Тот лишь пожал плечами:
- Тут нет ничего впечатлительного. Главное поставить перед собой цель и неукоснительно идти к ней. Сегодня я терплю оскорбление, завтра я буду всеми уважаем. Такова плата величия.
Йимиру очень понравился настрой Симентория. А тому наверняка понравилось то, что Йимир не пытался его унизить или упрекнуть. Они с Йимиром немного потренировались, сын Талата научил его огненному дыханию, а после этого они покинули опустевший урин. Над миром уже царил амак.
Поначалу Сименторий настороженно относился к Йимиру, предполагая, что этот сенонец лишь прикидывается ему другом. Но сын Талата понимал его осторожность, а потому старался не показаться слишком навязчивым. Но именно это и отпугнуло Симентория. Йимир слишком сильно старался быть ненавязчивым. А потому этот октар снова начал быть на занятиях один.
И вот, возвращаясь как-то раз домой, он был погружён в собственные мысли. Что-то не получается в магии огня, и он хотел понять, где именно его изъян. Алней сильно помогал ему преодолевать трудности, которые возникают на пути к пониманию огненной сферы. И будущий талами сильно уважал его за это и старался не пользоваться его добротой чересчур сильно. Однако из-за этого Йимир не поспевал за другими учениками в обучении. Большинство уже перешло на так называемый конде́нтат Грима́я, а Йимир ещё топтался на месте с феноменом Фа́иса. А впереди ещё две ступени, которые нужно преодолеть, чтобы сравняться со всеми и получить хотя бы необходимый объём знаний для выпуска из закта’урина. Конечно, Бивол может закончить обучение всех, а тех, кто остался, передать другому учителю, но не хотелось бы отставать от всех. Но тут он увидел скопление народа. Многие зактары окружили это место и были чем-то взволнованы. Йимир подумал было, что это не его дело, однако каким-то непонятный образом почуял, что там находится саткар. Это его взбудоражило, и он пытался пробиться в передние ряды. Но толпа была плотная, поэтому пришлось прибегнуть к финта и немного взлететь, чтобы наблюдать всё с крыши дома, который стоял рядом. В небольшом овраге лежал зактар, а рядом с ним стояло три псара. Один сразу же поднял глаза на Йимира, из-за чего по коже чародея пробежала дрожь. Ведь он подумал, что придворный кольера сейчас уличит его в нарушении правила Зактариса. Но пристальный взгляд тут же был перенаправлен в другую сторону, что означало лишь одно: Йимир псара совсем не интересовал. И он сосредоточился на том, что сейчас будет происходить. Чёрные капюшоны стали применять какие-то чары на лежащем зактаре. Йимир не понимал, какие именно. Он просто видел, как служители его отца смешивают сгустки разных эфирных потоков, лепят из них что-то непонятное, а после применяют на этом существе. Но ничего не происходит. Обстановка сохранялась долго. И вдруг рядом с ним на крышу приземлился, используя финта, Сименторий.
- Что происходит?» - как ни в чём не бывало спросил он. Йимир хотел было поинтересоваться, почему это он заговорил с ним ни с того ни с сего, но подавил в себе это желание и принялся отвечать:
- Да вон, одержимый, я так понял. Они что-то с ним делают, а он…
Сименторий перебил его:
- Да чего с одержимым возиться-то?! Водой его надо облить, и саткар сам вылезет!
Последнюю фразу он сказал во всеуслышание, а после спрыгнул к этому самому одержимому, на ходу производя магию воды. Поток холодной стихии устремился на лежачего. И, как только первые капли коснулись его тела, тут же раздался жуткий рёв, словно дизалдоф был раненный в бок. Все перепугались не на шутку. Но псары сработали мгновенно – краснокожий маленький саткар был пленён и больше никому не мог причинить вреда. Жертва тут же оклемалась и впала в недоумение, пытаясь узнать, что произошло. Сименторий кинулся помогать. Но соглядатаи кольера не могли это оставить просто так. Схватили и самого освободителя.
Йимир никак не мог перестать беспокоиться за своего друга. Псары допрашивали его, и ктиоханин использовал магию ветров, чтобы подслушать то, о чём идёт речь, не угрожает ли Сименторию какое-нибудь заключение в темницу или разбирательство с мондом. Однако ему так и не удалось это сделать. Псары оказались не такими уж простачками. Обвести их вокруг пальца оказалось невозможно. Один тут же перенёсся к Йимиру и сковал его движения, но не огненными кандалами, как это любили делать зактары, а какой-то другой магией, даже смесью магий. Сын Талата не успел понять, какой именно, потому что эти чары затмили ему сознание, так что чародей стал ощущать эфир очень и очень тяжело. Соглядатай повёл его к Сименторию, зактару и саткару. Йимир старался не смотреть на октара, чтобы не выдавать никакой связи с ним. Однако Сименторий сам всё испортил, без задней мысли сказав псарам:
- Отпустите его. Он ни в чём не виноват.
Зоркие взгляды из-под капюшонов глядели ему, казалось, прямо в душу. Один из псаров подошёл к нему поближе и, по всей видимости, стал что-то расспрашивать. Но Йимир, скованный их простой, но достаточно действенной магией, не мог слышать, о чём были их речи. К Йимиру обратился уродливый огненный коротышка:
- О великий Йимирон, я отрёкся от Кайлионы, а теперь отрекаюсь и от Аббалитона, поэтому прошу, молю, прими моё служение тебе. Возьми своего верного служителя под свою опеку. Я не хочу возвраща…
Другой псар не дал ему закончить предложение и произвёл магию, после чего саткар замолчал. Йимир поймал на себе мгновение пристального взгляда соглядатая отца, а после тот отошёл от него. Йимир глянул на огненное существо. Короткие ножки, короткие ручки, вздувшийся живот, круглая голова, сморщенное лицо, в складках которого угадывались рот и глаза. Небольшие уши вырастали почти из макушки. «Что могли бы означать его слова? – завертелись мысли в голове будущего талами, - Почему он назвал меня Йимирон? Что значит его отречение от других двух господ? И зачем этот коротышка пожелал присягнуть на верность мне?» Немного подумав над этим, но так и не придя ни к каким выводам, Йимир сосредоточился на том, что происходит с Сименторием. Псар так продолжал тихо разговаривать с ним, а тот ему таким же образом тихо отвечал ему. Изредка соглядатаи кольера что-то спрашивали у зактара. Его ответы были короткими, но, самое главное, исчерпывающими. К Йимиру никто не подходил и ничего не спрашивал. Время от времени сын кольера обращался к саткару. В ответ он лишь молча смотрел на Йимира. Вскоре зактара отпустили, и беседы велись только лишь с октаром. Но со временем было принято решение отпустить также их с Йимиром. Что будут делать с саткаром, неизвестно. Однако двое чародеев не хотели задавать каких-либо вопросов этим скрытным сенонцам, а потому заторопились уйти с места этого происшествия.
Оказавшись вдали от зевак, Сименторий стал рассказывать Йимиру, о чём его расспрашивал псар, а также что он отвечал ему. Скрытня интересовал вопрос, как Сименторий смог понять, что в центре оврага лежал именно одержимый. Он пытался уверить сенонца в капюшоне, что просто угадал. Но тот ему не поверил, хотя и перешёл к другому вопросу, а именно: откуда он знал, как нужно действовать, чтобы изгнать саткара? Сименторий рассказал, что, живя ещё в Октарисе, он стал свидетелем того, как один из его народа был одержим. В тот миг он вместе со своими родителями находился на берегу, наслаждаясь приливами и отливами. И кто-то из октаров продемонстрировал Сименторию этот способ, так что он запомнил его навсегда. Однако возможности применить так и не подворачивалось. Теперь же он это сделал и гордился своим поступком, который спас чью-то жизнь. Псара это удовлетворило, однако разговор на этом не закончился, потому что получародей в маске стал упрекать его за безрассудство. Ведь саткар, выбравшийся из тела жертвы, мог сделать одержимым уже самого спасителя. Так что Сименторий мог бы занять место того зактара. Но потом псар всё же вернулся к вопросу, как Сименторий смог понять, что зактар, лежащий в самом центре оврага, был одержим. Октар настроился не выдавать своего друга, что это Йимир помог ему определить наличие саткара внутри. Но соглядатай не унимался. В ход пошли какие-то непонятные чары, которые делали его сознание более податливым, из-за чего появилось непреодолимое желание рассказать всё, как было. Эти чары просто взывали к его воспоминаниям, и октар не мог удержать свои мысли в голове. Рассказав, что именно Йимир определил одержимость зактара, Сименторий готовился к следующей порции вопросов. Однако случилось совершенно обратное – псар отозвал всю свою магию, и к Сименторию вернулось ощущение эфира и свобода движений. А тихий голос из-под капюшона сказал, что он может идти.
