После этого она извлекла из глубин своей души силу и направила её на сущность Оргора. Способности эджага были удивительны. Лэн сама не могла наносить удары. Но она брала силу этого исполина и поворачивала её против него же самого. Она брала кусок его духа, с помощью которого он творит свои разрушения, что гасила Олия противовесом, материализовывала их и направляла на него, создавая непрерывный поток. Получался невозможный парадокс – Оргор постоянно разил самого себя. Что ж, теперь настал мой черёд разрушать последний рубеж его жизни, после чего останется нанести сокрушительный удар, который завершит существование Оргора. Зора воспылал в моих глазах, и я направил силу смерти против него.
Камнепад прекратился, и Йимир присоединился к своей возлюбленной, чтобы противостоять катаклизму. Они уже все идеи перебрали, как им одержать победу. И вот рядом с ними приземляется Кхилиамин. Я, используя свою гарпию как проводник собственной воли, начинаю говорить, так что из её уст исходит мой голос:
- Йимир, Оргор уже побеждён. Нужен заключительный удар. Но не просто магический приём, а сокрушающий твердыни урон. И ты понимаешь, о чём я говорю. Взгляни на врага своим саткарским взором. Рассмотри его повнимательнее. Ты увидишь, что все сущности, которые оберегали его жизнь, сняты. Но тебе нужно изловчиться и обрушить всю мощь заключительного удара в тот миг, как молния Симентория поражает его. Тебе нужно ударить вместе с ним, и тогда Оргор будет повержен.
Йимир в тот же миг обратился Йимироном и взглянул на каменное творение глазами саткара. Да, он видел, как три из четырёх сущностей были постоянно уничтожены, а четвёртая исчезала лишь на миг, когда в неё попадала нематериализованная молния Симентория. И вот именно в этот миг и нужно было попасть Йимиру Орхом. Не сказав ни слова, он извлёк оружие бога войны и переместился к нам. Используя власть над собственной душой, которой обладает каждый из обитателей Хора, Йимирон увеличился в размерах, чтобы соответствовать росту своего противника. Оргор сразу же прекратил посылать свой концентрированный закта в то место, где остались Олия, Зандр и Кхилиамин. Теперь его привлёк Йимир. Саткар-владыка пытался подгадать под удар молнии Симентория, однако это было не так уж и легко. Да, меч бога войны буквально направлял удар на противника, помогая обходить препятствия, которые пытался устраивать каменный исполин. Однако поражал всякий раз лишь его сущность, которая успевала восстановиться. Оргор в свою очередь немного выбрался из жерла, чтобы возвышаться над Йимироном. И мы все увидели, что нижняя часть его тела была сделана в виде змеиного хвоста. Получался эдакий ражгар-сик’хай. Также он превратил свои руки в клинки и стал разить огромного саткара. Но Йимирону даже не было необходимости как-то отбиваться от этих ударов или уворачиваться от них – его сущность поглощала весь этот незначительный урон. Йимиру пришлось истратить порядка тридцати попыток нанести удар вместе с Сименторием, прежде чем у него это всё-таки получилось. Низвергнув мощь Прокладывателя смертного пути на обнажённую плоть врага, Йимир нанёс ему сокрушительное поражение. Душа Этельвана была уничтожена, силы, удерживающие магические камни в обличии Оргора, были рассеяны, и всё это проваливается в магму жерла. Теперь дар Йора свободен и будет до определённого времени ждать того, кому он предназначался, тут, на этом самом месте.
Таким образом завершилось путешествие кольера по второму материку. Углубляясь в понимании сущности всех четырёх стихий, Йимир, Олия и Сименторий сумели открыть для себя очень важные приёмы.
Часть 21
В финта им теперь доступны способности проникать в чужое сознание и вызнавать мысли, желания, стремления и воспоминания, а также принимать облик ветра, в котором они становились практически неуязвимыми, но сохраняли свои способности творить магию. А с помощью сущности саткара Йимир открыл способы, как улучшить эти дары. Чтобы чтение мыслей было незаметно для другого существа, талами поняли, что нужно устанавливать лионическую связь с жёлтым потоком эфира, а уж потом проникать в чужое сознание. А, чтобы поддерживание ветряного облика было не в тягость, можно было перед этим применить цикл, а потом меноническую аккуляцию, киоз и недановый легит. Тогда поддержание облика ветра-чародея перестанет быть тяжким бременем, так что чародей может быть сосредоточен на других делах. И, практикуясь в этом, они довели все эти четыре приёма до рефлекса, так что превращение в ветер-чародея не вызывало у них вообще никаких сложностей.
Изучая зенте, они открыли способы, как творить магию без материализации эфира. Сначала чародеи, конечно, привыкали таким образом воздействовать только лишь на сам зенте, однако с помощью Йимира они научились через нематериализованный зенте воздействовать и на другие сферы магии, чтобы добиваться такого же эффекта без их воплощения. Это расширило спектр приёмов, которые можно производить с любой из сфер магии. Ещё зенте раскрыл перед ними возможность творить своего двойника. Создавая с помощью магии земли, находящейся в зерабадоре, и нематериализации тело, талами вкладывали в это существо частицы своей души, из-за чего получался второй такой чародей, который будет обладать образом мышления, навыками и способностями, что и тот, кто его создал. Кто бы из чародеев не хотел в качестве поддержки иметь самого себя?
Погружаясь в окта, Йимир, Олия и Сименторий открыли для себя возможность расширять сознание, чтобы видеть, чувствовать и понимать больше, чем им было дано изначально. Это же состояние помогло понять им, как творить такой сложный и, наверное, самый желанный приём из всех, как возвращение мёртвого к жизни. Причём, будучи неудовлетворённым тем, что воскрешение нужно применять как можно быстрее, пока дух не выветрился из тела, Йимир продвинулся дальше в этом деле, так что теперь научился наращивать дух умершего, чтобы иметь возможность возвращать к жизни того, кто умер достаточно давно. Этому он обучил свою жену и своего друга.
И заключительный этап их возвеличивания – это закта. Перемещение в пространстве при помощи красного потока эфира стало прекрасным подарком для талами. Теперь для того, чтобы оказаться в необходимом месте, нужно было потратить лишь два мгновения: первое – для того, чтобы выбрать место, второе – для того, чтобы совершить сам скачок. Но был в этом методе один недостаток – таким образом можно было перемещаться только лишь самому. Никого с собой брать не позволено. И теперь уже Катиара усмехнулась на этот счёт, сказав, что пентаграммы, в отличие от закта, могут забирать с собой друзей. Второй приём, который Йимир познал с моей помощью – это разрыв души. Этельван таким образом мог разделить себя на 36 частей. При этом каждый из осколков был ослаблен в 36 раз. Однако, будучи сильным чародеем, он обращал раскол души в сильную сторону. Йимир таким образом сумел разделить свою душу надвое. На большее пока что не хватало его сил. В обличии саткара он раздробился на 17 осколков. И то лишь потому, что на стал выпускать вторую сущность целиком. А иначе он смог бы, наверное, создать сотню-полторы своих двойников. Причём этот приём в обличии саткара был в 17 раз эффективнее. По той причине, что саткары наделены Йором способностью управлять своей сущностью, то он мог просто заставить все 17 себя восполнить свои сущности, так что перед нами стояло 17 полноценных Йимиронов. Сенонец же, разделяясь, дробил свою сущность пополам, и два Йимира были вдвое слабее одного Йимира. Но теперь ему нужно было просто продолжать развиваться как чародей, и тогда он сможет достигнуть, а то и вовсе превзойти Этельвана в силе.
Катиара, завершив это путешествие, открыла для себя возможность входить в Хордоз. Но, более того, она разобралась, что за шёпот саткаров там звучал. Как оказалось, таким образом она слышала зеражи тех, кто был уничтожен. Теперь их огненные души томятся в пустующем Хоре, надеясь на удачу, что какой-нибудь владыка-саткар или сопнар воскресит именно их и призовёт к себе на службу. Но бестия пошла дальше и смогла с помощью Хордоза взывать к другим саткарам, которые ещё были живы и разбросаны по разным мирам. Но таким образом нельзя было найти саткаров-владык.
