Расстроенный кинолог, подтянув поводок, вел собаку, которая, казалось, тоже была огорчена. У дыры в заборе они задержались. И Дана вдруг беззвучно оскалилась, шерсть на спине поднялась дыбом, а Екимов, шагнув через нижнюю перекладину, увидел на крайней доске в полуметре от земли небольшие бурые следы. «Кровь же это, — подумал он. — Ай да Дана, молодец! Хоть такой след, да нашла».
Оставив собаку караулить след, он поспешил к начальству.
Плотная весенняя ночь окутала городок. Высыпали на небе яркие звезды. Опустели улицы. Давно закончился рабочий день в учреждениях Ийска.
А двухэтажный деревянный особнячок райотдела милиции светился почти всеми своими окнами.
Прокурор Протасевич в черном форменном кителе ходил по кабинету Николаева и негромко говорил:
— Иван Александрович, постановление о создании следственно-оперативной группы я вынес. Буду заниматься делом сам, но ты ведь понимаешь — основная нагрузка ляжет на твоих ребят. Завтра из отпуска возвращается Вера Васильевна, она у нас самый опытный следователь, подключится.
Николаев кивнул.
В кабинет зашли сотрудники. Майор начал совещание.
— Подведем итоги первого дня, — негромко сказал он. — Прошу уголовный розыск.
Поднялся высокий худощавый капитан средних лет. Николаев махнул рукой:
— Сидите, Климов, сегодня набегались все, да и отдыха пока не предвидится.
Тот сел, начал докладывать, держа в руке листок, но не заглядывая в него.
— Товарищ майор, сообщение об убийстве получено в 15 часов 15 минут, немедленно выставлены посты для перекрытия следующих объектов: автовокзала, железнодорожной станции, аэропорта. Перекрыты автодороги у моста через Синь и на всех выездах из города. Посты проверены в 22 часа, ориентированы. Результатов, — капитан огорченно махнул рукой, — никаких. Опрошены жители улицы Луговой. Результаты те же. Правда, — добавил Климов, — успели обойти только дома, стоящие вблизи от тропинки, ведущей из магазина. Завтра эту работу продолжим. Люди говорят, по дороге машины ходили, но никто не заметил ничего необычного. С помощью ГАИ намечено проверить автобазы, хозяйства — будем искать транспорт, который мог увезти преступников с Луговой. Пушкова, подруга убитой, говорила о женщине, ориентированы участковые инспекторы и весь личный состав. Приметы им сообщены. Пока все, — закончил Климов, — подробный план составим завтра. Точнее, уже сегодня, — добавил он, покосившись на темное окно.
— Негусто у вас, — заметил Николаев. — Прошу следствие.
Невысокий плотный начальник следственного отделения Сидоренко густым баском неторопливо и обстоятельно рассказал о проделанной работе, которая была уже известна майору. Но тот не раз имел возможность убедиться в том, насколько важно всем участникам группы знать как можно больше. На первых этапах, когда в распоряжении имеются лишь жалкие крохи информации, только полная осведомленность способна вывести из тупика. Кстати, собрал Иван Александрович не только следственно-оперативную группу, но и руководителей всех подразделений.
— След, обнаруженный на месте убийства, — докладывал Сидоренко, — пригоден для идентификации и, как сообщил эксперт-криминалист, оставлен резиновой обувью 37 размера. Вероятнее всего, обувь женская. Что касается пуговицы с цифрой «63», то крови на ней не обнаружено. Поручено проверить, кем она изготовлена, были ли такие в продаже в районе, где используются… На топорище, оставленном неизвестными в магазине, пятна краски. Какой — установит экспертиза. Будем искать, где применялась подобная краска. На выпиленном из забора куске дерева обнаружена кровь человека. Предположительно группа совпадает с группой крови убитой. Окончательное заключение будет завтра, то есть уже сегодня, как правильно сказал товарищ Климов, — начальник отделения кивнул в сторону капитана.
— Негусто, товарищи, — повторил Николаев вставая.
Он рассказал о беседе с Пушковой, подчеркнув важность сохранения в тайне беседы погибшей с неизвестной женщиной.
— Возможно, это пригодится, — подчеркнул майор. — Ведь о разговоре знают только Пушкова и лицо, по всей вероятности, причастное к убийству. А сейчас давайте порассуждаем все вместе. Причина убийства, я думаю, неглубоко лежит, хотя личные связи погибшей проверить нужно. Возьмите на заметку, — майор обратился к Сидоренко.
— Взята из сейфа выручка. — Николаев поморщился, вспоминая увиденное. — Совсем небольшая, 112 рублей. Неужели затеяно такое дерзкое преступление ради этой в общем-то мизерной суммы?
Он вышел из-за стола, заходил по кабинету.
— Но в магазине были еще деньги. Пять тысяч! — Николаев возмущенно развел руками. — Сколько было говорено на эту тему, и нет, все равно нарушают! Кто знал о деньгах? Знали продавцы магазина — пять человек. О месте, где спрятана сумма, — двое; одна — Сенкова — убита. Первый удар нанесен ей как раз возле прилавка с сукном, где лежали купюры. Случайность? Кто знает… Собака, мне кажется, верно нашла путь отступления убийцы. Если была машина, они успели выехать из города. Куда?
— Кстати, — майор обратился к Климову, — как лед на реке?
— Ледохода нет еще, — ответил тот, — но полыньи кругом, ходить опасно.
— И все же прошу проверить внимательно. Ведь если Синь перейти, то сразу окажешься за Куличковой горой, далеко за городской чертой. А там деревень много. Я думаю, розыск нужно проводить по нескольким направлениям. Первое: проверить круг людей, знавших, что в «Тканях» спрятаны деньги. Далее, — майор невесело улыбнулся, — как говорят французы, «ищите женщину». Приметы нам более или менее известны. Не забудьте запросить об аналогичных преступлениях. Особое внимание — вещественным доказательствам. Вот тут, Сергей, — Николаев кивнул эксперту, и уши Ниткина заалели, — твое слово решающее. — Голос майора стал жестким. — Помните, товарищи, — сурово сказал он, — время работает не на нас. На счету не часы — минуты. Приступайте к делу.
Алик Богданов работал самостоятельно первый год. Осталась позади учеба в школе милиции, началась настоящая служба, но серьезными делами заниматься еще не приходилось. Климов, как считал Алик, слишком долго держал его в черном теле. Что за дела у него были? Угон мопеда, машины… Смех сказать, он расследовал кражу кур! Это «дело» Алик считал самым обидным, потому что райотделовский зубоскал прозвал его «куриным сыщиком».
И вот он получил наконец возможность доказать, на что способен.
Еще с вечера Алик записал адреса женщин, которые, по его мнению, могли быть причастны к преступлению, — у некоторых были старые грехи перед законом, другие имели пристрастие к рюмочке.
Рано утром побежал по адресам. Первый визит был неудачным.
Сейчас Алик шел по адресу, где предстояла сложная проверка. О людях, живущих здесь, рассказывал ему участковый инспектор.
Кстати, он подойдет тоже. Ерохин — уважаемый в отделе, серьезный человек. По возрасту он годится Алику в отцы, а в звании они одном — оба лейтенанты. Ерохин в офицеры шел долго и гордится своими маленькими звездочками. В райотделе у них много таких ветеранов. Майор ценит их. Они, говорит, имеют то, чего у многих и после университетов нет, — мудрость.
Участковый инспектор уже ждал Алика недалеко от большого нового дома, стоящего за высоким забором.
— Здоров будешь, Альберт, — приветствовал он коллегу, непривычно называя его полным именем, которое Алик не любил. — Как ночевалось?
— Какой тут сон, Семен Егорыч, — махнул тот рукой. — Не опоздал я? Здравствуйте, — смутился он.
— Не опоздал, парень, не опоздал, — успокоил Ерохин. — Пошли, что ли?
Участковый отворил калитку. Двор не убран от снега, который черной пористой массой застыл вдоль штакетника. От калитки к дому — дощатый тротуар: такой же, но поуже, ведет к насыпной избушке. К ней и направился Семен Егорович, на ходу объясняя напарнику:
— Они времянку снимают у хозяев.
Они — это Бревич и Костерина. Поселились тут около года назад, после того, как отбыли наказание. Живут уединенно, очень скрытны, но между собой дружны. Костерина работает на пилораме, а Бревич — водовоз в горкомхозе, развозит по дальним улицам речную воду хозяйкам для стирки. Утром первого апреля Костерину видели в магазине «Ткани».
