Федоров осторожно повел разговор о семенных делах Шешени. Да, он не ошибся, Шешеня действительно любил свою жену. Это была своеобразная, но все-таки любовь. Он считал, что судьба подбросила ему в жены красивую и ловкую женщину, с которой ему легко будет в жизни и с которой он не пропадет нигде, даже за границей. Мысль, что его Саша может изменить ему, вызывала у него бешенство… Когда Федоров грубовато заговорил об этом, Шешеня скрипнул зубами и закрыл глаза. Совладав с собой, он сказал:

— Поймите меня, я все потерял: если я потеряю и ее, я окажусь голый на голой земле, и тогда я человек конченный. — Плечи его обмякли, опустились, и он пустыми глазами смотрел в слезливое окно, за которым ничего не было видно, кроме тихо падавшего мокрого снега.

Федоров. Вы уже частично знакомы. (К Зекунову.) Он не сказал вам свою фамилию, это Шешеня. (К Шешене.) А Зекунова зовут именно так, как вам известно, — Михаил Дмитриевич. И еще мне следует внести некоторую ясность и в ваши отношения. Вы, Шешеня, должны знать, что Зекунову известно, кто дал нам его адрес.

(Шешеня настороженно смотрит на Зекунова, который улыбается.)

Федоров. Итак, фиксируем вашу первую личную встречу.

Шешеня. Мы уже виделись в камере.

Зекунов. А я видел Шешеню в варшавском комитете НСЗРиС.

Федоров. Все это не то. Настоящая личная встреча двух соратников происходит сейчас в моем кабинете. Вопрос к Шешене: вы подтверждаете, что по заданию руководящего центра НСЗРиС лично от Савинкова шли на связь к этому человеку?

Шешеня. Если напротив меня сидит Михаил Дмитриевич Зекунов, я шел к нему.

Федоров. Уточним этот факт с другой стороны. Вопрос к Зекунову: какой пароль должен был сказать вам Шешеня?

Зекунов. «Вы не знаете, где здесь живет гражданин Рубинчик?»

Федоров (Шешене). Вы подтверждаете эту фразу-пароль?

Шешеня. Да.

Федоров. Что вы должны были услышать в ответ?

Шешеня. «Гражданин Рубинчик давно уехал в Житомир».

Федоров (Зекунову). Верно?

Зекунов. Верно.

Федоров (Зекунову). Кто вам дал пароль?

Зекунов. В Варшаве, в савинковском центре, именуемом областным комитетом союза. Этот пароль мне дал начальник разведки Мациевский.

Федоров (Шешене). А вам кто дал?

Шешеня. Тот же Мациевский.

Федоров. Значит, мы установили, что вы оба именно те лица, которым принадлежат фамилии Зекунов и Шешеня и которые являются сообщниками по савинковской контрреволюционной организации НСЗРиС. Так?

(Шешеня и Зекунов подтверждают.)

Федоров (Шешене). С какой целью вы шли к Зекунову?

Шешеня. Выяснить, почему от него нет никаких сведений. Потом…

Федоров. Минуточку, если бы вы обнаружили, что Зекунов умышленно не работает, иначе говоря, дезертировал, что вы должны были сделать?.. Ну, ну, Шешеня, мы же договорились, встреча у нас откровенная.

Шешеня. Ну… я должен был… принять меры… по обстановке, так сказать…

Федоров. Меры всякие, вплоть до…

Шешеня. Вплоть до убийства.

Федоров. Вот, Зекунов, значит, вам жизнь спасли наши пограничники, которые не дали Шешене перейти границу. (Шешене.) Еще какие цели были у вас?

Шешеня. Если бы я обнаружил, что Зекунов не умеет работать как резидент, я должен был с его помощью осесть и устроиться в Москве и помочь ему наладить дело, а затем вернуться в Польшу.

Федоров. И на какой срок вы собирались тогда остаться в Москве?

Шешеня. Уславливались — на год.

Федоров. И что было бы главным в вашей работе вместе с Зекуновым?

Шешеня. Установить связь со всеми находящимися в Москве савинковцами. Добыча и переправка в Польшу разведывательных материалов, касавшихся Красной Армии и внутреннего положения в стране. Связь с другими антисоветскими элементами.

Федоров. Так. Значит, вам наши пограничники помешали выполнить шпионское задание?

Шешеня. Так точно.

Федоров. И, таким образом, вы ни в чем не виноваты и мы вас зря держим за решеткой?

Шешеня. Нет, не зря.

Федоров. А за что же? Ну, ну, Шешеня, все — откровенно.

Шешеня. Я участвовал в рейдах против Советской республики.

Федоров. И, таким образом, на ваших руках есть кровь наших советских людей?

Шешеня. Есть… да, есть.

Федоров (Зекунову). А ваши руки чисты?

Зекунов. Чисты.

Федоров. Ну вот… А теперь, когда вы все друг о друге знаете, я вас на полчаса оставлю. Вы побеседуйте тут откровенно.

(Федоров уходит.)

Шешеня. Ну вот мы и встретились.

Зекунов. Да уж, встретились…

Шешеня. Не повезло мне… на границе.

Зекунов. А мне с курьером, трус оказался. Выболтал все на свете.

Шешеня. На мне много висит, Михаил Дмитриевич, приходится стараться.

Зекунов. За эти старания там вас не похвалят. Знаете наш закон — предателю жить незачем?

Шешеня. Я, брат, и так и так смерти подлежу.

Зекунов. Но там-то наверняка.

Шешеня. От этих тоже пощады не жди. Чека, одним словом.

Зекунов. Эта Чека меня регулярно домой к жене отпускает.

Шешеня. Бросьте!

Зекунов. Вот и сегодня пойду.

Шешеня. С чего бы это заботы такие?

Зекунов. В прятки с ними не играю, вот и все.

Шешеня. На службе у них?

Зекунов. Да, и жизнь моя у них в руках.

Шешеня (после паузы). Мне они службы не предложат…

Зекунов. К стенке торопитесь?

Шешеня. Они торопят.

Зекунов. Кабы торопили, давно б кончили. Вы уже сколько здесь?

Шешеня. Месяц.

Зекунов. Давно б кончили. Зачем-то вы им еще нужны.

Шешеня. Да ну?..

Зекунов. Это уж так и есть…

Руководитель английской разведки предложил Черчиллю для наблюдения за Савинковым их выдающегося агента Сиднея Рейли и сказал при этом, что Рейли и Савинков почти друзья. Но это не самое точное определение взаимоотношений этих двух по-своему знаменитых людей…

Впервые они встретились в Москве весной 1918 года. Савинков только что вернулся с юга России, где с ним случилось то, что он потом называл «нелепейшей демонстрацией генеральской тупости, цена которой — Россия». Белые генералы Каледин, Корнилов и Алексеев отказались признать его вождем. Кроме всего, им, собравшимся вернуть России батюшку-царя, было не с руки иметь дела с человеком, который недавно бросал бомбы в членов царской семьи и именовал себя революционером. Генералы попросили его отправиться в Москву собирать там офицерские силы для контрреволюционных выступлений.