Закончив любоваться погодой, он медленно пошёл к лифту и оказался у него одновременно со мной.

- Как я понимаю, - вежливо поклонился он, вы на чёрную мессу?

Воротник скрывает лицо почти до глаз, а всё остальное прячется в тени полей, не такого уж и старинного, как я теперь заметил, цилиндра. Его материал содержал светоотражающие волокна из довольно дорогого нановещества, делающего невозможным опознание лица на видеозаписи.

- Да. - Киваю ему своей маской, - я прибыл проверить истинность веры местных ренегатов.

- Очень интересно, - задумчиво склонил голову вампир, - я никогда не думал, что слова «истинная вера» и «ренегаты» окажутся в одном предложении, описывающим одних и тех же людей.

- Напротив, всё очень логично, - отвечаю я, делая полшага в сторону, так чтобы ему удобней было вызвать лифт. - Все сатанисты изначально ренегаты и где-то даже дегенераты. И истинная их вера - в природу собственной дегенерации. Всё остальное ложь и рекламные ухищрения. Но истинная вера не может строиться на недопонимании и я намерен убедиться, что здешние ренегаты понимают всю глубину своей дегенерации. Будете вызывать лифт?

- Я вообще-то надеялся, что его вызовите вы, но как я теперь понял, исходя из вашего появления, вы не имеете к нему доступа?

- Иначе это не было бы внезапной проверкой! А у вас пропуска тоже нет?

- К сожалению, иначе мне не пришлось бы спускаться сюда с крыши.

- А как вам удаётся совмещать такую акробатику и сохранять свой головной убор? Мне, правда, интересно.

Вампир, словно отдавая честь, приложил два пальца к полям цилиндра и на секунду тот трансформировался в шлем с бэтменскими ушками. И тут же вернулся к своей первоначальной форме. Хотя ещё вопрос - какая из этих форм первоначальная?

- Потрясающе. Позвольте представиться. Мерфи.

- Ох, - снова чуть поклонился он, - прошу простить мои дурные манеры, я должен был представиться первым. Владимир 13-й.

- Я помню, что одного из основателей Корпорации зла звали Владом. Наверно у вас таким именем могут называться только члены правящей семьи?

- Не совсем. Владиславом и Владом, да, а Владимир более демократичное имя. Впрочем, как и Мерфи.

- Ну, раз мы два демократичных представителя из простого народа, то предлагаю скооперироваться и подождать следующего посетителя.

- Хорошо. - Вампир вынул платиновые часы на цепочке, - до начала мессы у нас двадцать пять минут. Скоро должен кто-то прийти. А вы будете испытывать веру у всех присутствующих или начнёте с епископа?

- Как пойдёт. Но если не случится ничего непредвиденного, то я хотел бы сначала поговорить с главным.

- А после вашего разговора он будет способен уделить и мне немного оставшегося ему времени?

- Мы можем поговорить с ним вместе. Но если вы просто хотите задать ему какие-то вопросы, касающиеся религии, то думаю, я могу ответить на них более компетентно.

- Нет, никакой религиозной тематики. Я просто хочу поговорить о вмешательстве их церкви в дела вампиров. Нам стало известно, что в данной церкви проповедуют равенство, точнее равные права людей на жизнь. А мы, ещё по заветам первого Императора используем своё право на ежегодную охоту для уничтожения серийных убийц, педофилов и прочих личностей, о которых никто, кроме либералов не будет жалеть.

И вот кто-то из либеральной фракции сатанистов лоббирует законопроект, защищающий права всех маньяков и предлагающий нам выбирать своих жертв путём лотереи. Условия которой составлены так, что чем меньше у человека социальных балов, тем выше вероятность его выбора. Но ведь большинство серийных убийц и насильников, пока их не поймали, имеют обычный уровень социальной надёжности...

- Ясно. Лично я вас полностью поддерживаю. Но почему вы пришли именно сюда?

- Это самая модная церковь Сатаны в этом сезоне. Знаете, что это значит?

За закрытыми дверями перехода раздались шаги. Скоро у нас будет компания.

- То, что вы выбрали её по тому же критерию, что и я?

- Нет. То, что её пиарили в либеральных сетях.

Шаги приближались. Вампир должен был услышать их ещё раньше, так что продолжаем разговор.

- У сатанизма и неолиберализма много общего. И те и те недовольны несправедливым мироустройством и хотят его переделать под свои взгляды. У них даже методы схожи - ложь, насилие и разжигание ненависти к своим оппонентам.

- Как вы наверно знаете, среди вампиров нет борцов за социальную справедливость...

- И, Слава Богу!

- Вы верите в Бога?

- Разумеется. И все сатанисты верят. Иначе, как они могут против него восставать?

Шаги остановились, двери на балкон открылись, и к нам вышел шаблонный менеджер среднего звена. Костюм в клетку, подтянутая фигура, дорогая причёска. Увидел нас, остановился и начал судорожно хлопать себя по карманам.

- Как я сказал, социальная справедливость нас мало волнует, - продолжал, не обращая внимания на пришедшего, Владимир. - Но, то, что в мире постоянно происходят катастрофы, в которых страдают невинные люди, говорит либо о том, что Богу всё равно либо о том, что он сам творит зло.

- Следуя этой логике, сатанизм вообще перестаёт иметь право на существование! Пытаться воевать, да что уж, будем честны, пытаться обратить на себя внимание того, кому не только на тебя, но и на весь мир начхать, глупо. Во втором случае, ещё более глупо вступать в силы зла, чтобы воевать с источником зла. А вы как думаете? - поворачиваюсь к новоприбывшему.

Он, наконец, нашёл футляр от очков и нацепил на нос треснутое пенсне. Вернее, вирточки выполненные в виде антиквариата начала двадцатого века с модной трещиной. Пижон, зато начитанный.

- Мир полон зла, что доказывает отсутствие Бога!

Нда. Беру свою мысль о его начитанности назад.

- Вы знаете о законе, запрещающем использовать импульсное оружие в жилых домах?

- Конечно, - кивает, - даже бандиты с городского дна его соблюдают!

- Вот, теперь мы проверим ваши убеждения. - Вынимаю из под плаща четырёхствольный обрез и упираю его в клетчатый живот. - Это импульсный дробовик со скорострельностью шестьдесят выстрелов в минуту и магазином на сорок восемь зарядов. Но конкретно этот экземляр доработан напильником и стреляет из четырёх стволов одновременно.

Скорострельностью и количеством выстрелов пришлось пожертвовать, зато один выстрел наношрапнелью превращает человека в облачко кровавой плазмы. Но выстрел в живот в упор не даст такого эффекта, а просто испарит ваши внутренности. И разорвёт тело пополам. А теперь ответьте на мой вопрос - существует ли закон, запрещающий мне использовать это оружие, если я его всё-таки использую?

- Да, месир!

Что-то он сильно потеет. Наверно от того, что впервые начал использовать мозг на сто процентов.

- Но высока вероятность, что потом меня отследят и посадят в тюрьму. Означает ли это, что закон не только существует, но и работает?

Кивает.

- А теперь, внимание, главный вопрос. Если я сейчас в тебя выстрелю, а Бог меня не остановит, докажет ли это что его нет?

- Не...т - очень неуверенно отвечает потеющий сатанист.

- Почему? Ответишь правильно, останешься жить.

- Потому, что это зло будет результатом вашего выбора и вашей свободы воли!

- Так значит, Бог существует?

- Не знаю, - он, кажется, начал обретать уверенность, придя к мысли, что всё это большая проверка. Возможно, ведущая к его повышению в местной иерархии. - Но творимое людьми зло не может являться доказательством Его отсутствия!

- Молодец. Если бы ты сказал, что его нет, то чем тогда вы тут занимаетесь. Театральной импровизацией? - Убираю дробовик в правый рукав плаща. Так и вытащить быстрее, да и канонично. Ангелы в плащах должны носить оружие в рукаве.

- А как же стихийные бедствия? - вмешивается вампир. Его мой дробовик не удивил, он его должен был давно срисовать.

- Если бы их не было, - пожимаю плечами, - то даже за небольшое правонарушение, людям пришлось бы отправляться в ад. Он ведь и создан исключительно для переработки человеческих грехов. А так немного мучений перед смертью, списание кармических долгов и вперёд, в новое перерождение. Чего застыл? - Смотрю на потного, - вызывай лифт, мы и так из-за тебя опаздываем.