- Эй, малышка! Вылезай. Посмотри.

Я подняла голову – и обомлела.

Над головой – яркое чистое небо. Ни единого облачка. Вокруг – бескрайняя равнина, чуть всхолмленный нетронутый снег искрится на солнце так, что глазам больно. А где-то далеко на юге горизонт прочертила кромка сизых гор.

- Это Таарн, - тихо проговорил Бьёрн. - Но туда мы пока не пойдём. Это только кажется, что горы близко. На самом деле до них много дней пути. Я не могу терять столько времени.

Меня ужасно смутило это его «пока». Я ещё раз оглянулась туда, откуда мы пришли… и поразилась, увидев тёмные тучи, низко нависшие над Долиной, клубясь и заворачиваясь в вихри. А над нами было лишь глубокое синее небо. Никогда ещё такого яркого не видела.

А может, это не я проклята, а Долина?.. Я тут же устыдилась таких мыслей.

- Как ты вообще к нам забрёл? – спросила вслух вместо этого.

Бьёрн усмехнулся.

- Решил сэкономить время и продолжить путь ночью. Вот и доэкономился. Попал в темноте в эту бурю, по дурости не заметил переход, а потом в метели и вовсе потерял всякое направление. Если бы ты меня не нашла тогда, так и блуждал бы бесконечно, наверное.

Я осмелилась поднять на него взгляд.

- Сочувствую. Тебе пришлось сделать такой крюк, а ты спешишь…

Бьёрн улыбнулся и обжёг взглядом.

- Ничего, я уже как-то и не слишком по этому поводу сокрушаюсь!

Он тронул поводья и пустил барса быстрее.

- Зато теперь ничто не мешает ускориться. Тем более, у меня такая приятная компания в путешествии появилась.

Поглаживание моего живота снова пустило какие-то странные мурашки по организму.

Чтобы скрыть смущение, я набралась смелости, и всё-таки спросила:

– А почему, кстати, спешишь?

Бьёрн смотрел вдаль загадочным взглядом.

- Скажем так… мне нужны ответы на кое-какие вопросы. Ищу человека, который может их дать.

Я вздохнула.

Ну, что поделаешь! Видимо, не настолько мне доверяет, чтоб открывать свои секреты. Мы и правда знакомы только два дня. Может, когда-нибудь я заслужу его доверие.

Кот бежал уверенной рысью вперёд. Мы долго молчали. Я рассеянно оглянулась на удаляющуюся тьму позади… которая как будто заслоняла от меня и надёжно отсекала все беды прошлого… и проговорила тихо:

- Спасибо.

Красиво очерченные губы так близко надо мной… улыбнулись. Бьёрн смотрел вперёд на дорогу всё так же невозмутимо.

- Что-что? Я не расслышал.

- Спасибо… за то, что помог! – набрав воздуху в грудь, сказала я громче.

Он отпустил поводья. Поднял правой рукой моё лицо за подбородок. Синие глаза взяли меня в плен и больше не отпускали.

- «Спасибо, Бьёрн»! Ты долго ещё будешь изо всех сил стараться не называть собственного мужа по имени?

Я смутилась и закусила губу.

- Спасибо… Бьёрн.

На дне его глаз вспыхнули огни. Я совершенно засмотрелась. Нет, всё-таки, в дневном свете глаза у него были… удивительные. Впервые видела их так близко и не впотьмах. Заблудилась совсем в этом пристальном синем взгляде.

- Делаешь успехи! – удовлетворённо проворчал Бьёрн, лаская моё лицо взглядом. - Так, глядишь, прогресс и ещё до чего-нибудь доберётся. Например, супружеский долг мне осмелишься отдать. Ты же не думаешь, сладкая, что я забыл про эту часть нашего с тобой уговора?

В смеющихся глазах, которые медленно опустились на мои губы, отразилось что-то такое… что я окончательно смутилась и поскорее спряталась у него на груди снова.

Он усмехнулся и поцеловал меня в макушку.

- Ну, прячься, прячься! Пока я ещё добрый.

И поудобнее устроил левую руку у меня на талии, правой снова придерживая поводья Клыка.

***

Спустя пару часов мой желудок громко напомнил, что я, вообще-то, больше суток ничего не ела.

- И чего молчим, что проголодалась? – проворчал Бьёрн и полез куда-то в притороченные к седлу сумки.

- Я ничего не хочу! – испугалась я. Не хватало ещё драгоценные припасы на меня переводить!

Мне в руку насильно сунули тёмно-бордовые узкие кусочки чего-то засушенного и одуряюще вкусно пахнущего.

- Это… что? – удивилась я, сглатывая слюни.

Бьёрн посмотрел как-то странно.

- Ты не знаешь, что это? Говядина.

Я потупилась в смущении.

- Никогда раньше не пробовала.

В его взгляде отразились непередаваемые эмоции.

- Ну что?.. – окончательно смутилась я. Вот стыдоба. Небось думает, что за нищенка к нему прицепилась. Но мы и курятину-то ели только по большим праздникам, когда какая-нибудь из наших курочек становилась слишком старой, чтобы нести яйца. До сих пор помню умопомрачительный вкус жёсткого и тёмного куриного мяса, которое мы растягивали на несколько дней, варили супы и каши на бульоне с небольшой порцией косточек.

- Да так… - проговорил Бьёрн глухо. - Каждое твоё новое откровение повергает меня в шок. Уже даже боюсь о чём-нибудь спрашивать. Чувствую, нам с тобой много чего навёрстывать придётся. Ешь давай!

На одно, бесконечно долгое мгновение его губы нежно прижались к моему виску.

Отпустили.

Но я ещё битый час сидела, глядя прямо перед собой и пытаясь собрать себя в кучку. Забыла даже о еде.

Потом спохватилась, правда. И ещё долго-долго смаковала волокнистые жёсткие кусочки, приправленные солью и пряностями, которые показались мне самым волшебным на свете кушаньем.

…А потом вдруг мою грудь стало жечь огнём.

И камушек… словно приподняло, и повело куда-то в сторону.

Я посмотрела туда… и вцепилась в руку на моём животе так, что кажется, даже сделала больно Бьёрну ногтями.

- Что такое? – немедленно подобрался он.

Я растерянно смотрела на чёрную точку на горизонте, в снегу, чуть правее нашего пути. Сердце колотилось так, что я думала, выпрыгнет из груди.

- Не знаю… но… мы можем… чуть-чуть свернуть и посмотреть, что там такое?

Глава 12

Глава 12

Бьёрн разглядывал меня пару мгновений задумчиво… а потом кивнул. Тронул Клыка медленным шагом.

В бескрайних снежных равнинах не было дорог, кот глубоко проваливался в рыхлый снег могучими лапами, но осторожно двигался вперёд, повинуясь требованию хозяина. И я чувствовала, что барсу эта затея не очень нравится – он шёл, принюхиваясь, то и дело останавливаясь, а шерсть его на загривке как встала дыбом, так и не опадала.

С каждым шагом всё сильнее жёг камень на груди.

Всё быстрее колотилось сердце.

Бьёрн смотрел на меня, не отрываясь… а я только вперёд.

Постепенно из снега вырастала груда чёрного камня. Меня что-то больно укололо в сердце.

- Я… можно я сойду? Пожалуйста, мне нужно вниз!

Он ничего не сказал, но помог мне слезть.

По колено в снегу я рванула вперёд. Ветер ударил в лицо, взметнул волосы, бросил в меня пригоршню колкого мелкого снега, но мне было всё равно. Меня вел не только камень… меня вели обрывки воспоминаний. Я знала это место.

…Не бойся, маленькая фиалка! Я смогу тебя защитить…

Низкий, гулкий голос. Эхом отозвался в моей голове.

Я отчаянно пыталась вспомнить имя того, кто говорил мне эти слова. Много лет назад. Но не могла. Это мучило, сводило с ума. Мне казалось, что если я доберусь, если коснусь чёрного камня… то вспомню.

Бьёрн молча следовал за мной, не отставая ни на шаг, но ничего не спрашивал. В его присутствии мне было не так страшно. Потому что каждое движение давалось мне с трудом, меня сковывал по рукам и ногам самый настоящий ужас.

Я была уверена – здесь произошло что-то очень плохое.

Добравшись до груды чёрных камней, наполовину занесённых снегом, я рухнула коленями в сугроб.

Упала на холодный валун грудью и обняла его.

Их было много – этих камней. Наверное, если собрать воедино, получилась бы огромная скала. Но сейчас она была раздроблена на куски. И почему-то мне казалось, что раньше… это было единое целое.