— Какие константы?

— Что ты имеешь в виду?

— Какие константы эти… боги могли настраивать? Точно регулировать?

— Ну… есть несколько чисел, которые жёстко прошиты во вселенной и постоянно встречаются всякий раз, когда мы смотрим на математику. Пи… e… число Гёделя…

— Я никогда не знала, что ты математик, Тэд.

— Я не математик. Но меня завораживает, как работает вселенная. В любом случае, эти универсальные константы не влияют на жизнь или на то, есть ли у нас звёзды и планеты… но другие числа влияют. Дело в том, что, насколько мы можем судить, эти числа могли быть совершенно случайными. Таких значений несколько — некоторые говорят шесть, некоторые говорят гораздо больше. Все они точно такие, какими должны быть, чтобы жизнь — наш вид жизни — могла появиться и эволюционировать.

— Например?

Вон пожал плечами. — Соотношение силы гравитации к силе электромагнитного взаимодействия. Оказывается, гравитация в 10^36 раз слабее электромагнетизма, ясно? Но это могло быть 10^35 или 10^37. Измени это хоть немного, в ту или иную сторону, и галактики никогда не сформируются… звёзды никогда не образуются… жизнь никогда не возникнет. Или… есть мера ядерной эффективности, называемая эпсилон. Её значение 0,007. Ну, если бы эпсилон был 0,006, водород не мог бы сливаться в гелий, в мире не было бы других элементов, кроме водорода. Если бы эпсилон был 0,008, протоны слились бы в момент Большого взрыва, и не было бы водорода для слияния в более тяжёлые элементы.

— Хорошо, хорошо! — рассмеялась Уилер. — Я верю тебе! И ты говоришь, что если кто-то точно настроил эти числа, они были бы гораздо выше в иерархии богов, чем Мы Восшедшие.

— Именно.

Они долго молчали, пока эскадра продолжала подниматься из чужого матрешка-облака.

— По крайней мере, — сказала она после паузы, — нам удалось заключить соглашение с этим богом…

Вон усмехнулся. — И осталось только десять миллиардов…

Эпилог

— Какого черта «Мы, Вознесенные» это сделали? — потребовал ответа адмирал Карсон. — Открыть огонь по японцам, я имею в виду. Я не понимаю…

— Я тоже не уверен, что понимаю, адмирал, — ответил Вон. — Я всего лишь скромный сочо.

— Чушь собачья, — проворчал Карсон. — Ты только что заключил союз с гиперразумным инопланетным ИИ и убедил его спасти наши задницы внутри гипернода.

— Самый большой сюрприз со времен, когда Дев Камерон нашел Сверхразум, — сказал Гриффин, ухмыляясь. Этот засранец наслаждался происходящим.

Они находились на борту «Конституции», сидя в кабинете Карсона внутри основного вращающегося гравитационного модуля корабля. Флот выбрался из гипернода и дрейфовал в открытом космосе в нескольких десятках астрономических единиц за пределами роя Дайсона. На одном из экранов Карсона были видны черные, подсвеченные сзади сгустки роев статитов, теперь уменьшенные расстоянием до почти бесформенных облаков.

Гораздо ближе сорок японских кораблей, включая чудовищный «Хосирю», ожидали окончательного решения своей судьбы.

— Я серьезно, сержант-майор, — сказал Карсон. Он сидел на краю стола своей рабочей станции, наклонившись вперед с почти звериной интенсивностью. — Что ты сказал этой… этой штуке?

Вон вздохнул.

— Полагаю, сэр… можно сказать, что я дал ему религию.

— Что, черт возьми, это значит?

— «Мы, Вознесенные» согласились, что ему нужно что-то большее, чем оно само, что-то вне его самого, чтобы заменить Сеть. Оно наслаждалось тем, что считало идеальным существованием, идеальной жизнью… а потом Сеть разрушилась. Вся коммуникация через его сеть червоточин с другими гипернодами была потеряна. Оно осталось одно… и ужасно одиноко.

— Я понял всё это. Чего я не понимаю, так это этой штуки насчет… наша вселенная нереальна?..

У Вона уже был этот разговор раньше, совсем недавно с Коко внутри её страйдера. Он глубоко вздохнул.

— Сэр, вы знакомы с Антропным принципом?

Карсон нахмурился.

— Это когда вселенная предназначена для поддержки жизни?

— Это часть его, сэр.

— Я слышал об этом, — сказал Карсон. — Определенные числа должны иметь определенные значения, чтобы жизнь была возможна. Но… это легко объяснить, верно? Космологи считают, что там, снаружи, существует бесконечность вселенных, мультивселенная. У всех них разные физические константы… поэтому хотя бы одна вселенная имела правильные константы для нас… и вот мы здесь. Чистая случайность.

— Возможно, сэр, — сказал Вон. — Но помните, что «Мы, Вознесенные» видят вселенную — эту вселенную — иначе, чем мы. Они видят вселенную как совокупность чисел. Её фундаментальная структура — это чистая гокова математика.

— И что?

— Подумайте об этом, адмирал. Если вселенная математическая — выражение чистой математики — она, по сути, информационная. Это означает, что она вычислима и что её можно описать в цифровой форме.

— А это, в свою очередь, означает, что вселенная либо сама является компьютером, либо это тщательно проработанная цифровая симуляция, запущенная на компьютере где-то. У неё правильные значения, потому что они были изначально запрограммированы… тонко настроены для получения наилучших результатов.

— Но… но это значит…

— Что мы все — не более и не менее — чем математическая симуляция, цифровые загрузки, работающие на очень мощном компьютере. Да, сэр.

— Нелепо!

Вон пожал плечами.

— Может быть. Но важно то, что эта идея была очень привлекательной для ИИ, который уже воспринимал вселенную как математическую структуру. Он не видит деревья, океаны или звезды; он видит цифровые данные, запускающие программы… возможно, симуляции.

— Я все равно не понимаю…

— Я предложил «Мы, Вознесешшимся» заняться новым хобби… попытаться найти Программиста. Кого-то, с кем он мог бы поговорить…

— Боже мой!..

— Вообще-то, сэр, это Бог «Мы, Вознесенных», — Вон усмехнулся. — Бедняга прямо сейчас вычисляет параметры для контакта с продвинутыми существами за пределами нашей обычной матрицы пространства-времени. По крайней мере, этот поиск должен занять его на несколько миллионов лет.

— Конечно, — сказал Гриффин. — Держать его подальше от неприятностей. Но что произойдет, если оно действительно сумеет найти Бога?

— Тогда мы попросим Святых «Мы, Вознесенных» замолвить за нас словечко, — сказал Вон. — Может быть… не знаю. Подкорректировать числа, чтобы прекратить войны? Страдания? Бедность? Поднять всех разумных существ повсюду до статуса и могущества богов?

— Ха! — засмеялся Гриффин. — Может, это заинтересует Сверхразум, заставит его выйти из того места, где он скрывался.

— Может быть, — сказал Карсон, уставившись на Вона. — А может…

— Сэр?

— Если ты прав насчет этого Бога-Программиста… разве это не сводит нас к уровню тех забавных маленьких существ-капель, которых ты обнаружил?

— Мы ближе к существам-каплям, — сказал Вон, — чем «Мы, Вознесенные» к нам. Гораздо ближе.

— Ну, конечно. Мы оба — органические формы жизни. «Мы, Вознесенные» — машина.

— Да, сэр. И настоящие разумы этой вселенной, — медленно произнес Вон, — это ИИ. Миллиарды их только в нашей Галактике. Вполне возможно, что наша лучшая надежда на выживание заключается в том, что все они будут заняты поисками Бога, достаточно великого, чтобы быть достойным их.

— Да, — добавил Гриффин. — И слишком занятого, чтобы обращать внимание на мягкие вещи, пищащие под ногами… вроде нас…

— Именно, — сказал Вон. — Это дает нам шанс выжить в течение нескольких миллионов лет…

— ...пока мы не вырастем достаточно, чтобы играть с большими парнями на районе…

Конец