— Джарита! — распахнул правитель дверь, и взгляд его упал на молоденькую служанку, лет десяти, с еще не сформировавшейся грудью и тонкими ножками. Уже более спокойным тоном Найл попросил: — Позови ко мне свою начальницу.

— Да, мой господин, — поклонилась девочка и громко утопала по коридору. Оставалось загадкой, как такое маленькое существо могло производить так много шума.

Посланник Богини вернулся в комнату, взял из вазы кисть винограда, прихватил губами сразу несколько ягод, прижал к небу языком, наслаждаясь ощущением прохладного сока, растекающегося во рту.

Подумать только, живя в пустыне, он даже не подозревал о существовании винограда, персиков, слив, груш! Правда, в городе не знали про такую пустынную ягоду, как арбуз, но правитель собирался исправить это упущение в самое ближайшее время.

— Вы звали меня, мой господин? — бесшумно вошла в двери старшая служанка и покорно склонила голову. Мускулистая, с широкими плечами, широкими бедрами, высокой грудью и длинными кудрями, она представляла собой идеал женщины с точки зрения смертоносцев. Именно такими они представляли своих слуг, именно такую породу выводили. Естественно, для услужения во дворец Посланника Богини были выделены лучшие из лучших, породистые из породистых.

— Мне нужно мое копье, Джарита, и небольшой бурдюк для воды.

— Вы желаете нести его сами, мой господин?

— А кто еще может его понести? — сразу почувствовал подтекст правитель.

— Нефтис собирает стражниц, чтобы вместе с вами отправиться в поход, — доложила служанка.

— Та-ак, — возмутился Найл. — Только что одного осадил, так теперь вторая путаться под ногами собирается. Где она?!

— На первом этаже, возле парадной двери, — оживилась Джарита. Между нею и начальницей охраны Посланника Богини постоянно шла скрытая борьба за внимание правителя. Служанка почувствовала, что соперницу ждет явный нагоняй, и она не смогла сдержать довольной улыбки.

— Оч-чень хорошо, — Найл отстранил служанку и быстрым шагом пошел по коридору.

Однако искать Нефтис не пришлось — сама вышла навстречу правителю, и почтительно склонила голову:

— К вам пришел смертоносец Дравиг, мой господин.

— Он что-нибудь говорил?

Визит начальника охраны Смертоносца-Повелителя не мог не вызвать у Посланника Богини тревогу, заставившую моментально забыть про раздражение на своевольную стражницу. Дравиг не просто заботился о безопасности престарелых паучьих самок, составлявших вместе сущность правителя восьмилапых, и являлся руководителем войска, но еще и выполнял функции первого советника Смертоносца-Повелителя. Старый паук, ворс которого выцвел от времени, а хитин местами начал покрываться трещинами, как пересохшая глина, решал вопросы, до которых не снисходил его господин — а таких оказывалось очень много, если не большинство. Иногда возникало ощущение, что именно Дравиг правит пауками, настолько часто он принимал решения и претворял их в жизнь.

— Он сообщил только то, что желает видеть вас, мой господин.

— Он один?

— Да, мой господин.

— Он торопил тебя?

— Он готов ждать, пока вы освободитесь, мой господин.

— Это хорошо, — с облегчением перевел дух Посланник Богини.

Если у Смертоносца-Повелителя возникали претензии к двуногим обитателям города, его посланец обычно являлся в сопровождении внушительной охраны, как бы демонстрируя недоверие к правителю людей, и всячески торопил слуг, настаивая на быстрейшей встрече.

Восьмилапые весьма тщательно следили за соблюдением буквы Договора, и всякое неуважение, проявленное двуногим к смертоносцу, любая попытка мужчин приставать к охранницам, сохранившим верность паукам, вызывала немедленную и порою весьма неадекватную реакцию.

Чаще всего, демонстрируя уважение к Посланнику Богини, смертоносцы предлагали свою помощь для немедленно усмирения недостаточно воспитанных людишек с поеданием самых недисциплинированных.

Надо сказать, один раз Найл на подобное предложение согласился — когда узнал, что пара скучающих гужевых ни с того ни с сего стала забрасывать камнями постоянный пост восьмилапых на городском мосту. Правитель совсем не хотел получить войну в расплату за дурость двух тупоголовых мужланов. После быстрой демонстративной расправы подобные выходки прекратились раз и навсегда.

Найл вошел в зал для приемов, коротко кивнул Дравигу, увидел в ответ ритуальное приседание и окончательно расслабился: первое, что делали пауки, когда желали проявить недовольство — так это переставали проявлять вежливость.

— Рад видеть тебя, Дравиг, — поприветствовал гостя Найл.

— Рад видеть тебя, Посланник Богини, — прислал ответный импульс седой паук. — Смертоносец-Повелитель просил передать свое сожаление по поводу болезни твоего брата. До него дошло известие, что ты собираешься отправиться в Серые горы, чтобы найти причину болезни. В знак своего дружелюбия он предлагает тебе в помощь четверых сильных и молодых смертоносцев, которые готовы участвовать в этом походе. Кроме того, Смертоносец-Повелитель предлагает выделить два корабля из своего флота, которые перевезут тебя в Провинцию.

— Я искренне благодарен Смертоносцу-Повелителю за его дружелюбие и помощь…

Прозвучавшую фразу Найл обязан был сказать в любом случае. Ему предлагали поддержку — и, хотя в расположение восьмилапых он не верил ни на йоту, за нее следовало поблагодарить. Но вот что дальше? Поблагодарить и отказаться? Глупо. Найл только сейчас понял, что для перехода в Серые горы вовсе не обязательно пересекать пустыню. Достаточно просто сесть на корабли и высадиться в Провинции — так он сэкономит не только силы, но и три дня пути.

Три дня жизни, отведенные Вайгу! Но вот только с какой стати пауки стали такими настолько добрыми, что готовы рисковать жизнями ради излечения вчерашнего раба?

… но я не совсем понял: пауки-добровольцы поплывут вместе со мной до Провинции, или пойдут вместе со мной в Серые горы?

— Они пойдут с тобой до конца, Посланник Богини! — заверил Дравиг.

— Они будут выполнять мои приказы, и умрут вместе со мной, если возникнет такая необходимость?