- Чародей слаб. Но саткар силён. Ему клинок уж точно покорится.

Йимир весь внутри встрепенулся от этого, ведь эти оранжевые зрачки увидели его вторую сущность, которая покоится где-то на дне его души. Они встретились в безмолвном противостоянии своих взоров. Но Олия разорвала тишину, которая начала уже затягиваться:

- Ты имеешь в виду Барка? Но он же уничтожен.

Дракалес, не переставая испытывать чародея своим прозорливым взглядом, ответил ей:

- Я не знаю, кто такой Барк. Но я точно уверен в том, что я сказал. Чтобы победить, нужно задействовать все силы.

И вот, Йимир предстал перед тяжёлым выбором: либо позволить саткару выбраться наружу и посмотреть, что будет дальше, либо отказаться от силы Дракалеса и сохранять свою тайну. Однако всё же он не стал долго колебаться, ведь он не мог долго скрывать от друзей свою одержимость. Рано или поздно пришлось бы раскрыть свою тайну. Или же она раскрылась бы сама. И вот, кажется, подвернулся подходящий случай, чтобы показать всем, кто такой на самом деле Йимир, кольер Сенона. Утвердительно кивнув на вызов Дракалеса, он позволил саткару внутри себя обрести чуточку свободы. А тот был уже наготове. Кожа на руках Йимира покраснела и сделалась бугристой до локтей, а на месте ногтей образовались чёрные когти. Схватившись своими чудовищными конечностями за рукоятку этого топора, Йимир-саткар с лёгкостью вырвал его из земли и воздвиг над своей головой. В тот же миг ему открылось имя этого меча-топора и его сила. Он был назван Орх Прокладыватель смертного пути. Бог войны смотрел на Йимира теперь с глубоким уважением, когда как Олия, Сименторий и, скорее всего, Зандр взирали на него с изумлением.

- Отныне Орх, моя правая рука, останется у тебя. Верши им своё предназначение, повергай им своих врагов и добейся с его помощью своей цели. А если предназначению будет угодно, то он вернётся ко мне, исполнив то, для его я тебе его даровал. Но будь осторожен, Йимир, кольер Сенона, если же ты не проявишь к этому оружию должного уважения или же если ты, наоборот, слишком сильно превознесёшь его над собой, то оно с лёгкостью отнимет и твою жизнь. Не называй оружие своим именем, ведь оно не ты и не друг тебе, но слуга и раб. Повелевай им и сражай врага, иначе оно возомнит себя хозяином и сразит тебя самого.

Сказав это, Дракалес развернулся и повёл своё воинство прочь.

Хахор и Ступ лишь коротко похвалили кольера за то, что он сумел победить, а после улетели обратно в свои земли. Моран в этот момент принял облик сенонца и, дождавшись, когда его братья улетят, обратился к Йимиру со словами похвалы и ободрения. Дарг сказал, что талами прошёл достаточно длинный, а вместе с тем извилистый путь до этого мгновения. И кто знает, что ожидает их всех впереди?

- Однако, что бы ни случилось, - последние слова Моран проговаривал с особой вкрадчивостью, потому что у его друга мысли устремились в совсем другом направлении, - Помни: ты избран предназначением. А это значит, что великие дали тебе всё необходимое.

После этого хранитель Финтариса исчез, как исчезают маги воздуха. Последние слова ещё крутились в его голове, когда раздался голос Олии:

- Саткар, значит?

Йимир, не отрывая своего взгляда от пустоты, немного помолчал, подбирая слова, а после отвечал:

- Помнишь, я тебе как-то раз сказал, что мне приснился дурной сон? Так вот, он снится мне каждый раз. Стоит мне только уснуть, чтобы восполнить свои силы или упорядочить собственные мысли, я вижу сон. За всю свою жизнь я видел пять сновидений. Первые два показывали мне, что саткары меня почитают за владыку, а в своём отражении я вижу себя одним из них. Третий и четвёртый сны повествовали о том, как все саткары готовятся к какой-то войне. И я среди них. Странно, я был уверен, что во сне знаю все их имени и названия. Но сейчас не могу вспомнить ничего, только лишь образы. А потом приходит Йор, и сон обрывается. Я не вижу его, но ощущаю. Это чувство не спутаешь ни с чем – грядёт мой создатель. И однажды я почувствовал Йора в Сеноне. Вы не представляете, но это чувство посетило меня, когда… Когда Талат покидал Сенон. Мой отец развоплотился, и меня объяло это чувство. Неужели Талат и есть Йор, а я – не его сын, а его творение, саткар-владыка?

Только сейчас Йимир поднял глаза на Олию, Симентория и Зандра. Девушка растерялась с ответом. В её глазах застыло что-то новое, какое-то чувство, которое трудно было понять или описать. Недоверие? Удивление? Потрясение? Йимир сосредоточился на ней, ожидая, что она скажет. Но чародейка только лишь смотрела ему в глаза. Молчание разорвал Сименторий:

- Ты говорил, что увидел пять видений, но рассказал только четыре. Что было в последнем?

- Я… Я как будто бы учился создавать миры. В моей руке был какой-то кристалл, совсем маленький, словно драгоценный камень. А потом я стал наращивать его, так что в конце он превысил ростом даже меня. Внутри этого кристалла томилась энергия. Подчиняясь моей воле, энергия разлилась по округе, образовав подножие, а сам кристалл превратился в какую-то уродливую башню, как будто бы её сначала не достроили, а потом так вовсе разрушили. После этого я услышал голос Йора. Он стал оценивать мою работу и обучать дальше. Но сон прервался. Также, помимо снов, я, конечно же, саткар наяву. Я ощущаю внутри себя вторую сущность. Когда я гневаюсь, он пытается вырываться наружу. И тогда мне особенно сложно сдерживать свои мысли. Гнев порождает только гнев. Я начинаю мыслить, говорить и поступать как саткар.

Сименторий меж его слов вставил свой вопрос:

- В тебе что, живут две личности? А ты с ним можешь разговаривать?

- Нет же, мой друг, саткар и я – это одна личность. Просто… Как бы вам объяснить?.. Я начинаю хотеть, стремиться и делать то, что, будучи в здравом уме, никогда бы не пожелал, не сказал и не сделал. Когда во мне преобладает проклятое отродье Хора, меня легче разозлить, и я буду пытаться не наказать обидчика, а прямиком убить его. Я долгое время думал, что одержим. Но тот, в ком поселилось это пламенное существо, после этого не помнит ничего. А я всё понимаю, всё осознаю и могу сам выбирать, как поступить. Просто тогда моё мировоззрение меняется, и на какое-то время мой разум считает всё это правильным. Поэтому я не стал рассказывать всё вам и не стал сдаваться монду. Просто мне нужно было время, чтобы понять, кто или что я такое. И всё же сейчас я не могу полностью быть уверенным в том, что со мной происходит. Простите, что я всё это скрывал от вас. Просто я думал, что вы не поймёте меня и отвергнете. Но сейчас Дракалес показал мне, что я был неправ. Нужно было с самого начала рассказать вам всё.

Зандр отвечал ему:

- Хорошо, что это произошло хотя бы уж поздно. Было бы гораздо хуже, если бы ты не открылся нам совсем. Но, если уж на то пошло, я могу сказать, что догадывался о твоей сущности.

Правда? Как ты это смог понять?

- Собрал воедино множество зацепок и сложил их в одну единую картину.

Например? Я думал, что хорошо скрывал свою тайну.

Например, те моменты, когда ты уходил в Зактарис, чтобы разобраться с одержимыми. Саткарам очень нравится обитать в землях магов огня, потому что там, само собой, полно огня, а ещё зактары терпимее относятся к дарурам и, следовательно, саткарам. А пока что единственный способ легко и просто изгнать саткара из тела сенонца, чтобы не навредить носителю – это окта. Но магию воды просто так не применишь в землях противоположной стихии. Есть и другие способы избавления от одержимости. Но все они достаточно сложны. Даже сопна. Чтобы так же легко, как с помощью окта, изгонять саткаров, нужно стать мастером в этой сфере магии. Но ты сам понимаешь, пока запрет на пятую стихию существует, мастеров сопна быть не может в Сеноне. А ты приходишь в Зактарис и очень скоро возвращаешься оттуда с победоносным видом. Явно не с помощью магии воды сделал ты своё дело. Но в тебе не видно следов сопна. И тогда я подумал, что ты нашёл способ стать разульфудом. Но оказывается, тут нечто другое.