Этот вопрос был скорее к Морозову. Смотрела на него и ожидала, как начнет резко отчитывать так оплошавшего парня, но мужчина задумчиво посмотрел и невозмутимо произнес:

-Так безопаснее и Снежана хочет. Потом я. Не переживайте.

Если честно, мне очень хотелось. А получив такое одобрение, уже устраивалась на тюбинге для двоих, усаживая Снежану. Ох, не надо было мне соглашаться…

Как только съехала в первый раз, то словно очутилась в детстве. Теперь уже было не остановить, ощущая восторг и наконец рождественское настроение. Азарт грел лучше полушубка.

Мы вновь и вновь забирались на горку и с визгом спускались вниз… Сначала я держала Снежану и поднималась наверх, а Морозов затаскивал тюбинг. Потом через какое-то время устав, та попросилась к нему на руки, и мы поменялись. Теперь я пыхтя тащила вверх ватрушку, а они неспешно шли и болтали позади.

Но всегда радостный быстрый спуск….

-Марина, а вы готовы попробовать еще кое-что? – вдруг услышала в спину довольный мальчишеский голос Морозова, когда сделала последнее усилие и оказалась на верху склона.

Я вошла в такой азарт, что уже не могла отказаться.

-Да! – выдохнула, обернувшись и улыбаясь во весь рот. Это был вызов – и я его приняла.

Денис Вадимович наклонил голову в сильном сомнении. Потом посмотрел на дочь и хитро улыбнулся. Они выглядели, как два заговорщика.

- А скатиться вниз паровозиком?

-Кто первый?- с восторгом спросила его тут же, ощущая детскую бесшабашность.

И вот уже я ехала третьей, а Морозов со Снежаной за мной паровозиком. Та спускалась со склона только с одним из нас, категорически отказываясь делать это сама. Сейчас был как раз черед папы.

Первым в нашем паровозике соединенных тюбингов несся вниз парень лет двенадцати. В какой-то момент тот что-то такое сделал неверно, и весь хвост нашего паровоза резко занесло вбок, вылетая за трассу. Дети и одна мамаша завизжала, а я не испугалась, но просто не удержалась. И когда катилась кубарем, то думала о Снежане, радуясь, что в этот раз она с отцом.

Наконец я уткнулась спиной в сугроб, задержавшим мое движение. Я выдохнула, смотря в небо, лежа вся в снегу, еще не придя в себя от мелькания в глазах.

-Марина! – вдруг раздался зычный мужской голос, и надо мной появилось обеспокоенное и тревожное лицо Морозова. – С тобой все в порядке?

-Снежана как? – спросила его.

-С ней все нормально, -кивнул мужчина, - С тобой вроде тоже. Попробуй встать!

-Хорошо, - проскрипела, пытаясь вылезти из пушистого, проваливающегося подо мной снега.

Морозов вдруг схватил крепко за плечи и выдернул без особых усилий в сидящее положение. На минуту я оказалась в его объятиях, так совсем близко красивое лицо, и глаза цвета серого льда полны тревоги. За меня…. И я не устояла. Сама не успев это осознать, посмотрела на его губы, вдруг остро желая, чтобы поцеловал… Это была секундная слабость, от которой очнулась почти сразу, но был момент, когда показалась – Морозов чувствует и желает того же самого… В его глазах был вопрос, осознание и таящаяся в глубине страсть.

Всего секунда, которая все изменила....

-Все нормально? – подбежал работник аттракциона. – Скорая нужна?

Денис Вадимович повернулся к нему, а я разочарованно выдохнула.

-Нет, не надо. Все хорошо.

Волшебный момент растаял, как снег. Уже отстраненно Морозов помог встать на ноги, и вот я уже отряхиваюсь, а он безразлично и спокойно стоит рядом.

-Думаю, после такого можно и на ты?, - вдруг предлагает мужчина.

Тут же вспоминаю, что он уже перешел на ты.

-Я не возражаю…

Вдруг ко мне подбежала Снежана и с каким-то отчаянием обняла за ноги. Словно кожей чувствую ее страх. Тут же присела на корточки, прижав к себе. Даже через полушубок ощущаю, как та дрожит.

-Все хорошо. Со мной все хорошо, - самозабвенно шепчу, желая успокоить ребенка.

Нервно посмотрела на Морозова, боясь, как тот отнесется к такому проявлению привязанности своей дочери к чужому человеку. У нас с ним как-то не заладилось, а минутная слабость к его физической красоте не в счет.

-Поехали домой, - вдруг сказал он привычным суровым тоном, а я поняла, что не ошиблась. Он ревновал, проводя так мало с собственным ребенком.

Но что я могла изменить?!

Тогда лишь молчаливо кивнула, осознав, что этот чудесный день закончился, подхватила Снежану, не желающую меня отпускать, и мы медленно пошли к парковке. Сказка закончилась, оставив шлейф воспоминаний.

Вокруг стремительно сгущались сумерки.

Денис

Я смотрел на дорогу, а сам думал о другом. О том, что так очевидно увидел сегодня. И это заставляло задуматься.

-Как Снежинка? – спросил, посмотрев на Марину в зеркало заднего вида.

-Спит, - улыбнулась та, заботливо поправив одежду моей дочери.

Странно было убедиться, что совершенно чужому человеку было дело до моей малышки. Все время, что мы провели на прогулке, я наблюдал, как девушка трогательно относится к Снежинке. Но самое главное – я видел искреннюю привязанность дочери в ответ. Такого не было даже с Клавдией Ивановной. И если честно, осознал уколы ревности, осознавая, как это глупо.

После того, как мой ребенок был так замкнут, я тихо радовался, видя ее живую реакцию на няню.

Когда Снежинка улыбнулась тогда, изучая Деда Мороза и Снегурочку, я подумал это просто из-за схожести незнакомки с ее любимой героиней. Но теперь видел, что все намного сложнее.

-Как тебе удалось? – спросил, вновь посмотрев в зеркало. Мне хотелось увидеть реакцию Марины на вопрос.

Девушка будто испуганно посмотрела в ответ. Ее расширенные серо-голубые глаза смотрели на меня непонимающе.

-Что? – спросила она, наконец.

-Приручить мою дочь. Добиться, что она тянется к тебе.

Сам этот факт обрадовал и насторожил. Все зависело от того, как девушка захочет воспользоваться этим всем теперь. И я не должен был допустить, чтобы чувства дочери к этой няне причинили ребенку новую боль. И еще слишком очевидно знал, как слаб могу быть, когда речь идет о Снежинке.

-Я не знаю. Поверьте, я не делала это специально, - произнесла Марина растеряно.

-Если это правда, то возможно, я предложу тебе постоянную работу.

Что это мелькнуло в глазах? Страх? Или паника? Но никак не радость.

-А как же Клавдия Ивановна? Я так поняла, она давно у вас работает.

-Значит ее придется уволить, - ответил, невольно отмечая, что Марина так и продолжает выкать.

Теперь в ее глазах горел гнев.

- Как вы так можете поступать, думая только о себе?! Ведь у нее наверняка есть дети, внуки, им нужно на что-то жить!

Неужели она до сих пор не поняла?

-Марина, я всегда и при любых обстоятельствах буду действовать только в интересах дочери. И если ей лучше с тобой, то я сделаю все, чтобы ты была с ней. Цена неважна.

Та сделала вздох, намереваясь ответить, и не нужно было быть провидцем, чтобы понимать, какие именно слова хочет сказать. И чтобы предупредить слова, о которых может пожалеть, добавил:

-А у Клавдии Ивановны два взрослых сына. И те вполне могут ее прокормить.

-Вы жестокий и холодный человек! – вдруг прошептала Марина обвиняюще таким тоном, будто я по меньшей мере разорил кого-нибудь или ее лично, лишив всех возможных надежд на будущее.

-Мне нечего добавить, - лишь ответил на это.

На этом разговор и закончился, а я так и не понял, согласится она, если предложу работать дальше или попробует извлечь более быструю выгоду.

Наконец приехали, и я на руках донес спящую Снежинку в дом.

-Подождите, я сниму куртку и раздену малышку, -вдруг достаточно властно сказала Марина, останавливая меня за рукав.

Было забавно получать приказы от собственного работника. Но я подчинился, теперь наблюдая, как ловко та стягивает шапочку, курточку, обувь. Затем Марина быстро разделась сама.