Муж всегда ласкал меня нежно, я не любила грубость в сексе.

Но сейчас Ромка резко ввел в меня пальцы, согнул и надавил на ту самую тайную точку, где сосредоточено удовольствие, и начал вбиваться в меня, жадно трахая пальцами.

Через несколько сильных толчков я забилась в оргазме, позабыв обо всем на свете. Рыдала, кричала, проклиная мужа и чертов лес, а сама распадалась на части от вырванного силой удовольствия.

Несколько минут после мы просто стояли на коленях, цепляясь друг за друга.

– Ненавижу тебя, – прошептала, когда Ромка поднял меня на ноги. Убедился, что я не упаду. Подобрал с земли фляжку, платок и перчатки, распихал их по карманам.

Солнце уже поднялось достаточно высоко, чтобы припекать.

– Ты почему ботинки не надела, Катюш? В кроссовках все ноги сотрешь, и небезопасно в них, здесь камней много, спусков, подъемов. – Ромка поднял с земли балаклаву, стряхнул иглы и тоже убрал в карман. В маскировке отпала необходимость. Сюрприз мне он уже сделал.

Вопрос окончательно сбил с толку. Муж только что заставил меня отсосать, а теперь заботится? Бред.

Нет, если собирается гонять меня по лесу две недели.

– Ну прости, урод, который вышиб дверь в наш номер и застал меня почти без трусов, не дал времени подобрать подходящий для тайги стильный образ, – процедила ядовито.

Ромка бросил на меня такой взгляд, что я поежилась. Снова нарываюсь. Да пофиг уже.

– Зря вы вчера часовых не выставили, если бы не спали, услышали бы моторы. – Муж подошел к дереву, у которого оставил оружие, поднял автомат, закинул ремень на плечо.

– Будто бы это помогло от вас избавиться. – Я всплеснула руками. – У вас оружие, квадрики, здесь камеры повсюду, – меня вдруг осенило, – вы по камерам нас и нашли, да?

– У охотников нет доступа к камерам, только у охраны. Это было бы неспортивно, – ответил Ромка невозмутимо, подошел ко мне ближе.

– А с автоматами на безоружных – это спортивно? – процедила, глядя ему прямо в глаза.

Ромка хмыкнул и потрепал меня по подбородку.

– Вчера автоматы вам не помешали. Красиво ты Мирона уделала, Катюш, и с корнем хорошо придумала.

Меня моментально затопила радость от гордости, прозвучавшей в Ромкиных словах. Глупая привычка искать одобрения мужа в любой ситуации. Мне всегда было важно, что он думает обо мне. И сейчас тоже. Не вытравить старые чувства за несколько минут.

Разозлилась на себя за эту слабость.

– Значит, мы для охраны сейчас порношоу устроили?

– Нас не пишут, коть, и не будут. – Ромка вдруг стал серьезным, веселые лучики в уголках глаз разгладились. – У вас есть шансы дойти до цели, но надо быть осторожнее, продумывать свои шаги, учиться. Охотники тоже люди, коть, не всесильные боги, они тоже ошибаются. Вчера вот ошиблись.

– Но как-то же вы нас нашли, ночью и следов не видно, и собак с вами не было…

– Думай, Кать, вспомни, чему я тебя учил. А сейчас ступай, забирай девчонок, и уходите, пока светло. Вам сегодня надо минимум двадцать километров пройти, чтобы уложиться в отведенное время. – Ромка говорил таким голосом, словно мы планы на выходные обсуждали. – И да, костер ночью разведите. Охотники в тайге не единственные хищники. Охрана старается дикое зверье убирать с маршрута, но это мы здесь в гостях, а волки и медведи у себя дома.

Костер велел не разводить Михаил. За все это время я про него и не вспоминала.

– Ром, с нами вчера выживальщик шел. Вы его… – хотела сказать «убили», но вовремя осеклась, пробормотала: – Поймали?

Муж прищурился, оценивая, чем вызван мой интерес или степень глупости вопроса, но все-таки ответил:

– Его охрана взяла, пока он искал, как сбежать. Объяснят популярно, что так поступать нельзя, и отпустят.

Не сбежать, все пути отрезаны.

Меня накрыло отчаянием, на глазах выступили слезы, всхлипнула, с надеждой посмотрела на мужа, прошептала:

– Ром, забе…

Он же может, точно может. Это же Ромка меня сюда привез.

Муж приложил два пальца к моим губам, не давая сорваться просьбе забрать меня домой.

– Тш-ш-ш, Кать, из игры есть только два выхода: умереть или дойти до конца. Умереть легче, но ты же не лягушка, которая сложила лапки и утонула. Я тебя знаю, малыш, лучше, чем ты сама себя знаешь. Ты сильная, ты выживешь.

– Ром, я не смогу с другими… если поймают, я не смогу… – Горло сжал спазм, не давая договорить, произнести страшное.

– А ты не попадайся, Кать, – ответил Ромка ледяным тоном, – тебя в лагерь проводить или сама найдешь?

Муж отстранился, поправил автомат.

Я растерянно посмотрела по сторонам. Совершенно не соображая, в какую сторону вообще идти.

Ромка мягко взял меня за плечи и развернул в нужную сторону.

Я сделала несколько шагов и обернулась, муж наблюдал за мной со спокойной улыбкой, будто отправлял в магазин за хлебом, а не в тайгу, где меня могут изнасиловать, убить или сожрать.

Зло сжала зубы с такой силой, что стало больно. Я выберусь из этой дыры, обязательно выберусь и покажу этому мудаку, насколько сильная.

Первое, что услышала, подходя к лагерю, – голоса. Встревоженные и нервные женские голоса. Но все равно, прежде чем выйти на полянку, притаилась за кустами волчьей ягоды и несколько минут понаблюдала.

Мысли о Ромке и том, что произошло между нами, гнала прочь. Слишком больно.

Ника и Карина собирали вещи в рюкзаки, обсуждая произошедшее. Алисы нигде не было видно.

Я все-таки решилась. Вышла из укрытия.

– Катя! Катенька! – закричала Ника и бросилась мне на шею. – Я боялась, что тебя тоже забрали.

Я мягко высвободилась из объятий, спросила:

– Что значит «забрали»?

Ника отстранилась, вытерла слезы, всхлипнула, неуверенно посмотрела на Карину. Виновато прикусила нижнюю губу.

Карина закатила глаза:

– Белобрысый усадил Лиску к себе на квадрик и увез, пока трое утырков гонялись за нами. Она же связанная была.

Точно.

Совесть кольнуло неприятное чувство вины. Я быстрее прогнала его прочь. Мы и себе едва помогли, не то что Алисе.

– Катя, думаешь, они ее изнасилуют? – Ника посмотрела на меня с надеждой.

Будто, если я скажу: «Нет», – Алису не тронут.

– Я не знаю, Ник. В любом случае здесь оставаться опасно, нам надо уходить, но сперва кое-что проверить. – Мой голос прозвучал слишком сухо, но утешать кого-то у меня не осталось сил. Саму бы кто утешил.

Пока шла к лагерю, я успела подумать над словами Ромки.

Если нас нашли не по камерам и не следам ночью в темноте. Оставался только один вариант.

Я взяла один из рюкзаков, открыла и просто вывалила все содержимое на землю.

– Что ты делаешь? – спросила Карина с возмущением, еще бы, они только сложили в него припасы.

– Ищу маячок, проверьте остальные и Мишин тоже. – Я принялась прощупывать карманы и подкладку.

Девушки пару мгновений смотрели на меня, а затем принялись потрошить остальные рюкзаки.

– Блядь, – просипела Карина, – здесь что-то есть. Нужно что-нибудь острое.

Из острого нашелся только обколотый с краю камень. Чтобы распороть им подкладку в одном из потайных кармашков, ушло несколько минут. Но оно того стоило, крошечное устройство слежения упало на землю. На вид маячок напоминал круглую батарейку и был не больше таблетки аспирина.

– Суки, – вынесла вердикт Карина.

Я была с ней абсолютно согласна.

Пока Карина доставала устройства из остальных рюкзаков, мы с Никой отобрали самое необходимое из припасов Михаила и Алисы. Утащить все на себе было нереально, пришлось, как ящерицам, отгрызать хвосты. Самым сложным оказалось сложить палатку, Михаил поставил ее вчера за полчаса, мы провозились не меньше часа.

В рюкзаке Михаила нашлись электронные часы, компас, фильтр для воды, три банки тушенки, два котелка.

Все необходимое распихали по рюкзакам, из которых вынули устройства слежения.

Сами маячки Карина хотела разбить.