- Оставь, Фиолин! Это сколько мороки сейчас – ощипать, сварить… я здесь ни минуты лишней оставаться не намерен. И вообще, яблоки твои недоспелые с подоконника прихватил, перебьёмся! Сказал же, кое-что в котомках ещё осталось, протянем первое время. Не внушают мне доверия твои любезные односельчане, извини. Смогу расслабиться только, когда Долина останется позади. Так и жду удара в спину.

Мне тоже было тревожно. И хотелось как можно скорее уйти из деревни…

Я вздрогнула, когда моя ладонь вдруг оказалась в его – широкой и горячей. Под разговор, пока я отвлеклась, он каким-то образом умудрился взять меня за руку, переплетя пальцы со своими, и теперь настойчиво тянул за собой к выходу за околицу.

Это он зря, конечно. Потому что я тут же потонула в непривычности ощущений, и уже практически не слышала, что говорит.

- Какой умный у тебя котик! – сказала я вслух невпопад. Барс мордой отворил калитку и уже ждал нас снаружи.

- Эти барсы – непростые звери. Давным-давно мой далёкий предок заключил с ними договор о дружбе. Ночные стражи были первым кланом в Таарне, который смог приручить этих непокорных созданий. Правда, я не люблю называть это «приручением». Мы с Клыком как братья. – Бьёрн пропустила меня вперёд и закрыл за нами калитку, а потом добавил: - Хотя у меня и родные тоже имеются.

- У тебя есть братья? – удивилась я.

Он страдальчески закатил глаза:

- Целых четыре штуки. И две сестры! Я же говорил, я старший.

Он отпустил мою руку и стал деловито поправлять упряжь на Клыке, подтягивать ремни. Кот терпеливо опустился на землю брюхом и пережидал, только дёргал кончиком хвоста в нетерпении.

А я ужасно удивилась и подумала – интересно, каково это, когда такая большая семья… Смутилась немного.

- Наверное, твой папа очень любит твою маму.

Бьёрн тепло улыбнулся, привязывая мой узелок в поклажу.

- Ага. Он её завоевал на поединке. Она не из Таарна, иностранка. Папа её издалека привёз. У нас, похоже, семейная традиция такая, - пробурчал себе под нос.

У меня щёки заалели.

- Что-что?

Кажется, я не совсем расслышала.

- Да так, ничего! – усмехнулся Бьёрн. - Говорю, отец мой тоже путешествовать любил! Ему всё дома не сиделось. Пока не появился я. Так, всё! Лезь давай.

Я с опаской посмотрела на мохнатую громаду передо мной.

Видимо, смотрела слишком долго, потому что за моей спиной раздался страдальческий вздох. И я чуть не взвизгнула, когда меня подхватили подмышки, и ноги оторвались от земли.

Словно куль с мукой меня запихнули наверх. Я сидела в седле боком, судорожно вцепляясь в его луку, и молилась всем богам, которых знала, чтобы только не свалиться. Ноги до стремян не доставали.

А потом вдруг я как-то падать перестала. Потому что Бьёрн одним ловким движением вскочил на спину гигантского зверя и, тесно прижавшись ко мне сзади, перехватил покрепче за талию. Меня тут же бросило в жар.

- Это что… мы вот так всю дорогу будем? Может… я лучше пешочком за вами?.. – робко проговорила я.

- Даже не надейся! – коварно улыбнулся муж. И свободной рукой крепко сжал поводья.

Чуть не взвизгнув, я машинально вцепилась в его запястье, лежащее у меня на животе, когда кот резко вскочил. Кажется, Клыку дополнительная ноша была ни по чём.

Ма-а-амочки! Высоко как…

Барс неторопливо размял огромные лапы, выпуская когти, похожие на сабли. Я невольно вжалась в Бьёрна. Вся конструкция ужасно качалась, и мне уже перестала казаться такой уж блестящей идея всего путешествия.

С тоской подумалось вдруг – а я ведь не спросила даже, на сколько дней оно вообще затевается…

- Ну что, теперь готова? – спросили над ухом. Я вздрогнула, как близко. Попыталась отодвинуться немного, чтоб хоть чуть-чуть расстояния между нами… рука прижала к твёрдой груди решительно и беспощадно, не пустила.

- Свалишься! – пообещал муж. А потом бесцеремонно сунул мне ладонь прямо под плащ и ухватил уже под ним. Ну, а это вообще разве обязательно?! Я сидела как на иголках, и правда бы, наверное, свалилась – останавливало только то, что падать было высоко. Пришлось смириться с настырной рукой. Надо просто, наверное, её как часть упряжи рассматривать, вот…

Из моих благих намерений ничего не вышло, когда большим пальцем Бьёрн прошёлся медленно по моему животу, поглаживая. Потому что порядочная упряжь себя так не ведёт!

Я решила как-нибудь отвлечься. И в последний раз окинула взглядом свой дом. Отсюда, с высоты, он показался совсем маленьким и каким-то погрустневшим.

Просто не верится.

Неужели, когда вернусь сюда в следующий раз, у меня будет ребёнок?..

Будет ребёнок. Но не будет мужа.

Сердце сжалось. Я приказала себе терпеть и не раскисать. Это и так будет подарок судьбы, если всё получится. Но трепыхаться перестала и прижалась к широкой мужской груди, которая закрывала меня от ветра.

Бьёрн спросил подозрительно, глядя на меня сверху:

- Ты чего притихла? Жалеешь?

Я покачала головой. Не могла произнести ни слова, горло сжал спазм.

И в этот момент… крыша домика медленно покосилась, и под моим ошарашенным взглядом он рухнул весь в столбе пыли.

А следом осыпалась мелкой трухой изгородь.

Я испуганно вскрикнула и выпрямилась. Кот вздыбил загривок и отскочил подальше, резко дёрнувшись. Но Бьёрн держал меня крепко, и только благодаря этому я не вывалилась из седла.

Мысли в панике метались у меня в голове.

То, что случилось сейчас… этого было уже слишком много, чтобы считать моё проклятие простым суеверием! Ладно, допустим, крышу мог повредить кот, когда спал… но почему она провалилась только сейчас? И почему остальная конструкция тоже? А… изгородь?

Бьёрн властно повернул к себе моё лицо, не дал отвести глаз. Посмотрел строго и проницательно.

- А скажи-ка, радость моя! Раз уж мы теперь женаты. Есть ещё какие-то вещи, которые я должен знать о своей жене?

Я испугалась ещё больше. Ужасно страшно было рассказывать. И я ответила ему умоляющим взглядом.

- Есть ещё одно… последнее, клянусь! Но можно… расскажу потом? Когда… будем подальше отсюда?

Он всматривался внимательно в моё лицо.

- Если это что-то опасное, я должен знать. Чтоб понимать, как тебя защитить.

У меня снова потеплело на сердце. Не бросит! Он меня не бросит. И проклятия никакого не испугается, я знаю.

Я потупилась и пообещала тихо:

- Обязательно расскажу. Как только соберусь с духом.

Бьёрн помедлил и кивнул.

- Хорошо. Я подожду. Но не слишком долго.

Потом, поколебавшись, добавил:

- Если у тебя какие-то проблемы магического характера, ты должна понимать. Что иногда такие вещи передаются по наследству детям.

Я совсем смутилась. Как-то об этом не подумала даже.

Дальше мы ехали в полном молчании, каждый в своих мыслях.

Кот уносился длинными прыжками всё дальше и дальше – и я порадовалась, что мой дом последний на краю деревни, не то быть бы мне снова главным источником сплетен и обсуждений.

Находиться на спине Клыка и вместе с ним то взмывать выше, то опускаться к земле, каждый раз ощущая пустоту в животе и кульбиты в области сердца, было ужасно непривычно. Но постепенно я поймала ритм и научилась лучше держать равновесие. Очень помогали советы опытного наездника – а ещё больше просто его присутствие за спиной и сильные руки, которые обнимали меня с двух сторон, придавали уверенности и спокойствия.

За пределами деревни мы тут же ворвались в метель. Бьёрн прижал моё лицо к своей груди, чтоб снег не бил. Он дал мне того зелья, и теперь по телу распространялось волнами тепло, крохотными колкими искрами прокатывалось до кончиков пальцев на ногах, вспыхивало огнями где-то в животе.

Правда, я не совсем была уверена, что последнее точно от зелья.

Выяснилось, что верхом – это всё-таки намного-намного быстрее. Я ужасно удивилась, когда, спустя несколько часов, пелена снега осталась позади – снег закончился резко, его стена всё так же бесновалась за нашими спинами, но не пересекала невидимую черту, которую кто-то словно провёл в воздухе.