— О, Миа! — всхлипнула Оливия и разревелась.

— Я сочувствую вашей утрате, но мне нужно задать вам несколько вопросов, — Алекса приблизилась к женщине, намереваясь пройти в дом.

Оливия вытерла слëзы, кивнула без лишних вопросов и пропустила Алексу в дом.

Женщины расположились в гостиной.

Алекса осмотрелась и заметила несколько совместных фотографий Оливии с убитой женщиной. То они где-то на отдыхе улыбаются в обнимку, то где-то ещё.

Опомнившись, Оливия спросила:

— Так вы из полиции? Они вчера приезжали в клуб. Я видела их мельком, но когда Миа умерла и лежала там… — Женщина вновь разразилась плачем. — Простите… — Встав, она вышла куда-то, а потом вернулась с носовым платком в руках. — Не могу свыкнуться с тем, что еë больше нет.

— Я вас понимаю, — сказала Алекса, представляя, что чувствует эта женщина, ведь она чувствовала тоже самое, когда не стало еë мужа. — Если сейчас вы не можете говорить, то я могу зайти завтра, к примеру, или оставить вам свой номер телефона и вы сами позвоните мне, как успокоитесь. — Предложила она.

Оливия мотнула нечëсанной головой:

— Нет, что вы. Я уже в норме… Почти… — она прослезилась и вытерла мокрое лицо платком, вышмыгнув сопли. — Извините…

— У вас успокоительное есть? — спросила Алекса.

— Приняла уже да не помогают, — ответила Оливия, снова шмыгая носом. — Вы коп?

— Я внештатный консультант по расследованию убийств, — отчеканила Алекса. — Мне поручили заняться этим делом.

— А как вы узнали мой адрес? — изумилась Оливия. — Вчера я ушла из клуба, не говоря ничего копам. Как только врачи увезли Мию.

— У нас свои источники информации, — коротко ответила Алекса, вспомнив недавний разговор с Мэдисон по смартфону.

— И что вы хотите знать? — вопросила Оливия.

— Для начала вы знали убитую? — начала Алекса издалека.

— Да, — ответила женщина.

— Вы с ней были подругами? Кто она вам? — продолжала узнавать Алекса.

Оливия как-то странно замялась, словно не хотела отвечать на заданный вопрос. Алекса испытующе смотрела на неë.

Наконец, Оливия выдавила из себя:

— Она была моей женой.

Алекса на миг застопорилась, осмысливая услышанное, потом посмотрела на совместные фото, стоящие на столе.

— Миа Смит была вашей женой? — уточнила Алекса, словно ослышалась.

— Да, мы были женаты. Что вас удивляет? В Австралии не запрещены однополые браки. Мы полюбили друг друга и поженились.

— А где тогда свадебные фото? — Алекса вглядывалась в каждое изображение, но подобных не увидела.

— Мы не стали из этого делать фееричное событие, — ответила Оливия. — По тихому расписались и съехались.

— А гости?

Оливия махнула рукой:

— А их и не было. Многие из наших родственников не одобрили такой брак, потому и не пришли. Это было ожидаемо с их стороны. Знаете, хоть у нас и разрешены однополые браки, только не каждый их одобряет.

Алекса лишь сейчас увидела на руке женщины обручальное кольцо.

— Значит, это вы убили свою жену? — огорошила она вопросом Оливию.

Глаза той округлились от столь неожиданного вопроса.

— Я? Убила Мию? Зачем мне еë убивать? Я любила еë больше жизни! — эмоционально распалилась женщина. — С чего вообще вы решили, что я и есть еë убийца? У меня это на лице написано, что ли?

Алекса внимательно наблюдала за реакцией женщины.

— Я всего-то предположила, — ответила она с ухмылкой.

— Вы шутите? Разве я похожа на убийцу? Да я с неë каждый день пылинки сдувала! Мне ещё предстоит еë хоронить, между прочим! Как вы можете так говорить, обвинять меня в еë смерти?

— Вы подали ей вчера бутылку с водой? — решительно и с напором спросила Алекса.

Оливия постаралась вспомнить вчерашний вечер в боксёрском клубе.

— Да, я. — Ответила она. — Сначала подошла тренер, потом я принесла воды. А что не так?

— Дело в том, что есть подозрение на яд в бутылке, которой вы вчера напоили Мию Смит. — Высказала предположение Алекса.

Эта фраза подействовала на Оливию удручающе.

— Яд? — переспросила она недоумëнно. — Какой яд?

— Который, возможно, был в бутылке, — ответила Алекса. — Вы подсыпали в бутылку своей жены яд и дали выпить ей под видом обычной воды. — Высказала догадку детектив, мысленно представив такую картину.

— Что вы несëте? — Оливия вскочила с дивана. — Это бред! У меня такое горе, а вы приписываете мне того, чего никогда и не было!

— Если не вы, тогда кто? — задала Алекса новый вопрос.

— Мне то откуда знать, кто!? Понятия не имею! Я ни при чëм! Нет у меня и никогда не было даже никакого яда! Я вообще в них не шарю!

Оливия говорила настолько искренне, но Алексе надо было проверить все доступные варианты, приведшие к смерти Мии Смит.

Алекса хотела задать ещё вопросы, но звонок смартфона еë прервал. Извинившись перед женщиной, Алекса встала с дивана, отошла в сторону и ответила на звонок.

— Алло, Мэдисон?

— Алекса, хорошо, что вы ответили мне, а не как в прошлые разы… — начала говорить темнокожая девушка.

Алекса перебила еë:

— Ты по делу звонишь или что? Узнала что-нибудь?

— Да, я тут кое-что нарыла по своим каналам… — Произнесла Мэдисон.

Алекса сильнее стискивала смартфон в руке, слушая, что говорит ей Мэдисон. Разговор шёл о находках, которые бывшая хакерша нашла в смартфоне убитой. Выслушав еë, Алекса положила смартфон в сумку и вернулась на диван.

Алекса вопросительно подняла бровь:

— На чëм мы остановились?

— Вы обвинили меня в том, что я отравила свою жену! — воскликнула Оливия.

Алекса сделала предупредительный жест рукой:

— Мэм, я не обвиняю вас ни в чëм. Это обычные предположения.

— Какие хорошие у вас предположения!

Алекса усмехнулась:

— У каждого детектива свои методы расследования убийств. Итак, давайте вернёмся к делу. Вы сами напоили водой жену?

— Нет, я лишь подала бутылку тренерше, а она уже напоила Мию, — вспоминала Оливия прошедший вечер.

— Это было на ринге при свидетелях?

— Да, а потом еë подняли несколько женщин и отнесли в раздевалку на диван. Это я видела сама.

— Бутылка с водой лично ваша или нет?

— Моя, конечно. Я всегда покупаю воду в клуб. Да там многие с ними приходят.

— Вода покупная?

— Да. Я не пью воду из под крана. Если только отстоенную. В клуб же всегда покупаю в магазине.

— А у вашей жены есть своя бутылка? Или у вас одна на двоих?

— У неë своя всегда есть.

— Почему тогда вы дали ей не еë бутылку, а свою? Перепутали?

— Вчера поднялась такая суматоха, меня всю затрясло, когда Миа не встала с ринга и я, видимо, схватила ту, что попалась под руки.

— Бутылка была при вас или нет?

— Я сгоняла за ней в раздевалку.

— Возможно, еë могли подменить?

— Вряд ли. В раздевалке, кроме меня, никого не было. По крайней мере я никого там не увидела, когда прибежала за водой.

— По сути, кто угодно в зале мог незаметно подменить бутылку на другую с ядом в раздевалке и спокойно, незаметно вернуться в зал. Вы ничего странного не заметили вчера в поведении жены или кого другого?

Оливия призадумалась над вопросом детектива.

— Вроде ничего такого, — ответила она. — Не припоминаю. Всё было как всегда.

— Может, в зале были те, кто вашу жену не жаловал? Возможно, презирал или были какие конфликты у неë с кем-то?

— Да что вы! Ничего такого не было, по крайней мере при мне. Мы всегда боксировали друг с другом, не втягивая посторонних. Наши бои были шуточными, игривыми. Мы не по настоящему дрались на ринге. Вот и вчера так же.

— И вот к чему это привело. Теперь ваша жена мертва. Доигрались, мисс Браун.

— Меня теперь что, посадят? Я ничего не сделала!

— Мы это выясним. Мне нужно знать, что произошло вчера до того, как вы приступили к боксу.

— Мы пришли, переоделись и пошли боксировать. Не знаю, что ещё вам сказать.

— Хорошо, Оливия. Эта бутылка с водой сейчас где? Надеюсь, вы не выкинули еë?