В один из миров, где проживал тот самый виконт, который мне и рассказал эту историю, тоже прибыли сатлармы и начали вербовать всех подряд. И наместник управителя страны, конечно же, принял в своём доме двух проповедников праведности. Дружелюбные лерады рассказали виконту и его престарелому отцу о тех благословениях, которые обретёт каждый, кто станет поклоняться Сакраарху. И наместника это так воодушевило, что он поверил. А вот его отец задал один вопрос. А сможет ли кто-нибудь из служителей Сакраарха иль сам Сакраарх воскресить его самого, а также его жену, чтобы они так же смогли порадоваться праведности, которую принесёт правление нового бога? И вот тут-то проступила первая искра неправедности, первый признак того, что Святая Империя сходит с пути света. Оба лерада преисполнились скорби, подбирая слова, чтобы дать ответ. И пока один делал это более тщательно, другой, будто бы подгоняемый частицей тьмы, которая поселилась в нём, сказал:
- Увы, но нет. Сакраарх обещает лишь вечную жизнь тем, кто живёт. Мёртвым же он обещает вечный покой и забвение в чертогах Да́риса.
У второго лерада округлились глаза, и он тут же поспешил поправить своего товарища:
- Какой ещё Дарис? О чём ты говоришь, брат? Лармуды ясно дали понять, что учение о башне Зора́г и его мрачном хранителе – это ересь, которую ни в коме случае нельзя проповедовать. Ты только что проклял этого ни в чём неповинного человека на вечное рабство в мире тьмы и смерти.
Первому лераду стало неповадно от того, что он сказал, а потому больше не проронил ни слова, когда как его собеседник стал исправляться и говорить иначе – что всякий, умирающий на руках Сакраарха, попадает в его величественные чертоги, в мир Хельда́у, где его душа будет бережно сохраняться на конец эпох, когда все мёртвые услышат его могучий голос и поднимутся из своих заточений, чтобы никогда не умирать и вечно служить протектору света и святости. Виконт и его отец до сгущения сумерек общались с этими людьми, вникая в их учения и задавая интересующие вопросы. Ответы вполне удовлетворяли обоих. Так что они были не против, чтобы сатлармы проповедовали в их городке. Уходя, лерады пригласили виконта к себе, чтобы он встал с ними в один ряд. И он обещал, что так и поступит. Только сначала он хотел бы похоронить своего отца, чтобы потом его ничего не отвлекало от служения Сакраарху.
Всё было хорошо. Сатлармы укоренились в этом мире и стали его хранителями. Но вот уровень жизни, как раньше, не улучшался. Да, теперь города патрулируют латники, а не простые люди, которые-то и с мечом управляться не умеют. Но благословений свыше не было. Люди продолжали влачить свой повседневный быт. А тут ещё положение омрачилось конфликтом с соседним государством, которое отказалось принять покровительство Святой Империи. Разразилась война. И многие мужчины, не получившие приглашение в сатлармы, пожелали сразиться с врагом. И фурук сделал это – позволил людям, не осенённым могуществом Сакраарха и не обученным воевать, вступить в сражение. Более того, им даже доспехов не выдали. Только лишь сказали, чтобы они полагались на всевышнего. Стоит ли говорить, что поражение не заставило себя ждать? Да, многие были убиты. Некоторых взяли в плен. Так и виконт попал в руки фанатичных старообрядцев, поклоняющихся некоему О́зин’ва́ллу (кстати, созвучно со столицей Озентвалл). Требуя «ничтожных святош» покинуть этот мир и забрать с собой свою проклятую Белую Книгу, которой они пытались заменить их любимый Промо́ниум, эти фанатично настроенные люди для убедительности выкололи глаза некоторым своим пленникам. И виконту не повезло оказаться в их числе. Так он лишился зрения и не понимал, что происходило всё это время. Вражда длилась довольно долго, но, в конце концов, Святая Империя победила. Всех еретиков изгнали в другие миры, а этот стал очередной колонией О́мны. Виконт был посвящён в лерады сатлармов и даже пытался участвовать в тренировках. Но быстро понял, что его внезапно обретённый недуг был огромным преткновением на пути к его мечте. Желая не навлекать на свою семью позора из-за того, что он был пленником, а теперь вынужден мириться со слепотой, он просил его называть просто виконтом. Так как с приходом в этот мир Святой Империи все прошлые титулы и ранги перестали иметь значение, то фурук допустил это.
Но всё-таки посвящение в сатлармы не было пустым звуком или простой формальностью. Сатлармы, прошедшие обряд посвящения, и в самом деле, получают какую-то силу из светлого источника. Они сильны физически, никогда не старятся и обретают что-то на подобии духовного взора, который позволял им видеть больше, чем это дано обычным людям. Но не на столько, чтобы прозревать мысли и сущности. Скорее всего, сатлармы ощущают, когда стоящий перед ними говорит истину или пытается лгать. Но Виконт не пользовался полным спектром возможностей, который он получал от своей новой сущности. А потому он был очень сильно сосредоточен на том, что мог. Истинное зрение помогало ему кое-как ориентироваться в вечной тьме. Но со временем он стал замечать, что этот дар Сакраарха как будто бы раскрывался с новой стороны. Нет, он всё также не мог ничего видеть и довольно сложно ориентировался в пространстве. Но теперь он мог прозревать сущность тех, кто приходил с ним разговаривать. И он стал понимать, что, как одна личность отличается от другой, так и один сатларм не похож на другого. Все они разные и у них разная степень веры в Сакраарха. Но также он видел, что были целые поколения тех, в ком веры было очень мало. Меж ними, то есть теми, кто был сатлармом уже давно, и теми, кто обрёл величие в стенах Святой Империи недавно, пропасть в вере была особенно очевидна. Вторые были очень далеки от своего владыки, первые продолжали уповать на него. И, как следствие, такие, разговаривая с Виконтом о свете, чистоте и праведности, говорили очень много лжи. Да, все они хорошо знали законы Святой Белой Книги и могли цитировать её по памяти, однако Виконт видел, что каждый из них не соответствует ей целиком. В отношении одного легче сказать, в чём он соответствует закону, в отношении другого – наоборот, было проще перечислить то, в чём ему нужно улучшиться. Но ясно было одно – Святая Империя теряла свою святость. Все лерады и лармуды были уже не такими рьяным воителями света, какими они хотели быть. И лишь единожды Виконт разговаривал с истинным сатлармом, который всецело соответствовал критериям, описанным в Священной Белой Книге. Он на всю жизнь запомнил его имя – Гериа́т. Он вручил Виконту очень важное изделие кузнечного ремесла, так как этот сатларм был мастером в этом деле – латные перчатки. Но не обычные. В них была вложена какая-то сила. Обычное изделие будет тяжёлым, а эти – невесомые. Обычные обеспечат бронёй, но лишат возможности ощущать прикосновения. Эти же превращали любое прикосновение в такой набор ощущений, что теперь Виконт мог буквально видеть своими руками округу. Из-за того, что раньше этот человек увлекался игрой на фортепьяно, ему быстро нашли новое поприще в рядах святого народа – органист в храме. С тех пор он на протяжении множества десятилетий исполняет известные композиции, а то и вовсе сочиняет их сам. Он постоянно менял место своего жительства. Сначала в рамках одного измерения, а после уже стал путешествовать и по другим, чтобы, как говорит сам Виконт, развивать свою способность ориентироваться в пространстве, а не привыкать к нему и ходить по заученным маршрутам. С каждым разом привыкание происходит всё быстрее и быстрее. Здесь, в колонии Сэкроса, он прослужил порядка 5 лет, и уже хорошо изучил, нет, не свой храм. Это он сделал в первую половину года. Но свой город – настолько хорош артефакт Гериата. Но теперь эти перчатки – лишь напоминание о прошлых днях, потому что, обратившись в разорад, он не только вернул способность видеть, но получил гораздо больше этого.
Мрачные симфонии, которые звучали в храме Озентвалла, несли с собой частицы истинной тьмы, а потому всякий, кто приходил сюда по своим делам, впускал в себя эту самую тьму, которая призвана заполнить их умы и вытеснить скверное мышление. Это был своего рода эксперимент, возможно ли очистить разум человека от ничтожных потребностей, которые он взрастил в себе на протяжении всей своей жизни. Забегая наперёд, скажу сразу, что эксперимент окончился неудачей. Даже воздействуя на сокрытые глубины мышления человека, куда он сам никак не мог добраться, мы никого не смогли изменить. Пока человек не захочет сам что-то менять, всякое воздействие извне будет бессмысленным. А потому Сакраарх поступил очень мудро, издав Священную Белую Книгу, в которой изложил все законы в своей империи. Тот, кто жаждет быть сатлармом, станет вчитываться в это послание, примется изучать его, докапываться до глубин. А, поняв, постарается применить. Применив, увидит пользу, запомнит и продолжит применять. Только лишь так человек сможет поменять своё мышление, только лишь это поспособствует его очищению. Пусть хоть перед ним свершится великое чудо, путь хоть его жизни будет угрожать опасность, пусть хоть его заставят поступать иначе – всё это, если и поможет, то лишь временно. Пройдут сроки, чудо забудется, и всё вернётся на круги своя. Исчезнет угроза жизни – и он снова возьмётся за старое. Чужая власть отступит, но урок так и не будет усвоен, цель так и не будет достигнута. Человек должен только лишь сам попробовать, понять и захотеть. Только лишь тогда будут предприняты хоть какие-то изменения. Но всякого, кто не будет пытаться пробовать, понимать и желать, ожидает гибель и забвение.
