Горчаков был страшно напуган английским блефом. Как уже говорилось, в случае начала русско-английской войны Германия немедленно напала бы на Францию, и Бисмарк бы стал властелином Европы, чего в Англии боялись больше всего на свете. И вот не на шутку перетрусивший старец поручил графу Шувалову передать лорду Дерби, что Россия не намерена ни блокировать, ни заграждать Суэцкий канал, ни угрожать ему каким бы то ни было образом, признавая его международным сооружением, важным для всемирной торговли. И хотя Египет является частью Османской империи, а египетские войска воюют против России, но ввиду того, что в Египте замешаны европейские интересы и в особенности интересы Англии, Россия не включит эту страну в сферу своих военных операций. Не предрешая исход войны, Россия признает, во всяком случае, что участь Константинополя составляет вопрос, представляющий общий интерес, который может быть разрешен только общим соглашением, и что если встанет вопрос о принадлежности этого города, то он не может принадлежать ни одной из европейских держав. Проливы, хотя оба их берега и принадлежат одному государству, являются истоком двух обширных морей, в которых заинтересованы все державы, а потому следует при заключении мира разрешить этот вопрос с общего согласия на основаниях справедливых и действительно обеспеченных. Русское правительство не посягнет ни на Персидский залив, ни на какой-либо иной путь в Индию.

Росчерк пера русского канцлера на много месяцев затянул войну и стоил жизни многим десяткам тысяч русских солдат.

Морское ведомство тщательно готовилось к войне с Турцией. Непосредственно перед войной в Атлантическом океане и частично в Средиземном море находилась крейсерская эскадра контр-адмирала Бутакова-второго. В ее состав входили броненосный фрегат «Петропавловск» (20–8-дюймовых и 1–6-дюймовая пушка), фрегат «Светлана» (6–8-дюймовых и 6–6-дюймовых пушек), корветы «Богатырь» и «Аскольд» (по 8–6-дюймовых и по 4–4-фунтовых пушки на каждом) и клипер «Крейсер» (3–6-дюймовых и 4–4-дюймовых пушки).

На Тихом океане находился отряд контр-адмирала Пузина в составе корвета «Баян», клиперов «Всадник», «Гайдамак», «Абрек» и четырех транспортов. Всего 38 орудий — 6-дюймовых, 9– и 4-фунтовых. На всех кораблях, находившихся в плавании, были установлены новые пушки обр. 1867 г.

На Балтике находились два броненосных фрегата «Князь Пожарский» и «Севастополь», один фрегат, семь корветом и семь клиперов. В высокой степени готовности были достраивающиеся на плаву броненосные фрегаты «Минин» и «Генерал-Адмирал».

Этих сил вполне бы хватило для крейсерской войны как в Атлантике, так и в Средиземном море. Хотя «Петропавловск» и «Светлана» были в состоянии потягаться с любым турецким броненосцем, за исключением, возможно, «Мессудие», но нужды искать встречи с боевыми кораблями султана не было. Достаточно было крейсерскими действиями парализовать как внешнюю, так и внутреннюю торговлю Турции. Бомбардировка с моря турецких городов на Средиземном море вызвала бы панику в Турции и восстания угнетенных народов, например греков на Кипре, арабов в Аравии и т. п. В этом случае русские крейсера могли бы доставлять оружие повстанцам и при необходимости поддерживать их огнем.

Надо ли говорить, что Тихоокеанский отряд контр-адмирала Пузина мог наделать много шума на берегах Красного моря и Персидского залива.

Офицеры и матросы эскадр рвались в бой. 6 апреля 1877 г. из порта Антверпен в Турцию вышел бельгийский пароход «Fanny David» с грузом крупповских орудий. Фрегат «Петропавловск» был готов перехватить пароход с военной контрабандой, но Морское ведомство прислало срочную телеграмму «о неудобстве подобного образа действий».

А 29 апреля последовал приказ всем кораблям из Атлантики и Средиземного моря возвращаться в Кронштадт.

Генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич, уже не заикаясь о Средиземном море, попросил разрешение у Александра II послать пару крейсеров в Атлантику в район Бреста. Ему ответил Управляющий Морским министерством: «Государь не согласен на Ваше предложение, он опасается, чтобы оно не создало неприятностей и столкновений с англичанами по близкому соседству с Брестом».

Повторяю, это все происходило в момент, когда Англия была изолирована дипломатически, она оказалась бессильной повлиять на войны 1858–1870 гг. в Европе. Все же государства континентальной Европы не хотели или не могли вести войну с Россией.

Поначалу Турция очень боялась русской Атлантической эскадры. Турки готовились начать минные постановки в районе Дарданелл. Переброска войск из Египта в Стамбул шла лишь под конвоем броненосцев. Но вскоре страх сменился удивлением и смехом. Конвои были отменены. Наконец к июлю 1877 г. турецкая эскадра Гуссейн-паши в составе двух броненосцев и шести паровых судов, базировавшихся в порту Суда на Крите, начала охоту за русскими торговыми судами в Средиземном море. Турки не боялись «неудобства» и «неприятностей». Россия ответила на захваты своих судов… энергичными нотами и протестами. Но Гуссейн-паша чихать хотел на словоблудие «железного» канцлера Горчакова.

Здесь стоит отметить слабость турецкого флота. В его составе имелось лишь четырнадцать мореходных броненосцев, из которых половина была построена в Англии, семь броненосных судов на реке Дунай, а также большое число паровых деревянных судов: шесть двухдечных кораблей, шесть фрегатов и тринадцать корветов (все винтовые). Четыре винтовые деревянные шхуны патрулировали Дунай. Вооружение шхун составляло четыре гладкоствольных (12– и 19-фунтовых) орудия. Экипаж 70 человек. Транспортный паровой флот состоял из 57 судов, часть из которых была вооружена. Всего на транспортных судах имелось 162 орудия, в основном гладкоствольных. На турецких кораблях служили десятки британских офицеров.

У русских в Черном море было лишь два броненосных судна, так называемые «поповки». Они имели мощные и эффективные орудия: «Новгород» — две 11-дюймовые пушки обр. 1867 г., а «Адмирал Попов» — две 12-дюймовые пушки обр. 1867 г. Однако скорость «Новгорода» не превышала 6 узлов, «Попова» — 8 узлов. В свежую погоду она падала до 5 узлов. Поворотливость была в 10 раз хуже, чем у обычных судов. «Поповки» не слушались руля, а управлялись только машинами.

В итоге к 1877 г. наш Черноморский флот фактически не имел боевых кораблей. За неимением лучшего Морское ведомство решило вооружить несколько судов РОПиТа и создать флотилию катеров с шестовыми минами.

Суда РОПиТа стали называться «пароходами активной обороны». Среди них к началу войны были:

«Владимир», вооруженный одной 6,03-дюймовой пушкой, двумя 4-фунтовыми пушками и одной 6-дюймовой мортирой;[47]

«Великий князь Константин», вооруженный одной 9-фунтовой, двумя 4-фунтовыми пушками, двумя 6-фунтовыми гладкоствольными пушками и одной 6-дюймовой мортирой;

«Эреклик», вооруженный двумя 9-фунтовыми пушками и двумя 4-фунтовыми пушками;

«Аргонавт», вооруженный одной 6-дюймовой мортирой.

В мае 1877 г. была вооружена яхта «Ливадия» двумя 6,03-дюймовым, двумя 9-фунтовыми, двумя 4-фунтовыми пушками и одной 6-дюймовой мортирой.

В июне 1877 г. пароход «Веста» был вооружен пятью 6-дюймовыми мортирами, двумя 9-фунтовыми и одной 4-фунтовой пушками.

В ноябре 1877 г. пароход «Россия» был вооружен шестью 8-дюймовыми, тремя 6,03-дюймовыми, двумя 9-фунтовыми пушками и двумя 6-дюймовыми мортирами.

Все пароходы имели скорость от 11,5 до 13 узлов. Вооружение составляли орудия обр. 1867 г. Заметим, что на вооружении всех пароходов активной обороны были 6-дюймовые крепостные мортиры обр. 1867 г. Вероятность попадания из такой мортиры в движущийся корабль была равна нулю. Прок от мортир мог быть только при стрельбе по наземным целям и, в крайнем случае, при стрельбе по близко (до 2 км) и неподвижно стоящему кораблю. Вместо них можно было бы поставить 6– и 8-дюймовые корабельные или береговые пушки, благо их на Балтике было в избытке.