– Я свободна? – на всякий случай уточнила Самина.

– Разумеется. Но как бы тебе не пожалеть о своем решении, Самина.

– Могу сказать тебе тоже самое, Янрис. Мир меняется, и гораздо быстрее, чем может показаться. Если продолжишь цепляться за прошлое, рискуешь оказаться за бортом истории.

Эти слова привели нынешнюю главу Зеленого Этажа в ярость. Она ничего не произнесла, но было видно, как побагровело её лицо от услышанного. Одарив женщину снисходительной улыбкой, Самина поднялась с места и направилась к выходу неторопливой и уверенной в себе походкой.

Наверное, Королева Шипов поступила бы точно так же.

Рыцарь убивает Рыцаря.

Ещё одна фигура уходит с игровой доски, и значимых фигур, способных перевернуть игру, становится все меньше. В игре Башен на доску могут вернуться лишь пешки, а крупные фигуры, увы, уходят безвозвратно.

В этот раз никто не прерывал игру Сиобана, отчего тому пришлось прервать её самому и оглянуть собравшихся в комнате. Атмосферу, царившую в помещении, иначе чем мрачной не назовешь.

Лейва как обычно стояла возле окна, наблюдая за городом с высоты птичьего полета. Джасмаэль сидела на диванчике, на том же месте, что и во время их прошлого собрания, и накручивала черный локон на указательный палец.

– Сложно поверить, что его больше нет, – наконец разорвал тишину Сиобан, привлекая внимание женщин. Джасмаэль перестала играть с волосами и подняла взгляд на мужчину, а вот Лейва не обернулась, продолжив невозмутимо возвышаться над городом.

– Он был тем ещё придурком, – согласилась брюнетка, – но… мне тоже будет его недоставать.

Глупо было бы отрицать, что каждый из Старых Богов связан с остальными. Пусть не так крепко и сильно, как на это рассчитывал Таргарон, создавая свой безумный план по объединению мира, и все же каждый из его учеников чувствовал потерю Зарда. Словно кто-то вырвал кусочек души, ничего не отдав взамен. Каждый из Старых Богов ожидал такого, но не думал, что эта потеря будет такой сильной. В конце концов, когда был убит Модис, все они были ещё запечатаны.

Это заставляло Сиобана усомниться в том, что среди них действительно будет противостояние, о котором он так долго размышлял. Они слишком сильно связаны друг с другом, чтобы устраивать полноценное кровопролитие. И тем не менее… сила Длани была слишком велика и заманчива. В какой-то мере это тоже был способ освободиться. Заполучить все осколки силы Таргарона, стать ему равным, и тогда проклятие Вершительницы Судеб будет не властно.

– Он виноват сам, – заявила Лейва, не поворачивая головы. – Мы обговаривали это много раз. Не делать необдуманных поступков, не лезть на рожон без плана. И вот итог: уже второй из нас мертв.

Лейва словно злилась, но… как-то уж слишком напускно. Обычно она выбирала такой тон, когда проводила какие-то сделки. И уж кто-кто, а Сиобан с Джасмаэль прекрасно знали, как по-настоящему злится Лейва.

– А Эрдрис так снова и нет, – словно невзначай указала на один существенный пробел Джасмаэль. – Кажется, она в очередной раз решила проигнорировать наше маленькое собрание. Она выходила хоть с кем-нибудь на связь?

Эрдрис, или как знают её простые люди, Хозяин Ночи, пробудилась последней из присутствующих, но при этом из раза в раз избегала остальных. Так было всегда, и даже смерть Зарда этого не поменяла. Эрдрис словно и не хотела иметь ничего общего со Старыми Богами.

– Нет. Ни весточки. Последний раз она связывалась со мной несколько десятилетий назад, – сообщил Сиобан.

– Ну и плевать, – фыркнула Джасмаэль. – Мы и без неё справимся.

– Лейва, – обратился к блондинке Сиобан. – Ты ведь отправилась за Зардом, так ведь?

Впервые за время начала разговора она повернулась и впилась взглядом в мужчину, скрестив руки за спиной и гордо выпятив грудь.

– И? – холодно ответила Лейва.

– Почему ты не вмешалась в схватку?

– А зачем? Он сказал, что будет сражаться сам. Вы же знаете Зарда. Он считал себя сильнее всех, даже сильнее Дарвина, хотя это было сущей глупостью. Дарвин был сильнейшим из нас.

– А его темница? – Сиобан прекрасно знал, что даже если она у Лейвы, то она её не отдаст. И это мгновенно делает её сильнейшей среди Старых Богов. Но она об этом не скажет до самого конца.

– В руках у Альдрима, – и глазом не моргнув, сообщила Лейва. Сиобану оставалось лишь гадать, врет она или нет. – Как и темница Модиса.

А вот эта новость повергла всех в шок. Сиобан удивленно воззрился на женщину, да и побледневшая Джасмаэль сделала то же самое.

– Три частицы Света. И нас трое… – пробормотала “Шлюха”.

– Теперь у нас нет численного преимущества, – кивнула Лейва. Если он объединит силы двух темниц и Рэман-дал-Тора, то у нас не будет и шанса на победу. Он сотрет нас в порошок. Сиобан, ты ведь понимаешь, что это значит?

Мужчина скривился под взглядом “богинь”.

– Это не выход.

– Нет, это как раз выход. Ты можешь сколько угодно рассчитывать на мирный исход, но истина в том, что Теон Альдрим нас ненавидит. Он убьет каждого из нас, одного за другим, рано или поздно. И мы должны сделать это раньше, а для этого нам нужна ЕГО помощь.

Сиобан выругался и на несколько секунд прикрыл глаза.

– Хорошо.

– Где он? – на лице Лейнвы на мгновение мелькнула довольная ухмылка. – Где ты её спрятал?

– В Бонхарде.

– Ну разумеется.

– Я чего-то не знаю? – Джасмаэль надула свои прекрасные губки и сердито посмотрела на собеседников.

– Сиобан полтора столетия назад нашел своего брата.

– Что?! И вы молчали?!

– Ты же помнишь, что Дарвин не только самый сильный из нас, но и самый нестабильный. Он даже хуже Модиса. Я всегда считала, что Таргарон ошибся, избрав его. Без обид, Сиобан, но он варвар и чудовище.

– Я не обижаюсь, – несмотря на то, что Сиобан любил Дарвина, он был полностью согласен с Лейвой. Но Сиобан не стал освобождать брата вовсе не из-за характера, а из-за силы, которая рвала ткань реальности. Есть много легенд о том, как Дарвин сражался с монстрами и чудовищами, которых впоследствии стали называть Опустошителями, и после одной из них люди прозвали его убийцей драконов. Но бардам, писавшим эти легенды, было невдомек, что источником всех бед был сам Дарвин. – Но, думаю вы правы… Пришло время его разбудить.

– Значит, это и есть твоя крепость? – поинтересовалась Лиамара, окидывая взглядом внутренний двор бывшей Школы и приземляясь рядом с мужчиной.

Вершительница Судеб отправилась вместе с Теоном, приняв его приглашение стать гостьей Домена Власти.

– Не слишком впечатляет?

– Если сравнивать те башни – да, но ваши предки жили в пещерах, питаясь рыбой и водорослями, так что мне все же приятно видеть, чего вы достигли. Думаю, Таргарон был бы горд, что, несмотря на все случившееся, вы живете полной жизнью на поверхности.

Теон кивнул, а тем временем им навстречу уже вышло несколько человек, включая Лифэтту.

– Самина ещё не вернулась? – спросил мужчина у фурии.

– Нет, а это кто? – серебряноволосая девушка перевела взгляд на незнакомку.

– Я Лиамара, старая знакомая Теона, – представилась она, в этот раз не став именовать себя титулом, об этом они договорились ещё во время пути. Лиамара не собиралась вмешиваться в конфликт между Теоном и Старыми Богами, решив занять позицию наблюдателя. Её цели по-прежнему были туманны, и возможно, даже она сама не знала, зачем осталась, но раз уж представилась такая возможность, Теон решил ей воспользоваться.

– Очень приятно, – слегка неуверенно кивнула девушка.

– Распорядись, что бы для неё приготовили комнату и обращались, как с очень важным гостем. Обеспечишь её всем необходимым.

Лифэтта слегка нахмурилась, ещё раз окинула гостью взглядом, но затем согласно кивнула. Это в девушке Теону и нравилось – исполнительность. Она не задавала лишних вопросов и четко следовала приказам, в отличие от Самины что постоянно пыталась оспорить его решения.