- Попробуйте теперь сказать, что я не классик!…

Но казус - он на то и казус, чтобы иметь продолжение. В сентябре сего года литературная общественность России широко праздновала 75-летие своего руководителя - Председателя правления Союза писателей России Валерия Николаевича Ганичева. Празднества проходили и на Суворовской площади, и в Центральном Доме литераторов. Были даже сняты фильмы-клипы о Ганичеве, которые были показаны и там, и там. И, как говорится, по законам жанра - и там, и там в фильмах этих звучало "лучшее стихотворение позднего Тряпкина" - "Потому что я русский".

С момента издания моей последней книги - при помощи Зураба Церетели в 1994 году - прошло уже четырнадцать лет. И уже давно пора издавать новую. И книга сама уже написана. Даже две. Денег вот только пока нет на их издание. Но когда деньги будут, я бы очень хотел издать ее в том же издательстве - "Молодая гвардия". Попросить бы Сергея Куняева написать вдумчивое, как он умеет, предисловие. И "упереть" у Н. И. Тряпкина одно стихотворение. Любое. Чтобы счет был - "один-один"…

Думаю, кстати, что Тряпкин был бы единственным, кто бы не обиделся и не возмутился, а по-детски рассмеялся и пропел:

Дорогой ты наш поэт!

Все тебя мы славим

И за каждый твой куплет

По поллитра ставим…

В.И. Славецкому

Когда о родине приходится молчать,

Чтоб не подставить и не сдать невольно,

И на устах не тронута печать

Любви великой и почти подпольной, -

Смири гордыню, странствуй по Руси!

Тебе откроются её леса и люди.

Пока рубаху ветер парусит -

Никто твоё молчанье не осудит.

Но в самый час оттаивать уста,

Когда наступит благостная осень, -

От твоего нательного креста

Пахнёт жильём и светлым шумом сосен!

МОЁ ПОКОЛЕНЬЕ

Наши души, пригнутые горем,

Как деревья под выпавшим снегом,

Не шумели листвою по взгорьям,

Для пернатых не стали ночлегом.

Лишь косматые странные звуки

В них роились и тлели под спудом.

Слишком много безумства и муки -

Между детской молитвой и блудом!

Не вернуть эти гулкие годы

В иссечённой страстями темнице!

Но во тьме прозябавшие всходы

Всё теперь возвращают сторицей.

Наши души, промытые горем,

Как ракушечник на перекатах,

Дарят вдумчивым северным зорям

Отраженья лучей розоватых.

***

Без креста, без молитвы, без песен…

Как же ночь-то была тяжела!

Никому уже не интересен,

Одного он, наверно, желал:

Как во сне, как в зловещем тумане,

Отдаляя последний свой час,

Он надеялся, будто обманет

Тот для всех одинаковый глас,

И шептал: «Хоть немного помедлю

В этом сером промозглом краю…» -

Оставляя желанную землю,

Беспощадную землю свою!

И, уже пролетая над полем,

Где смешались и снег и вода,

Навсегда расставался он с болью,

Кроме боли - при взгляде сюда.

***

С каждым днём всё ближе эти рощи,

Где в траве затерянный ручей,

Как пера замысловатый росчерк,

В даль уходит - светлый и ничей.

И над всем вокруг, над сном и мукой

И тоскою сердца моего -

Тишина великая: ни звука,

Ни дыханья ветра, ничего!

Будто жизнь, отговорив, застыла,

Будто вот-он он, конец пути -

В буйстве трав,

в затерянном и милом

Уголке нетронутом… в груди.

***

Всё грустнее моя деревня.

Скоро выпадет первый снег -

Будто сон о прекрасной царевне

Присмиревших полей и рек.

Скоро будет тепло и сухо,

Буду печку весь день топить,

Буду ветер слушать вполуха

И, наверное, брошу пить.

А когда над притихшим руслом

Незамёрзшей в снегах реки,

Над густым слюдянистым суслом

Пронесётся лебяжий крик -

Только голову спрячу в плечи,

Прошептав: «во веки веков…»

Это значит, что в этот вечер

Умер кто-то из стариков.

11 ноября, 18.00

Центральный дом литераторов (Малый зал)

ПРЕДСТАВЛЕНИЕ НОВОЙ КНИГИ АЛЕКСЕЯ ШОРОХОВА "ОПРАВДАНИЕ ПОЭЗИИ" ("ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ДОМ МИСИС")

В вечере примут участие: Владимир Костров, Владимир Личутин, Михаил Попов, Юрий Воробьевский, Сергей Сибирцев, Алла Бородина, Сергей Небольсин, Владимир Винников.

Ведёт вечер - Игорь Блудилин.

Проезд: м.«Баррикадная», «Краснопресненская», ул. Б.Никитская, 53.

Вход свободный.

В Венеции сейчас на арх-биеннале развернулся "матч за Россию". В интернациональном пространстве по мне так счет 3:0 в нашу пользу. Осталось разобраться внутри.

Там снаружи: архитектура вне зданий (Out There: Architecture Beyond Buildings) - такую тему предложил куратор этого года, американец нидерландского происхождения Аарон Бецки. "Красота всегда снаружи - вспомнилось мне сразу венецианское эссе Иосифа Бродского, потому что она исключение из правил". Такое было только именно внутри японского павильона - тончайший рукотворный рисунок по простыням стен. Как будто храмы - только расписаны каллиграфами, а не иконописцами. "Привет фреске", по определению архитектора Евгения Асса. В целом же биеннале - о другом.

"Золотого льва" взял павильон Польши. "Как черепа коней будут пугать пустыми глазницами окон - недостроенные небоскребы. Да здравствует Новый Романтизм с миром мегаруин и погасших вывесок. Царь-кризис грядет!" - написал мне недавно литературный знакомый. Вот это и было у поляков. Они там наснимали самых кассовых своих построек и поглумились над ними в Фотошопе. Что станет с этим офисно-банковским глянцем спустя полувек? Варшавский Metropolitan - офисный анклав, построенный в 2003 году Норманом Фостером, - обернется тюрьмой. Терминал столичного аэропорта - загоном для крупного рогатого скота плюс птичьим двором. Небоскреб - колумбарием. Все загажено, разбито, всюду - мусор…

За такое умирание архитектурной плоти в серии фотографий "Меланхолия" в 2000 году уже получал первого и единственного российского "Льва" архитектор Илья Уткин. Тогда куратором нашего павильона так же, как и в этом году, был архитектуровед и критик Григорий Ревзин. Сам-то он вразрез с кураторским призывом "Меньше эстетики, больше этики!" ставку тогда делал на глубокоэстетствующего неоклассика Михаила Филиппова. Но жюри проголосовало за "смерть державы". К слову, у нас тогда Грозный лежал в развалинах. На это кураторство Ревзина выпал разгром Южной Осетии. Но это - внезапное совпадение: за три месяца разве можно развернуть кураторский замысел вспять, тем более, что в этот раз он был закручен на деньгах и власти. Постсоветская Россия впервые представила реальную архитектуру. Вновь в пику общебиеннальной теме - здания. Там империя умирала, а здесь - заколосилась нефтедолларовыми всходами. Такое разве поощрят?

Тем более, что в этом году биеннале случилась проамериканской. За четверть года до ее открытия, когда об агонии американского образа жизни еще не говорили с телеэкранов, "Золотого льва" за "жизненный вклад" вручили Фрэнку Гери (США в архмейнстриме представляет он). Его главное детище - музей в Бильбао - выражение гугенхеймской пропаганды потребления искусства на манер фаст-фуда. Гери - зачинатель архитектуры как такой взбудораженной веселухи, менее всего ориентированной на какую-то там социальность, экологию или вписанность в ландшафт, более - на доход. Именно этот персонаж, по июньскому признанию американца Бецки, и воплощает кураторский концепт "архитектуры вне зданий". Это такие фантазийные фрики… "Архитектура - способ думать о зданиях, - говорит Бецки, - а когда они построены, она умирает". А у Гери - всё равно живёт! Потому что его реализации галюциногенны. Здание думает само себя. Не равно самому себе. Кривляется и скандалит.