Маленьким стартапам, которые пытаются подняться на нише нанотехнологий,
мешает еще одно ограничение: никто, на самом деле, не рвется работать с "карликами". Наноиндустрия сегодня во многом
сводится к поставкам материалов, которые используются большими компаниями при производстве конечного продукта, но от
поставщика требуются низкие цены (которые маленький поставщик, в общем случае, обеспечить не может в силу высокой
себестоимости) и надежность (которую маленький поставщик обеспечить не может, просто потому что он маленький). В
какой-то степени компания, имеющая в акционерах госкорпорацию, на фоне просто маленькой компании выглядит лучше и
надежней. Если вернуться к описанному выше прагматичному подходу, то получается не так уж плохо: государство посредством
участия "Роснано" в финансировании проектов не только помогает венчурным капиталистам снизить риски, но и увеличивает
привлекательность предприятия самим фактом своего участия. К сожалению, не все так радужно - дни небольших компаний,
судя по всему, вообще уходят, рынки консолидируются, глобальные концерны, предоставив правительствам почетное право
оплатить фундаментальные исследования, теперь сосредоточились на прикладных разработках и начинают вытеснять
немногочисленных нишевых игроков (особенно явно это заметно в химической промышленности) - но шансы есть.
Все эти соображения, разумеется, не означают, что поднимать фундаментальную науку не нужно. Но
это довольно дорого: по оценке той же Cientifica каждый доллар, вложенный в фундаментальные исследования, привлекает
десять центов коммерчески оправданных прикладных исследований. И этим у нас занимается не "Роснано".
И, к
сожалению, все эти соображения вовсе не означают, что у "Роснано" получится достичь поставленных целей. Пути
государственных вливаний неисповедимы. Еще в 2002 году индийское министерство науки и технологии запустило национальную
программу поддержки нанотехнологий, рассчитывая истратить на подпитку ста проектов чуть больше 50 миллионов долларов.
Однако в течение первых нескольких лет индийское правительство так и не потратило большую часть этих денег - эксперты не
могли договориться между собой в каком объеме и в какой очередности нужно финансировать предложенные проекты, так что
хорошее, в общем-то, дело оказалось погребено под лавиной служебных записок, экспертиз и гневных петиций в разные
инстанции.
Нам нужно потратить пять миллиардов. А заявок не так чтобы много. И те, что уже одобрены, относительно
недорогие.
Первым утвержденным проектом стало производство асферических оптических элементов с использованием
нанопозиционеров - это проект двухэтапный, сначала планируется запустить производство прецизионных станков, способных с
необходимой степенью точности работать с оптикой, а потом, в 2010–2012 годах, приступить непосредственно к производству
оптики. Проект рассчитан преимущественно на внутренний рынок - асферические оптические элементы можно купить и сегодня,
просто стоят они дорого и закупать их приходится за рубежом. Общая стоимость - 13 миллионов евро.
Первого сентября
"Роснано" объявила о создании предприятия по производству металлорежущего инструмента с наноструктурированным покрытием.
Общий объем инвестиций - один миллиард рублей, соинвесторами выступили "НПО Сатурн" и "Газпромбанк" (здесь опять же
никакой фантастики и ориентированность в первую очередь на российский рынок, который сегодня зависит от импорта
металлорежущих инструментов).
В конце сентября было открыто финансирование для проекта в области медицины.
Компания "Бебиг" (российская дочка европейского производителя IBt Bebig) планирует заняться производством
микроисточников на основе йода-125 и наноструктурированных микросфер для лечения нескольких видов рака, включая рак
поджелудочной железы.
Последний раз мы разговариваем с Меламедом в сентябре, за
несколько дней до его отставки. Упорные слухи о приходе Чубайса ходят с июля, но официально все, конечно, отрицается.
Фондовому рынку уже нехорошо, но он пока скорее жив, чем мертв - и нет пока разговоров ни о банкротстве банков, ни о
девальвации рубля, ни о кризисе ликвидности, в котором виновата мировая закулиса и темные личности с
Уолл-стрит.
Меламед - тихий совладелец инвестиционной группы "Алемар", управляющей паевыми инвестиционными
фондами, падение по которым в октябре составило от 30 до 60 процентов (не худший показатель на рынке). Тихий - потому
что во время работы в "Роснано" собственным бизнесом почти не занимался: "не успеваю даже отчеты читать". К финансовому
кризису, как и к возможному уходу с поста гендиректора, Меламед отнесся философски.
- Если помните, в "Семнадцати
мгновеньях весны" министр Краузе говорит пастору Шлагу, что каждый прожитый день войны приближает нас к миру - и
наоборот. Так и здесь. Каждый день, который мы проживаем в кризисе, приближает нас к очередной стадии роста.
Напоследок я спросил у Леонида Борисовича, нет ли у него соблазна самому стать инвестором
одного из предлагаемых корпорации проектов.
- На сегодняшний день это невозможно, - ответил Меламед, - потому что
порождает конфликт интересов. Но если я уйду, то с удовольствием буду смотреть проекты, связанные с наноиндустрией.
Может быть, венчурный фонд какой-то создам.
Теперь у него такая возможность есть. Этот день уже
прожит.