "Э будь, что будет…"

— Хорошо, я согласен.

Беркуто-сапиенсы с шумом взлетели в небо, вслед за машиной Байрама. Самолет, по указанию вождя, приземлился, близ строений, похожих на громадные котлы, перевернутые вверх дном. Строения располагались в роще толстоствольных высоких деревьев. Над ними тянулась сеть толстых проводов. "Вероятно, средство связи?" — подумал Байрам. Между кварталами домов-котлов высились другие сооружения — нечто вроде огромных газовых баллонов.

Однако путь еще не был окончен. Дав пришельцу взглянуть на свои "дома-котлы", вождь скомандовал: "Летим дальше!" Байрам молча исполнил команду.

Через несколько минут полета он обратил внимание, что впереди — та же равнина с множеством слепящих глаза шаров, которую он видел, изучая с воздуха освещенную зону планеты. Слева, на краю Равнины Шаров поднялись новые строения — целый комплекс амфитеатров.

Беркуто-сапиенсы сели на гигантской площади. Ее отделяли от "цирков" толстые столбы-колонны. Дальше Байрам увидел здания, напоминающие египетские пирамиды.

Вождь обратился к нему:

— Зайдем в помещение или будем говорить здесь?

Вид здания, на которое он указал, поразил Байрама. Его фасад был разрисован какими-то схемами, чертежами, изображениями странных животных с двумя головами и крыльями — нечто вроде крылатых человеков-быков древних ассирийцев и шумеров. Дверей же вовсе не было.

Заметив, с каким интересом Байрам рассматривает рисунки, вождь что-то приказал сопровождающим его существам. Двое удалились, а спустя некоторое время прилетела группа беркуто-сапиенсов и закрыла изображение своими крыльями. "Зачем они это делают?" — удивился Байрам. — Как будто не хотят, чтобы я видел это. Странно, странно все это".

— Кто такие эти существа? — спросил он вождя, показывая глазами на изображения.

— Ты хочешь знать слишком много, — ответил тот не очень приветливо. — Сначала исполни мои просьбы. — С некоторой опаской вождь приблизился к самолету. — Прикажи своим товарищам на корабле: пусть они не уничтожают наши грузовые лайнеры. У нас их и так мало — всего тридцать штук.

— Но вы первые хотели выстрелить по кораблю, — высказал Байрам не слишком убежденно.

— Кто тебе сказал, что мы собирались стрелять? Нам и в голову не могло прийти такое!

— А ствол какого-то орудия, угрожающий кораблю? Он был выдвинут из вашего лайнера вполне недвусмысленно, — возразил Байрам.

— Ты ошибся, добрый пришелец. То не ствол орудия, а соединительная труба. Через нее мы хотели попасть в ваш корабль. А вы уничтожили и трубу, и наш лайнер. Наш самый большой лайнер!

— Да, мы поступили опрометчиво… — признал Байрам. — Я это понял. Прости… Я исполню твои просьбы, но прежде открой мне радиосвязь с кораблем.

— Я не решаюсь сделать это, — признался вождь. — Подумай сам, добрый пришелец: как я могу верить твоим товарищам, если один из них перешел на сторону врагов моего племени?

— Я думаю так, вождь, — сказал Байрам. — Лишь в том случае мы чем-то можем быть полезны твоему племени, если четко уясним, что тут у вас происходит. Кто превратил часть планеты в пепелища? Кто ваши враги? И чего они хотят?

Вождь пошевелил крыльями, долго размышлял. Наконец в сознании Байрама грустно отдалось:

— Все объяснить и рассказать невозможно. Много дней надо слушать, а времени нет. Но кое-что главное ты узнаешь, добрый пришелец…

4

Как только Патрис сел на одном из двух бездействующих спутников с локаторами, сразу обнаружил повышенную радиоактивность. На спутнике было темно, и Патрис включил свой прожектор, укрепленный на шлеме.

Перед ним, ближе к самолету, валялись какие-то мотки проводов. Участки поверхности спутника были изрыты и покрыты пеплом.

Да, все верно: на спутнике то и дело встречались зловещие признаки ядерного взрыва. Ударная волна разрушила почти асе сооружения. Световое излучение выжгло, расплавило остальное. Самая же грозная опасность заключалась в ошеломляющем уровне радиации. Более того! Патрис с помощью химического анализатора установил искусственную токсичность атмосферы. А биоиндикатор сообщил встревоженному Патрису о насыщенности атмосферы биологическими токсинами, формулу последних приборов не мог расшифровать.

Подробно записав показания приборов, Патрис вернулся к самолету, чтобы взять другие индикаторы. И вдруг замер. Какое-то двухголовое животное с крыльями стояло у самолета.

— Привет тебе, друг!

Существо ничего не ответило.

Тогда Патрис помигал прожектором — опять никакого впечатления, существо даже не шевельнулось. На шее инопланетянина Патрис заметил отверстие величиной в ладонь человека, закрытое тонкой пленкой. Эта пленка ритмично открывалась и закрывалась. Две головы смутно походили на буйволиные, а больше — на какие-то защитные шлемы-маски. На макушке каждой из них белели отростки. "Скорее всего, это искусственные аппараты", — решил Патрис.

Не пошевелив крылом, закрывавшим люк, двухголовый резко взмахнул другим крылом. Патрис мгновенно отскочил назад.

— Что ты хочешь?! — крикнул он сердито. — Давай объяснимся!

Как и прежде, двухголовый ничего не ответил.

"Как быть? — лихорадочно соображал Патрис. — На борту самолета стоят в готовности дежурный робот и киборлингвист. Мне надо лишь назвать шифр вызова. Но если я дам сигнал о помощи, робот без колебания применит лазерный луч…"

— Ну хорошо, ты не хочешь ответить мне, но должен понять, что я ничем не угрожаю тебе. Я не намерен причинить зло тебе или твоим соплеменникам. Почему ты не даешь мне войти в самолет? Чего, собственно, хочешь ты от меня?

Двухголовый молча слушал, не меняя позы.

Патрис на минуту выключил прожектор, думая, что свет раздражает существо.

Двухголовый наклонился и прыжком бросился на Патриса. Вцепился когтями в скафандр и сжал африканца крыльями… Стальные, казалось, когти все сильнее впивались в плечо. Пара голов нелепо раскачивалась прямо перед лицом Патриса, треугольные "уши"-отростки двигались вверх-вниз.

Левое крыло существа чуть приподнялось. Патрис немедленно высвободил руку и нанес инопланетянину мощный удар.

Двухголовый упал навзничь.

Патрис мгновенно оседлал противника, но тот снова вцепился когтями в скафандр, широко распростер крылья. Миг — и ошеломленный Патрис почувствовал себя летящим в воздухе. "Ну все, кажется, конец!.. Сейчас бросит на камни", — вихрем пронеслась мысль.

Он рывком дотянулся до какой-то "жилы" на крыле. Другой рукой сорвал вырост на одной из голов. Существо странно вздохнуло, зашипело, и стало медленно опускаться на землю. Метрах в двух от поверхности расслабилось и упало.

Патрис мгновенно оказался на ногах. Включил прожектор, несколько секунд смотрел на двухголового, который конвульсивно дергал неповрежденной головой. Затем бросился к самолету.

Добежать не удалось: метрах в пятнадцати от самолета он ощутил, как ожгло спину. Тотчас вышла из строя система подачи кислорода, герметизация скафандра нарушилась. Задержав дыхание, африканец прыжком влетел в кабину. Люк автоматически закрылся, а Патрис ворвался в камеру безопасности. Лихорадочно стащил скафандр и, задыхаясь, жадно стал глотать кислородно-аргоновую смесь. Наконец пришел в себя, принял таблетку биостимуляции, надел запасной скафандр и приказал роботу: