— Что-то не так с их приводами плавления, — сказал Оливер. — Сгорает не все топливо. Посмотрите данные спектроскопического анализа.

— К черту! — заорал Терранс. Он буквально прожег Оливера взглядом. — Сделайте хоть что-нибудь полезное или заткнитесь, — получив доступ к процессору связи, он открыл прямые коммуникационные каналы к оставшимся в его распоряжении звездолетам. — Объявляется высшая степень боеготовности, — обратился он к экипажам кораблей. Потративший столько сил на то, чтобы произнести эту фразу, Терранс уже не знал, сколько кораблей осталось в его распоряжении.

Когда из аудио-видеостоек раздался голос Терранса Смита, на мостике «Леди Макбет» наступила полная тишина.

— О боже, — застонал Джошуа, — только этого нам и не хватало.

— Похоже, что «Дейтьюра» и «Грамин» готовятся к прыжку, — сказала Сара. — Они убирают сенсоры и панели термосброса, — она нахмурилась. — Во всяком случае, большую их часть. Оба двигаются очень переменчивым курсом. Через четыре минуты они поднимутся на пять тысяч километров и выйдут за пределы гравитационного поля.

— Силы захватчиков слишком велики, — сказал Джошуа, — мы не будем спасать Лалонд, во всяком случае, сейчас.

— Это может выглядеть следующим образом, — сказал Дахиби, понизив голос.

— Ну-ка покажи, — перед внутренним взором Джошуа тотчас выскочили графики траекторий. Он увидел всю подборку возможных координат прыжка к ближайшей обитаемой звездной системе.

«Ты бросишь Келли?» — спросил его внутренний голос.

«Она сама сделала свой выбор».

«Но ведь она не понимала, что происходит».

Он дал указания полетному компьютеру убрать панели термосброса. В полностью выдвинутом положении панели не выдержали бы сильного ускорения. А если уж уносить ноги, то он был намерен делать это как можно быстрее.

— Как только вернется Эшли, мы уходим, — объявил он.

— А как же наемники? — спросил Варлоу. — Ведь они зависят от того, сумеем ли мы вывести из строя базы захватчиков.

— Они знали, что идут на риск.

— Но с ними Келли.

На лице Джошуа появилось выражение твердой решимости. В устремленных на него взглядах членов экипажа сочетались симпатия и тревога.

— Я должен подумать и о вас, — сказал он. — Ведь захватчики обязательно поднимутся сюда, на орбиту. При таких обстоятельствах я не могу приказать вам остаться здесь. Господи, мы возлагали на это самые лучшие надежды. Но майопы нам больше не видать. А ведь на самом деле мы прибыли сюда только ради нее.

— Мы можем сделать хотя бы одну попытку забрать их, — предложила Сара. — Еще один круг по орбите. Задержка на полтора часа мало что изменит.

— А кто скажет Эшли, что ему снова придется туда спускаться? Захватчики поймут, что он спускается для того, чтобы забрать группу.

— Я поведу космоплан, — сказал Мелвин, — если, конечно, Эшли откажется.

— Она моя подруга, — сказал Джошуа, — и вообще это мой космоплан.

— Если на орбите возникнут осложнения, нам без тебя, Джошуа, не обойтись, — сказал Дахиби. Обычно уступчивый астронавигатор на этот раз проявил несвойственную ему твердость. — Лучшего, чем ты, капитана я просто не встречал.

— Вся эта мелодрама совершенно неуместна, — сказал Варлоу. — Все вы прекрасно знаете, что Эшли не откажется.

— Да, — подтвердил Джошуа.

— Джошуа! — закричал Мелвин.

Но нейронные процессоры Джошуа уже подняли тревогу. Спутники обнаружили искажение гравитационного поля. Через открывшиеся пространственные червоточины в систему Лалонда вломились девять крупных объектов.

В тридцати пяти тысячах километров от Лалонда в пространство вошли космоястребы из состава эскадры Седьмого флота Мередита Салданы.

«Технология электронного противодействия, которая может вывести из строя как силовые цепи, так и сами процессоры? Что, черт возьми, мы можем ей противопоставить?» Через наблюдательное оконце, вмонтированное в середину палубного люка, было видно, как в зале отдыха сверкнул одинокий луч бледно-зеленого света. Внизу что-то шевельнулось.

— Эрик, что у тебя происходит? — спросил Андре Дюшамп.

Канал связи с сетевым процессором зала был забит помехами. Нейронным процессорам Эрика пришлось запускать программу фильтрации, чтобы хоть хоть как-то различить сигнал капитана.

— На всем корабле выходят из строя силовые цепи! — предупредила Мадлен.

Оттолкнувшись от трапа, Эрик, чтобы приобрести устойчивость, схватился за рукоятку палубного люка. Очень плавно приблизив лицо к оконцу люка, он увидел то, что происходило в луче зеленоватого света. Буквально через секунду, вопя от ужаса, он уже летел прочь, размахивая руками и ногами как сумасшедший. Удар о потолок отбросил его в сторону, и он схватился за трап. Все тело дрожало.

Эрик видел преисподнюю. Она была населена уродливыми фигурами с отвратительными костлявыми лицами. У них были длинные тонкие конечности и распухшие пальцы. Одеждой им служили полоски кожи, скрепленные золотыми кольцами. По меньшей мере дюжина таких монстров кишела в трубе переходного тамбура. Они ухмылялись, показывая маленькие заостренные зубы.

Трое этих существ вцепились в Бева. Желтые когтистые пальцы разрывали его комбинезон. Голова Бева была запрокинута назад, рот широко раскрыт. Из надрезов в его брюшине вываливались внутренности, похожие на прозрачно-бирюзовое желе. Его глаза молили о смерти.

— Вы это видели? — горестно стенал Эрик.

— Что я должен был увидеть? Проклятье! Сеть повреждена, носители данных дают сбои. Я теряю контроль.

— Господи, да это же ксеноки. Паршивые ксеноки!

— Эрик, мой мальчик, успокойся.

— Они убивают его! Они просто обожают это делать!

— Успокойся! Ты офицер моего корабля. Немедленно успокойся. Докладывай!

— Их там двенадцать — пятнадцать. Гуманоиды. Они захватили Бева. Господи, они разрезают его на куски, — запустив успокаивающую программу, Эрик сразу же почувствовал, как его дыхание приходит в норму. Конечно, было жестоко и даже бессердечно пытаться забыть о страданиях Бева, прикрывшись искусственной стеной двоичных знаков. Но ему нужно было успокоиться. Бев понял бы его.

— Они хорошо вооружены? — спросил Андре.

— Нет. Я не видел у них оружия. Но, должно быть, у них есть что-то на борту космоплана. Этот свет, который я видел…

Все шесть управляемых электроникой задвижек палубного люка разом открылись. По залу отдыха прокатился громкий звук металического удара.

— Боже… Андре, они взломали кодовый замок люка, — он не сводил глаз с задвижек, запираемых вручную, ожидая, что сейчас и они откроются.

— Но в этой капсуле не работает ни один из системных процессоров!

— Знаю! Но они взломали замок!

— Ты сможешь выбраться из зала?

Посмотрев на потолок, где находился второй люк, Эрик отправил мыслеимпульс с кодом, открывающим замок. Задвижки даже не шелохнулись.

— Люк не реагирует.

— И не будет реагировать, пока они не откроют его, — сказал Андре.

— Мы можем вырезать его, — предложил Десмонд Лафо.

— Все наши люки и палубы капсулы имеют промежуточный слой из высокопрочного углерода, — возразил Эрик. — Атомное лезвие не возьмет этот материал.

— Я могу воспользоваться лазером.

— Тогда они проникнут в другие капсулы и на мостик, — сказал Андре. — Нет, я не разрешаю.

— Но ведь Эрик там в ловушке.

— Они не захватят мой корабль.

— Андре… — взмолилась Мадлен.

— Non [Нет (фр.).]. Мадлен и Десмонд, оба отправляйтесь в спасательные шлюпки. Я остаюсь. Эрик, извини. Но ты поймешь. Ведь это мой корабль.

В отчаянии ударив кулаком по трапу, Эрик рассадил до крови костяшки пальцев. К этим спасательным шлюпкам капсулы жизнеобеспечения можно было добраться с стороны нижней палубы.

«Да, конечно».

«Ах ты кровожадная пиратская сволочь! Что, черт возьми, ты можешь знать о таком понятии, как честь?»

Кто-то стал стучать в палубный люк.

«Скоро они сюда ворвутся, — подумал Эрик, — плевать им на этот высокопрочный углерод. Ну что же, будем ждать».