– Не отвлекай, дядя, – сказал сквозь зубы.

Плетение не очень сложное – три вписанных один в другой круга, тёмно-красный побольше, в нём коричневый и самый маленький иссиня-фиолетовый, – но придать ровную форму не так-то просто.

Справился, когда до толпы мчавшихся к нам вопящих во все глотки разбойников осталось ярдов сорок.

Сделал два шага вперёд, оказавшись между сержантом Эриком и его бойцом, чтобы их кони не загораживали мне цель, после чего отправил плетение в бандитов.

Те бежали, чуть растянувшись по фронту, поэтому фланги под действие заклинания не попали, но стали косвенными жертвами его воздействия. Впавшие в безумие товарищи напали и на них, так что тем, спасая свои жизни, тоже пришлось вступить в схватку с подельниками.

Зрелище впавших в ярость и накинувшихся друг на друга бандитов оказалось настолько впечатляющим, что мои телохранители даже рты пораскрывали, а устремившиеся за этой шайкой гвардейцы баронета Бюлова стали резко тормозить коней, разумно решив не мешать отребью убивать друг друга.

– Твоя работа? – задал риторический вопрос милорд Монский, отправив заклинание каменного шипа куда-то ближе к центру каравана.

– Чья же, если не твоя и не Леона? Моя. – Я подошёл к коню, чтобы забраться в седло. На сегодня моя работа как боевого мага закончилась. – Неплохо, да?

Капитан Бюлов тоже использовал магию. Где-то впереди колонны повозок один раз зажёгся высокий столб огня. Хотя обычно магически одарённые командиры в ходе боя на плетения не отвлекались. Ну тут, как я понимаю, особый случай – противник откровенно слаб, никакого уважения не вызывает, поэтому баронет позволил себе отойти от правил.

Мои вояки рассмеялись. Действительно, принявшиеся уже чуть ли не грызть друг другу глотки разбойники – их, смотрю, меньше трети от всей первоначальной группы осталось – выглядели достаточно смешно и жалко.

– Есть смысл ждать? – спросил бывшего опекуна, забравшись в седло; мой вассал начал позже, а вскочил быстрее. – Предлагаю этих добить и присоединиться к остальным.

– Без вас там управятся, милорд, – буркнул славный лейтенант.

Переживает за меня, боится, как бы его воспитанник на шальной болт не нарвался. А самострелы у разбойников нашлись. Собственно, от арбалетов-то только и есть, вижу, у нас потери, надеюсь, не безвозвратные, а так-то дело уже идёт к концу, печальному для разбойников и победному для нас. Ещё осталась небольшая группка человек семь-восемь, прижатых к одному из центральных фургонов, но и их добивали пиками и стрелами, у нас свои арбалеты имеются.

Так, а это кто у нас такой хитрый? Из-под третьей от меня по счёту телеги выскочил какой-то оборванец и, пользуясь тем, что в его сторону никто не смотрел, на всех парах устремился к лесу по правой стороне.

Врёшь, не уйдёшь. Как там у Гашека? Нет же, проклятые русские, не достанется вам казённая упряжь!

Начал было быстро готовить стрелку, да сообразил, что беглец может оказаться не бандитом, а кем-то из рабов или вольнонаёмных работников каравана, с перепугу не понявшим, что вокруг происходит.

Ничего, уже оторванная воздушная голубая нить как раз пригодится и для плетения заклинания обездвиживания, того самого, что я позаимствовал у своей прекрасной сестрицы Агнии. На его создание ушла пара минут, я вообще уже большой дока в магии, професьён де фуа, говоря по-французски. Результат старательности, упорства и постоянной войны с собственной ленью.

Оборванец успел не только добежать до леса, но и скрылся в подлеске. Именно в этот момент его и достало заклинание. Одним из достоинств плетения было то, что оно проходило, пусть и неглубоко, через не сплошные преграды. Как когда-то маркиза Неллерская достала им виргийского наблюдателя сквозь ветки, так и я сейчас стреножил беглеца в подлеске.

– Не торопитесь, ваше преподобие, – опять заныл дядюшка, когда я тронул коня вперёд. – Там могут быть только притворившиеся мёртвыми. Пусть гвардейцы проверят сначала. Говорю же, без вас справятся.

– Ага. – Останавливаться я не собирался. – И исцелят без меня? – спросил с сарказмом. – Там, вижу, есть раненые. Перестань, дядя. Лишнее рвение тоже ни к чему. Лучше пошли кого-нибудь… а, нет, Эрик, съезди вон туда, – показал направление. – Если это бандит, прирежь, а если кто-то из караванщиков, то гони сюда. Карл, ты как? Поможешь? – спросил у приятеля.

Большинство, да почти все из шестнадцати оттенков энергий источника милорда Монского хороши для боевых плетений или каких-нибудь бытовых. Зелёных же цветов нет вообще. Но мы с ним придумали, а, если честно, Агния подсказала, как можно и ему применять магическое исцеление. Не сразу, как я или Юлиана, а частями. То есть одним заклинанием – на основе огненных или водных оттенков – останавливать кровотечение, другим – землёй – сращивать раздробленные или сломанные кости, третьим – на базе фиолетового, смерти – проводить обеззараживание и тому подобное.

– Надо тогда мне возвращаться за книгами, – ответил он на мой вопрос. – Я не помню лечебных-то.

– Ладно, – махнул рукой. – Без тебя справлюсь. Кажется, много работы мне не будет.

Мой-то конспект всегда при мне, а там есть три рисунка наиболее часто используемых мною целительских плетений.

Вокруг каравана сейчас шло настоящее броуновское движение. Не только гвардейцы ходили или ездили вдоль вереницы повозок в поисках ещё живых бандитов, но и чудом уцелевшие при налёте путники постепенно вылезали на свет божий, со слезами радости благодаря своих спасителей.

Одна полная тётка так вообще вон в ногах у сержанта валяется, тянется ему руки целовать, тот, видимо, в последний момент уберёг её от смерти.

Приказ капитана не брать пленных мои вояки выполнили и выполняют сейчас, без жалости вскрывая горла или протыкая мечами тела раненому отребью.

Баронет перед сражением предлагал мне устроить казни, повесив пленённых бандитов, да я отказал. Не столько верёвок жаль, сколько времени, потраченного впустую. И так задержались из-за этих придурков. Впрочем, тут хотя бы прок есть – трофеи навскидку у нас будут немалые. Копеечка к копеечке, нет, зольд к зольду, драхма к драхме. Зольд драхму бережёт.

Никакой жалости к бандитам. Ужас чего они успели тут натворить, пока мы не вмешались.

Увидел девушку в разодранном платье, лежащую у колеса без чувств, мужчина с женщиной не могли никак привести в сознание, похоже, не раз снасильничали, а ведь девчонка ещё совсем, ножки тоненькие, как соломинки, посиневшие от холода.

Проехал мимо трупа возничего, затем ещё одного, за обочиной молодой раб со вспоротым животом – этот-то чем помешал крысам лесным? А вот женщина бездыханная, мой конь чуть не наступил на её тело. Мужик какой-то, по виду торговец, стонет, держась за разбитую до крови голову.

И дальше всё так же – труп, раненый или раненая, труп, раненый, раненый, труп, труп, раненый. Имейся в этом мире радио, мне бы сейчас наверняка пришла в голову идея азбуки, как тому Морзе. Пытался так шуткой поправить резко испортившееся от увиденного настроение.

Ага, и две собаки убитые лежат. Кинулись защищать хозяев, да погибли. Могли бы уж в поездку пёсиков и не брать, хотя нет, хорошая стража, бдительная.

Живых и не искалеченных караванщиков увидел только в полусотне ярдов впереди, у первых четырёх или пяти фургонов. Наёмники там всё-таки смогли отбиться. Кому смогу, надо оказать первую хотя бы помощь, но сначала – свои.

– Пятеро, – доложил мне лейтенант Джей, тёзка моего старшего брата. – С остальными и наш лекарь управится.

Да, он сможет. Без сарказма так думаю. Алексий, ротный фельдшер, университет не оканчивал. В армии можно иметь врачебную практику без её покупки и без диплома. Достаточно патента, выданного командиром полка.

Учёных врачей в войсках катастрофически не хватает, не рвутся выпускники университетов в армию, вот часто и становятся лекарями низшего звена бывшие солдаты, набившие руку на оказании помощи своим больным или раненым товарищам.