«Ну, как дела? Как 'Мистер Багет?»

«Нормально».

«И все? Ты не дома? Ты не одна? Ты с ним?»

Подруга обладает даром ясновидения, не иначе. Я покосилась на Артема, он что-то сосредоточенно читал в своем телефоне.

«Да, я не одна. Я с ним и в одной постели».

«О. Мой. Бог. Уже все было?»

«Нет, я не такая доступная».

«Багет красавчик. Я бы его съела».

«Потом все объясню. Пока».

— А кто это — «Мистер Багет»?

Испуганно вздрогнула, спрятала телефон и обернулась. Наши взгляды встретились. В глазах Артема была усмешка.

— Нехорошо подсматривать и подслушивать. Это неприлично. И вообще, я зря согласилась на все это. Я не привыкла спать с первым встречным или даже лежать всю ночь рядом.

— Такая правильная булочка?

— Да. Это удивительно? Если твоя бывшая вернулась беременной, это не значит, что все девушки такие, и я так понимаю, она изменила тебе.

— Извини, да, не все девушки, такие как моя бывшая. Но есть и хуже.

Артем так быстро согласился, что это показалось мне подозрительным. В комнате царил полумрак, за окном сияла полная луна, и стрекотали кузнечики, все вокруг словно располагало к романтике.

И мое сердце дрогнуло: я почувствовала это так отчетливо, что перехватило дыхание, а внутри все затрепетало. Мужчина рядом со мной был источником флюидов соблазна и порока, а у меня давно не было секса. Интим был с Борисом сто лет назад, я даже месяц и число забыла. А вот то, что происходило сейчас, то, что я чувствовала, такого со мной никогда раньше не было.

Комнату наполняло наше прерывистое дыхание, температура накалялась, становилось жарко. Хотелось откинуть одеяло, хотелось вообще раздеться, но я, как оглушенная, лежала и боялась пошевелиться.

Я даже зажмурилась, но когда моих губ коснулись губы мужчины, а рука наглым образом залезла под одеяло и накрыла грудь, широко открыла глаза.

— Что…

— Молчи, Булочка, прошу тебя, — голос Артема был тихим и хриплым, от него по коже шли мурашки. — Сутки хочу это сделать.

Тихо охнула, когда мужчина прервал поцелуй, откинул одеяло и, сжав грудь двумя руками, начал целовать и покусывать ее через футболку. Жар опустился между ног, я чувствовала, как возбуждаюсь, как набухшая между ног киска дает влагу.

Я кусала губы, Артем ласкал грудь, задирая футболку, а когда одежда полетела в сторону, накинулся на грудь с новой силой, облизывая, царапая щетиной, засасывая, дразня языком.

— Я так и знал, что они вкусные, они как безе или зефир.

— А-а-а-а… а-а-а-а…

Рука Артема накрыла промежность, я была мокрая, стало даже стыдно, но мужчина лишь прорычал и усилил давление на мой уже затвердевший клитор.

— Ты везде такая сладкая, Булочка?

— Я… я… что…

Не успела ничего ответить или возразить, так быстро он стянул с меня трусики, оказался между широко раздвинутых бедер и уже начал ласкать промежность, растирая влагу. Артем был в одних боксерах, мне так хотелось прикоснуться к нему, потрогать, поласкать.

— Мокрая Булочка, это у нас повидло или помадка?

Господи, его пошлые сравнения заводили еще больше, лучше бы он молчал. Но что произошло потом, заставило меня вцепиться в простыни и задержать дыхание. Он коснулся моей киски языком, провел им от ануса до клитора, щелкнул по нему языком, а я чуть не закричала.

— Да, это вкуснее повидла и помадки.

— Господи… господи…

Я вся пульсировала, истекала смазкой, пока Артем вылизывал меня, засасывал клитор, проникал языком во влагалище, причмокивал, дразнил, доводил до приближения оргазма, но отстранялся, не давая мне разрядки.

— Пожалуйста… пожалуйста… Артем…

— Нет, нет, еще рано…

Я была на грани, когда Артем оказался рядом, снял боксеры, перед глазами возник его член, я облизала губы, потянулась к нему, он не стал возражать. Стоя на кровати с широко расставленными коленями, он помогал мне брать его член в рот, сам двигал бедрами, трахая его. При этом ласкал пальцами мою промежность, натирая клитор.

Не думала, что могу быть такой развратной и раскрепощенной, но у меня словно сорвало крышу, я делала минет первому встречному мужчине, да еще с удовольствием, и сама при этом возбуждалась. Борис редко был вознагражден таким шикарным действием, но и сам был скуп на такие ласки, которые мне дарил «Мистер Багет».

А «багет» был у него что надо.

Толстый, длинный, с гладкой тонкой кожей, он не помещался у меня во рту, хотя я очень старалась. Я ласкала яйца, облизывала их, вновь брала член в рот и в какой-то момент уже не выдержала, сама начала вилять бедрами, увеличивая трение клитора. Я начала кончать, бедра тряслись, все внутри сжималось и трепетало.

— Плохая девочка, ой какая плохая, я же сказал, рано еще. Придется отшлепать тебя по попке. А ну, поворачивайся.

Не думала, что Исаев такой извращенец, но мне это нравилось. Меня быстро поставили на четвереньки, пара шлепков отдалась по всему телу новым приливом удовольствия, а пальцы внутри меня задели что-то до такой степени чувствительное, что мне захотелось выть. Я кончила снова, так быстро, как никогда, получая шлепки по ягодицам и промежности.

— А-а-а-а…

Закричала в подушку, когда Артем вошел в меня медленно и глубоко, притянув за бедра. Я принимала точки, чувствуя, как крупная головка упирается очень глубоко, как его член растягивает меня, как я теку на нем еще больше.

Я хотела, чтобы это никогда не заканчивалось, чтобы он трахал меня вечно, потому что так меня не брал никто и никогда. Теперь я могу смотреть в глаза Борису и откровенно смеяться и сочувствовать его новой избраннице.

Кончила в третий раз, уже когда Артем перевернул меня на бок и сам устроился сзади, накрывая грудь руками, целуя в шею. Я сокращалась на его члене, я дрожала и теряла связь с реальностью.

— Не могу больше… не могу, и так долго держался, но твоя киска так и просит моей спермы. Кончаю… кончаю… черт… черт…

Артем кончал красиво, со стонами, его тело так же вибрировало, как мое, мы практически сделали это одновременно. Член пульсировал, сперма вырывалась наружу, я чувствовала ее тепло, то, как она вытекает из меня, и это было ни с чем несравнимо.

— Пойдем в душ, а потом продолжим, хорошо, аппетитная Булочка?

Я не возражала, потому что была словно пьяная и согласная на все. Мы долго принимали душ, Артем не мог оторваться от моей груди, мял ее, целовал, а я восхищалась его совершенным телом, стояла на коленях, сосала член, потом упиралась в кафельную стену и принимала его сзади.

Если бы Артем ничего не предпринял пред сном, и я очнулась бы от этого наваждения, то ничего бы не случилось. Мы бы отвернулись друг от друга и, наверное, заснули.

Но все произошло.

И поцелуй, который был очень… очень долгим, и все остальное, что продолжалось практически всю ночь и о чем не принято рассказывать подругам.

Ночь была полна страсти и, можно сказать, необузданности, а утро принесло смущение. Я не поднимала глаз, краснела и почти ничего не ела за завтраком.

В город мы возвращались молча. С самого утра Артему кто-то позвонил, и он был неразговорчив, почти не обращая на меня внимания. Мне же было стыдно и противно от того, что я так глупо отдалась ему.

Но что сделано, то сделано.

Мы сухо попрощались у моего дома. Исаев что-то говорил, но я не слушала. На душе было мерзко, словно я предала свои принципы и саму себя, поддавшись желанию.

Я ведь совсем другая: собранная, рассудительная, да, бываю напористой, но даже с Борисом никогда не позволяла себе такого. А он стал моим, пусть и неверным, но мужем.

Зашла в квартиру, чтобы переодеться и поехать в кофейню. Я ведь как бы устроилась на работу, но поняла, что она мне не нужна. И такой мужчина мне тоже не нужен — который ради шутки применил свое обаяние, добился своего и остыл так же быстро, как загорелся.

Но винить его глупо, во всем виновата только я сама. Я позволила, я расслабилась.

Упала на диван и заплакала, но истерике не дал развиться звонок телефона.