– Ну ты и провокатор! – раздался сзади шёпот Маши, – или она тебе и в самом деле так понравилась?

– Первое! – просто шепнул ей я.

– Ты всё время всех провоцируешь, это что, твой жизненный принцип? – тихонько сказала Маша.

– Не всё время и не всех. Просто я не люблю, когда игра идёт по чужому сценарию. Я просто вношу в него новые сюжетные повороты, которые в итоге могут изменить сюжет пьесы. Может Амина здесь и не при делах… а может, и нет. Чем больше факторов, которые выходят за стереотипное поведение в подобной ситуации, тем им сложнее нас просчитать. Ладно, сейчас не стоит об этом говорить, мы же не знаем, слышат нас или нет! – сказал я и замолчал. Маша тоже больше ничего говорить не стала.

Мы дошли до небольшого холла перед дверью внизу лестницы. Поскольку других вариантов всё равно не было, мы вошли внутрь, практически не останавливаясь.

В помещении было сумрачно, горело только несколько свечей в разных углах. Прямо напротив входа стоял стол, за которым сидел старый человек, очень похожий на волшебника из старых фильмов. Островерхая шляпа… в помещении! Длинные седые волосы, длинная и тоже седая борода. Круглые очки. Какой-то серый балахон… или что-то на него похожее. Человек сидел за столом, поэтому видно было только верхнюю часть.

А перед человеком стоял хрустальный шар, в который он пристально вглядывался.

– Да уж, несколько иначе я себе представлял визовый отдел! – прошептал я.

Но, поскольку в комнате стояла гробовая тишина, Архивариус меня услышал.

– Новый мир, новые правила, новые инструменты для выдачи виз, – спокойно сказал он, не прекращая вглядываться в шар.

– Что там? – спросил я.

– Ваши характеристики, – задумчиво сказал Архивариус, – и, должен сказать, они очень неоднозначные!

– Как и ваши! – сказал я.

– Прошу прощения? – удивлённо поднял на меня глаза Архивариус.

– Ваши характеристики тоже очень неоднозначные, – сказал я, – есть основания им не доверять.

– А откуда у вас наши характеристики? – подозрительно на меня глядя, спросил Архивариус.

– А откуда они в шаре? – задал я встречный вопрос, – или эта атрибутика должна нас убедить в серьёзности происходящего?

Краем глаза я заметил, что Маша смотрит на меня с любопытством. Ей было интересно, перегну я палку или нет. Ведь пока что к нам здесь относились в целом дружелюбно, но ведь всё может измениться.

Проблема была в том, что это дружелюбие меня не подкупало. Да и сама организация процесса была странной и пока что не очень понятной. Ну, решили нас не держать в камере. Так отпустите просто, и всё! А зачем вот эти вот все телодвижения? Девки полуголые, барабаны, визы, Архивариусы… зачем это нужно? Хотите допросить, или просто поговорить, так это желание вполне понятное. Но зачем весь этот туман?

Поэтому я и старался немного раскачать всех собеседников, чтобы они общались не только в пределах заготовленных схем, а были вынуждены делать шаги в сторону от утверждённого плана. И вот эти самые шаги, постепенно могли нам приоткрыть что-нибудь интересное о происходящем здесь.

– Вы не верите в магию? – удивился Архивариус.

– Я не верю в то, что вы читаете в шаре наши характеристики, – сказал я.

– Да, и почему же? – Архивариус откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

– Скажите мне какой-нибудь факт из моей жизни. Ведь характеристика предполагает некие факты? Не просто же это набор оценочных суждений? – сказал я.

– Я не собираюсь докладывать тебе то, чем делиться со мной шар, – сказал Архивариус.

– Почему? Информация касается только меня, здесь все свои, так что произнести её вслух абсолютно безопасно! – сказал я, – разрешаю!

– Я не буду нарушать правила, ради того, чтобы что-то тебе доказать. В этом нет никакой необходимости, – сказал Архивариус.

– Правила? Я буквально только что слышал что-то про правила и про то, что их нельзя нарушать, – усмехнулся я, – в общем, с шаром всё ясно. Переходим к следующему вопросу, что там с визами?

– Не всё так просто, молодой человек, – покачал головой Архивариус, – не всё так просто! Я ещё не разобрался, достойны ли вы виз, или нет.

– Молодой человек? А что, в моей характеристике даже имя не указано? – улыбнулся я, – или её имя? – я кивнул на Машу.

– Похоже, что вы совершенно не понимаете принципа работы хрустального шара! – начал раздражаться Архивариус.

– Послушайте, а если мы недостойны виз, то получается, нам придётся уйти отсюда? Из вашего рая прямиком в злой и жестокий внешний мир, верно? Ну что ж, нет так нет! Рады были погостить у вас, надеюсь, что когда-нибудь ещё встретимся, – сказал я и, развернувшись, направился к выходу.

– Вы не можете уйти! – крикнул мне вслед Архивариус.

– Почему? – вернулся я обратно, – вы не хотите нас пускать, потому что решение ещё не принято, но и уйти мы не можем. Что-то я совсем запутался. Мы здесь кто, пленники? Но вроде бы Воланд де Морт сказал, что мы гости! Или нет? Или его словам нельзя верить?

– Как смеешь ты подвергать сомнению слова величайшего мага! – вдруг возвысил голос Архивариус.

– Это не я подвергаю сомнению его слова, а ты! – ткнул я пальцем в Архивариуса, резко перейдя на ты, – твой хозяин сказал, что мы гости, значит, он считает, что мы достойны находиться здесь. А ты сомневаешься, давать нам визы или нет. Выходит, ты подвергаешь его слова сомнению. Ставишь себя выше. Пытаешься показать, что последнее слово за тобой, а не за ним!

– Ты глупец! – выдохнул Архивариус, стараясь держать себя в руках, – тебе не понять, что здесь происходит и как устроена наша жизнь.

– Вовсе нет! – сказал я, – это вам не хотелось бы, чтобы я понимал, что здесь происходит и как устроена ваша жизнь. Но беда в том, что я это прекрасно понимаю! И возвращаясь к нашему разговору. Если перешагнуть через все эти тупые и бессмысленные ритуалы, что там, в итоге с нашими визами?

Архивариус некоторое время молча на нас пялился, о чём-то размышляя. Наконец, резко встал, видимо, приняв какое-то решение, подошёл к одному из шкафов, открыл створку и вытащил оттуда два длинных венка, усыпанных зелёными цветами.

– Вот ваши визы, – проворчал он, – носите их не снимая, иначе расплата может быть суровой! И она настигнет вас без предупреждения, когда вы её не ждёте.

– Жёстко! – усмехнулся я, – зашёл в душ без венка, а там сразу расплата! Или у вас тут нет душевых?

– Не нужно доводить всё до абсурда, молодой человек! – строго сказал Архивариус, надевая мне на шею венок.

– Что, шар так и не выдал моё имя? – усмехнулся я, – вот ведь партизан!

– Ходить по улицам не стоит без визы. В личном пространстве снимать её, конечно же, допускается! – сказал он Маше, надевая венок на неё.

– А зелёные они, потому что мы здесь новички? – задал я резонный вопрос.

– Да! – просто ответил Архивариус и уселся на своё место.

– Что? Даже в книжечку какую-нибудь записывать нас не будете, как вновь прибывших? – удивился я.

– Нет, – сказал Архивариус, и по его тону было понятно, что он от меня очень устал.

А это значило, что своей цели я добился.

– И что дальше? – спросил я его.

– Можете идти! – устало пожал плечами Архивариус.

– И куда же? – спросил я.

– Вам скажут, не волнуйтесь! – сказал Архивариус.

– Кто? – не отставал я от него.

– Не знаю! – разражено бросил Архивариус, постепенно закипая, – покиньте помещение, мне нужно работать!

– Хорошая работа, непыльная! – кивнул я, – сидишь себе и таращишься в кусок полированного стекла.

И не дожидаясь, пока Архивариус взорвётся от негодования, я стремительно вышел из комнаты.

– Дедок был на грани, – сказала Маша, пока мы поднимались по лестнице.

– Слегка жаль, что он за неё не переступил, – сказал я, – это могло бы быть интересно. Но с другой стороны, перегибать пока что тоже не стоит. Так, дразнить, раздражать, выводить немного из себя, это можно и нужно делать. А вот доводить до острой фазы, пожалуй, рановато.