- А ты кто вообще?

Не отрываясь от чтения, девушка отвечала:

- Я – эджаг.

- Я – Сименторий. А ты из какого народа?

- Эджаг – это и есть мой народ.

- Ой, прости. Тогда я – сенонец. А как тебя звать?

Она перевела свой взор на него и выпалила на одном дыхании:

- Лэн'ваа́ль'ва́ус'ардэспи́лио'ама́к'тарэнслу́к. Но ты можешь называть меня просто Лэн.

- Ладно, - Сименторий попытался проговорить про себя её полное, но, поняв, что не сможет, продолжил, - Лэн. Что ты здесь делаешь?

- Я понимаю, что ты хочешь сказать. Да, я пришла сюда из Атрака. Победоносец забрал меня с собой из того мира, где он начал своё возвеличивание, потому что я попросила об этом. Он пробыл во многих мирах, и я пыталась найти пристанище там, но в большинстве случаев мы натыкались на миры людей. А с ними я не очень-то хочу жить. Урункроки слишком воинственны, сик’хайи – дикие. А вот у вас мне нравится. Вы признаёте мудрость и знание, но не используете его в первую очередь для того, чтобы воевать. Немного изучив ваш народ, я поняла, что хочу остаться у вас. Я – последняя представительница своего народа. Все эджаги вымерли во времена войн великих. И поэтому я нуждаюсь в том, чтобы обрести дом хотя бы где-нибудь.

- А что, если бы воители в красном разорили бы Сенон.

- Этого не случилось бы, потому что Победоносец знал, что в этом мире происходит великое предназначение. Он часто откладывал поход сюда, но в один миг его душа пресытилась лёгкими завоеваниями, и он направил своё воинство к вам, чтобы испытать, насколько крепким будет замысел великих. Несмотря на это, он бережно подошёл ко вторжению в ваш мир. Поэтому Сенон не мог пасть от его руки.

- Вот, значит, как? Это он ещё жалел нас?

- Конечно. Обычно уничтожение населения начинается сразу после того, как они приходили в какой-нибудь из миров. Но в отношении вас он дал иное повеление – никого не трогать. Дойти до управителя и бросить ему вызов.

- Что ж, значит, мы все, и в самом деле, являемся частью замысла великих?

- Этого я не могу сказать наверняка.

- Йимир обязан это услышать. А ещё он обязан увидеть тебя. Уверен, ты ему понравишься, и он разрешит тебе остаться у нас.

- Я и сама хотела наведаться к нему, но, думаю, сейчас неподходящее время. К нему приходит слишком много народа.

- Ну, в первые хаворы это, и в самом деле, было так. Но теперь наплыв уменьшился. И я уверен, он примет тебя.

- Если это так, то пошли.

Она захлопнула книгу и положила её на то место, с которого взяла, а после они двинулись в Кольен.

Йимир с изумлением взирал на эджага. Только что она рассказала ему о себе и об участи своего народа. И теперь воцарилось молчание, чтобы Йимир озвучил своё решение, позволит ли он остаться ей в этом мире. Придя в себя, кольер отвечал:

- Ты удивительна, эджаг Лэн. А сколько вообще существовало народов раньше?

- Неисчислимое множество. Некоторые великие создавали себе не один народ. А потому смело можно сказать, что каждый мир был населён какими-то уникальными существами.

И все они теперь ушли в прошлое. Как же печально это осознавать. Прими мои соболезнования. Быть единственной представительницей своего вида, наверное, тяжкое бремя. Но я не хочу, чтобы одиночество тяготило над тобой. Конечно же, ты можешь остаться у нас. Отныне весь Сенон – твой дом. Ты вольна идти, куда хочешь, и общаться, с кем пожелаешь.

Она сказала:

- Благодарю тебя, великий кольер Сенона. Однако, предполагаю, ты имел в виду, что мне разрешено обитать лишь в пределах первого материка Сенона, исключая остров пятой стихии, а также другой материк. Я права?

- Да, именно. Ради твоей безопасности. Но мы с Олией в скором будущем планируем посетить второй материк, чтобы укрепить свои магические знания. И, если ты пожелаешь, мы можем взять тебя с собой.

- Мне нравится познавать новое. А потому я буду очень признательна вам обоим, если вы разрешите мне присоединиться к вашему путешествию. Есть ли ещё какие-то ограничения, которые мне стоит соблюдать?

Йимир и Олия переглянулись, удивляясь друг другу, насколько тактичен этот эджаг, а после этого Йимир отвечал:

- Ну, разве что кроме домов сенонцев… А так ты можешь быть везде, где тебе хочется, и делать то, что тебе нравится. Но только, пожалуйста, для начала изучи все правила, чтобы ненароком не оскорбить кого-нибудь.

Тут же состоялся разговор между Йимиром, Олией и Лэн, в котором гостья была испытана самыми разными ситуациями, которые могут возникнуть в общении с сенонцами, и эджаг поняла, что ей пока что ещё нужно набраться опыта в том, что касается общения с различными народами. А потому она приняла решение какое-то время побыть во дворце Йимира при нём, чтобы посмотреть, как он ведёт себя с различными народами. Несмотря на то, что бурный поток тех, кто стремился в Кольен для того, чтобы выразить своё почтение победителю непобедимых, уже прекратился, всё-таки остались те, кто ещё приходили с таким желанием выказать Йимиру своё уважение и пожелать всяческих благ.

Но также стоит отметить, что и беженцы не перестали появляться на пороге Сенона. Завоевание Дракалеса продолжалось, а потому чародеи, боясь погибнуть под мечом-топором Победоносца, бежали сюда, в тихую гавань для чародеев. Но с каждым миссаром количество перебежчиков уменьшалось. И в Сенон прибывали те, кто уже не бежали от багрового воинства, а просто путешествовали меж мирами. Такие чародеи несли известие о том, что колесница войны вроде как остановила своё нашествие. Ходили слухи, что бог войны всё-таки побеждён, а потому миры освобождаются от его тирании. Это было хорошим известием.

Но помимо хороших вестей к Йимиру стекались и не очень хорошие. Так, даруры, которые с пришествием завоевателей затаились и перестали творить свою саткарскую магию, почувствовал свободу и принялись вершить свои мерзости с новой силой. Вновь Йимир, Олия, Констабаль, Зандр и псары возобновили с ними борьбу. И, казалось бы, от этого количество отступников должно уменьшаться. Однако из миссара в миссар таких вылазок становилось всё больше. Для Сенона это стало основной проблемой. Да и Викатар был тут как тут со своей просьбой разрешить практику в пятой стихии, как будто бы он лично плодит даруров на зло Йимиру и пытается вывести кольера из себя, чтобы тот изменил своим принципам и разрешил ему это. Но посредник был непреклонен.

Часть 17

Помимо этих дел сын Талата брал уроки обращения с мечом у Зандра. Предводитель псаров был очень ловким и умело орудовал своим клинком, а потому, конечно же, согласился дать уроки своему другу. Однако для этого они ходили не на арену испытания, а в комнату для допросов, потому что Йимир не мог держать Орха, будучи сенонцем. Он призывал сущность саткара, так что его руки менялись, наполнялись мощью, из-за чего он обретал способность не просто свободно держать меч-топор, но и достаточно умело орудовать им. Однако псар обучал Йимира не только тому, как правильно держать клинок или как размахивать им, но и всяческим приёмам. А для этого нужно было призывать дополнительные силы саткара, из-за чего руки Йимира ещё больше обволакивались мощью огненного существа и становились красными до плеч. А вместе с этим сенонец чувствовал, как его вторая сущность начинала преобладать в нём. Так что ему приходилось не только впитывать знания фехтовальщика, но ещё и приходилось обуздывать и подавлять жуткие черты своей сущности. Таким образом этими тренировками достигались сразу две цели. Олия всегда присутствовала на этих занятиях. В отличие от Йимира, она считала, что чародею не нужно развивать воинское ремесло. Но она хотела видеть, как покоряется его вторая сущность, ведь помимо этого, они с Йимиром дополнительно занимаются тем, чтобы сенонец победил саткара и не позволил ему выбраться наружу. И вот однажды после хорошей тренировки, когда они с Зандром изучили ещё один приём с использованием Орха, трое сенонцев возвращались на первый уровень дворца, им повстречалась Лэн. Все трое приветствовали эджага. И Йимир обратился к ней: