- Раз! Два! Три! - хором начали считать поцелуи Лариса, Эгил и Муслим.
- А что здесь за переучёт, такой? - услышал я и оторвавшись от губ Габриэль увидел подошедшего Георга Штрауберга.
- Это старинный русский обычай, - быстро объяснила Лариса. - Молодожёны должны подсластить поцелуем вино каждому гостю!
- О, какой замечательный обычай! - воскликнул Георг. - Тогда учитывайте и меня! - он продемонстрировал свой бокал.- У меня тоже ужасно горькое вино!
- Ну, солнце моё, я сбился со счета, поэтому нужно начинать всё сначала!
- Ох и падкий ты на сладости! - покрутил головой Муслим.
- А то! - согласился я. - Вы же знаете, какая горячая кровь у нас, людей с Кавказа и любвиобильная натура!
- Спорить не буду! - кивнул он.
Ещё бы он спорил! Сам в прошлом году влюбился в замужнюю Тамару Синявскую, позабыв, что и сам женат. И ведь отобьёт её и будут они счастливы до самой смерти!
- А вы сегодня выступали совсем иначе, чем на сцене во Фрайцайтпарке! - обратился Штрауберг к Ларисе. - Мне очень понравилось! Почему вы не пели так там?
- Слишком много было соглядатаев. - скривилась Мондрус. - Но теперь, всё позади! Надеюсь теперь мы с мужем избавились от этого навсегда!
- Да? - удивился Георг. - А что такое случилось сегодня? В Советском союзе отменили цензуру?
- О, это вряд ли произойдет в скором будущем! - засмеялась Лариса, а Эгил только хмыкнул, криво улыбаясь. - Но мы её отменили сами для себя! И не только на сцене, но и в жизни. Мы не вернёмся в Союз.
- Ого! Смелое решение! - воскликнул Штрауберг и посмотрел на нас с Габи.
- Да, герр Штрауберг, такое вот совпадение! - усмехнулся я. - Настоящий фестиваль свободы получился.
- Ага, так вы сказали своим друзьям, что тоже остаётесь?
- Конечно! Дольше тянуть было не куда - завтра утром они улетают.
- А вы знали о Саше и Габриэль? - Лариса удивлённо посмотрела на представителя Полидора.
- Конечно, - кивнул Штрауберг. - И мы успели уже обговорить с ними дальнейшее сотрудничество.
- А вы имеете отношение к музыке? - спросил Эгил.
- Самое непосредственное. - Штрауберг слегка поклонился и сказал: - Разрешите представиться - Георг Штрауберг, шеф отдела по поиску новых талантов фирмы Полидор.
Лариса с Эгилом изумлённо посмотрели на нас с Габи и друг на друга.
- Вселенная помогает идущим! - улыбнулся я. - Уверен, что герр Штрауберг не случайно подошёл к нам.
- Вы так громко считали поцелуи, что я услышал это с другого конца зала! - засмеялся Георг. - Как я мог не поинтересоваться что здесь раздают?
- Не, поцелуи мы не раздаем! - возразил я прижимая Габи к себе. - А вот таланты свободные есть! И вы можете опередить конкурентов.
- Уж будьте уверены! - засмеялся Штрауберг и достав из внутреннего кармана визитку протянул Ларисе и Эгилу. - Жду вас завтра в своём офисе в десять часов. Адрес там указан.
- Благодарю, герр Штрауберг! - расцвела Лариса принимая визитку, посмотрев на мужа сияющими глазами. - А ты опасался, что нам долго придётся мыкаться без работы и согласен был идти играть в ресторан.
Мы все вместе подошли к автобусу, который подали для советских участников фестиваля.
- Ну, бывайте, парни! Авось свидимся! - я протянул кофр с Гибсоном Виталию.
- Да где мы свидимся? - вздохнул он. - Я вернусь в свою деревню и вряд ли из неё выберусь когда -нибудь.
- Ты что-то рано на себе крест ставишь, Виталь! - возмутился я. - Ты молодой парень, далеко не глупый. Можешь стать кем угодно, если по-настоящему захочешь. Нужно ставить перед собой большие цели, а не лезть сразу на печку. Дай "пять" и удачи тебе!
Мы обменялись крепким рукопожатием и я повернулся к стоящему рядом Сергею Сараеву, протянув ему руку:
- Бывай, Серёга!
- Ну ты, молодой и выдал! - как-то криво улыбнувшись, вдруг сказал он, не подавая руки. - Значит, не зря нас начальник полит отдела дивизии предупреждал!
Смотрел он на меня при этом каким-то тяжёлым, напряжённым взглядом.
- Ты о чём? - удивлённо спросил я.
- О том! Поселил вас дядя Габриэль отдельно и каждый вечер, небось обрабатывал! И убедил, значит продать Родину! Что, наобещал до хрена? Или уже и бабки заплатили?
Я не узнал Сергея. Правда и до этого особо душевными наши отношения назвать было трудно, но в целом они были нормальными. Хотя у него всегда проскальзывало слегка покровительственное отношение ко мне. Ну как же, он старослужащий, а я - "молодой"! Он конечно видел разницу между нами во вкладе в успех наших выступлений , не мог не понимать, свою второплановость, но это видимо его только ещё больше раздражало. И это раздражение оказывается давно искало выхода и вот полезло наружу. Я вспомнил, что в прошлый раз, примерно месяца за четыре до его дембеля, когда я ещё не ездил с группой на танцы, он устроил разборку со своим другом Лехой Брусковым. Что там у них произошло, мы так и не узнали, но с тех танцев Алексей вернулся со щекой проткнутой сломавшейся барабанной палочкой Сергея и не мог играть на трубе несколько дней. Капитан Чихрадзе сдержал своё обещание карать за любую провинность и Сараев уже на следующий день оказался в мотострелковой роте, разжалованный из младшего сержанта в рядовые.
- Да ладно тебе, Серёга! - попытался остановить его Лёха. - Тебе-то какое дело до этого? Саня сам знает, чего делает!
- Как это, "какое дело"?! - Сергей зло посмотрел на стоящего рядом Алексея. - Он предаёт Родину и когда мы вернёмся в полк, с нас спросят!
- Ууу, ты прямо как наш замполит! - мне вдруг стало скучно.
Сколько я подобных идиотских обвинений наслушался в прошлой жизни от страстных педриотов.
- А ты не мог бы объяснить мне, в чём заключается моё "предательство"? В том, что я переезжаю жить из одной страны в другую? То есть простое перемещение в пространстве называется предательством?
- Не придуривайся! Ты прекрасно понимаешь...
- Нет, не понимаю! Объясни! - перебил его я. - Вот родился и жил я в Чечне, а потом взял и переехал в Эстонию. Я предатель?
- Конечно нет!
- Почему?
- Потому, что Эстония - это СССР!
- И что это меняет? А если завтра Эстония выйдет из состава СССР, мы все, жители Эстонии превращаемся за одну ночь в предателей?
- Такого никогда не будет!
- И почему же? В конституции СССР написано, что все республики имеют право на выход из Союза.
- Да кто же им разрешит? - усмехнулся Сергей.
- Ага, значит ослушаться "хозяина" и называется предательством? - улыбнулся я. - А если я никого не считаю своим хозяином? Я считаю себя свободным человеком и хочу жить в стране, где никто не считает меня своей собственностью. Почему тысячи граждан той же Западной Германии спокойно уезжают жить в любую страну Европы или мира и их никто не считает предателями? Любой житель западного мира, где, как нам рассказывают "эксплуатация и закабаление", свободно перемещается по всему миру, а мы, жители "самого свободного народного государства", сидим под замком и шагу за пределы этой "чудо-страны" не смеем сделать без разрешения какого-нибудь сморчка из райкома партии? Кстати, ты, имеешь прекрасную возможность продемонстрировать преданность "хозяину" и загладить свою "вину", в том, что спал в одной казарме с "врагом народа" и даже выступал вместе с ним. Тебе просто нужно быстренько доложить сейчас о моём "предательстве"! Да хоть тому пухленькому деятелю, который выдаёт вам по червончику, вместо четырех сотен. Может он тебе за хорошую службу и революционную бдительность премию выдаст! Ещё один червонец, представь? Жвачек накупишь на всю свою деревню! Они же там, наверное о жевательной резинке даже не слыхали, смолу жуют. Да и из деревни своей дальше райцентра не выезжали. Не скажешь почему? Такие не любопытные? Да нет, просто они, по сути крепостные, до сих пор. У них же даже паспортов нет, а куда без докУмента уедешь? Только до первого мента. Сначала штраф и вернут в стойло, а попытаешься ещё раз свалить - законопатят годика на три. Такая вот волшебная страна, "светлое будущее" всего Человечества! Только не рассказывай это человечеству - может случиться нервный припадок!
