Алла. Взбалмошная девица. В одежде предпочитает каблуки, старомодно-ободранные джинсы начала века, обтягивающие худые нестройные ноги, и завязанную узлом клетчатую рубашку поверх майки с логотипом. Один из заказчиков-миллениалов как-то раз в пылу негодования назвал её ванилькой. Алла — филолог по образованию и корректор по профессии. Занимается правкой наших опусов и сшивкой частей текста в единое полотно. А в основном, закинув ноги на стол, напоказ болтает по телефону, потому что на её ноутбуке «несправедливо!» ограничен доступ к отвлекающим сайтам. Из-за неё мы частенько опаздываем со сроками сдачи работ заказчику. У этой девицы, как у начальника, собственный кабинет. Понятия не имею, за что ей такие привилегии.
Валентин. Серьёзный мужчина. Носит классические брюки и белую рубашку с длинным рукавом. Всячески старается скрыть своё бурное и весёлое неформальное прошлое, но татуировки морд драконов всё же предают и порой выглядывают из-под манжет. Говорят, раньше носил бороду, как у лесоруба, и курил кальян, но теперь гладко выбрит и не курит. Занимается экшн-сценами и всем тем, что с ними связано. Хоть и недавно в нашем коллективе, но его перу доверен внушительный объём текста, поэтому заслуживает уважения.
Демьян Алексеевич. Наш начальник и главный редактор. Коренастый мужичок с усами Ницше. Единственный из всей редакции, кто старше тридцати. Всегда в костюме-тройке с торчащим из нагрудного кармана золотым самопишущим пером. Интеллигентный, сдержанный, суровый. Проверяет, утверждает и отвергает то, что мы пишем. Если ему не понравился текст — молча перечеркнёт весь лист крестом. Поэтому каждый раз бросает в пот, когда он тянется к карману со своей золотой ручкой. Также Демьян Алексеевич — специалист по философской составляющей текста и по ключевой мысли всей книги. Пишет вместе с нами диалоги и внутреннюю речь героев. Объём его работы, как у Валентина и меня, самый большой.
Милана. Специалист по связям. Тихо сидит в кабинете Демьяна Алексеевича у самой двери. Одета как и подобает секретарю: строгий чёрно-белый костюм с юбкой чуть выше колена. Именно к этой девушке обращаются наши клиенты, созваниваясь по телефону, связываясь через всемирную паутину или же, что бывает редко, приходя в редакцию лично. Милана красивая, а особенно красив её голос. Похоже, по этому ключевому признаку Демьян Алексеевич и принял её на такую должность. Даже не знаю, как описать её мелодичное «Редакция «Ваше перо», здравствуйте! Меня зовут Милана, чем я могу помочь Вам?» Этот голос очень… женственный. Как у Алисы из колонки, с такой каждый играл в детстве. Милана нравится мне больше всех в коллективе. Наверное, потому что с ней почти не общаюсь, лишь изредка слышу её чудесный голосок.
Сам же специализируюсь на написании сюжета и текста. В одежде предпочитаю классику: лакированные туфли, брюки со стрелками, рубашку и жилетку. Поэтому меня и приняли за детектива. Ах, Катерина, Катрин, Кэт… ты всё так же поёшь, стоя на сцене, и совсем не смотришь на меня, сидящего на своём неизменном месте. В чём я провинился перед тобой? Этим позором, когда упал от первого же удара «противника»? Чёртов бильярд, чёртов шар, будь ты тысячу раз проклят!..
Да, этим вечером я вновь в «Авеню». Пишу, беспрестанно пишу, лишь бы не смотреть на тебя, хотя и безумно желаю встретить взгляд этих (карих? серых? голубых?) глаз. А может, ты тоже ловишь мои глаза, но я отрываю их от страницы не вовремя, не в тот миг, когда…
Ты закончила петь? Эти аплодисменты тебе. И цветы, и огромные плюшевые медведи с зайцами, и аккуратные коробочки с бантиком у твоих шикарных ног, и всё это дарю не я… Спускаешься со сцены. Твоё чёрное платье короче, но свободнее, чем вчерашнее, и твои движения в нём быстрые, стремительные… Куда ты? Не подойдёшь? Даже не посмотришь в мой угол? Нет?.. Почему, Катрин?..
Глава 1 (3/3)
Поздний вечер, почти ночь. Электронный камин искусственно трещит в стене моей гостиной. Свет — лишь от него и крохотного светильника на письменном столе. Я, сидя в кресле и завернувшись в плед, продолжаю писать мемуары.
Соглашусь с внимательным читателем, что прошлые мои записи несколько сумбурны и несвязны. Ещё в них слаба нить сюжета. Возможно, виновата мигрень, всё чаще посещающая мою несчастную голову, и на сердечных, горестных и стыдливых чувствах. Постараюсь исправить эту ошибку в повествовании и излагать свою историю последовательно. По крайней мере, настолько, насколько это возможно.
Сегодня в редакции была самая продолжительная планёрка из всех, какие я могу вспомнить. Первую половину дня до самого обеда мы: Егор, Андромеда, Валентин, Демьян Алексеевич и я, заседали в нашем крошечном конференц-зале и обсуждали, какой же всё-таки будет сага «Басня стужи и зноя».
Егор предлагал основываться на истории и мифологии народов Сибири, рассказывал о Куль-Отыре, владыке подземного мира и мира мёртвых.
— Такого ещё никто никогда не писал! — убеждал он, показывая на интерактивной доске изображения этого владыки. — Все используют славянскую, скандинавскую, греческую и другие популярные мифологии, а мы сделаем кое-что неординарное!
Валентин поддержал егорово предложение:
— А в последней книге главный герой спускается в логово Куль-Отыра, убивает всех его приспешников и самого владыку, а затем, весь окровавленный, выходит на свет божий, неся на руках освобождённую принцессу! — сказал он, раскинув руками, и я заметил выглянувшие из-под его рукавов тату драконов.
— Ну что же вы, мальчики! — возмутилась Андромеда. Во время рассказа Валентина она всё сильнее разбухала от негодования. — Зачем так кровожадно? Может, Куль-Отыр не будет таким уж злым и не стоит его убивать? У него ведь и семья, и дети, наверное… ведь все мы люди!
— Куль-Отыр — не человек. Он вымышленный герой мансийской мифологии. Тот же дьявол у христиан, — сказал умный Демьян Алексеевич, не отрывая взгляда от монитора ноутбука.
— Да, — подтвердил Егор слова начальника и, всё так же стоя у доски, лазерной указкой ткнул в лоб страшилищу, изображённому на иллюстрации. — Этого персонажа никак нельзя назвать банальным. Именно поэтому я предлагаю…
— Поддерживаю! — выкрикнули некультурные драконы Валентина.
— Предлагаю в дальнейшем придерживаться данной концепции, — продолжил чуть возмущённый этим Егор, — чтобы наша сага впоследствии не пылилась на полках книжных магазинов, а стала бестселлером…
— Сага Вергилия Магомедова, — пробубнил я и тут же получил затрещину от начальства:
— Мы готовы выслушать ваши предложения относительно сюжета, Роман, — спокойно сказал Демьян Алексеевич, прокручивая колесо мышки. Он так и смотрел в компьютер, даже прикусывал язык, когда молчал.
Я с тяжёлым вздохом поднялся и сменил Егора у доски. Тот, проходя к своему месту, ободряюще улыбнулся мне и кивнул.
— Учитывая рекомендации Егора и Валентина, — начал я, но встретил негодующий взгляд распухающей Андромеды, — и ваши, Андромеда, тоже, я предлагаю… к-хм… следующее.
Сюжет такой: 13 век, Русь. Главный герой саги Гордомунд (это имя настолько понравилось Валентину, что я даже увидел краешки крыльев его драконов, чего никогда мне не доводилось) ещё в детстве попадает в рабство к грозному монгольскому хану ДжучИ. И вот маленький раб наравне со взрослыми мужами валит лес для строительства великого города Чинги-Тура. Идут годы, мальчик крепчает, и наконец удается сбежать. Гордомунд, повзрослевший, скрывается в лесу (описание скитаний и битв с нечестью) и вскоре набредает на мансийское поселение (здесь вам предания и о Куль-Отыре, и о ещё каких-нибудь менквах). Встречается со старейшиной, и тот рассказывает, что раньше его племя жило там, где сейчас стоит Чинги-Тура, но пришли татаро-монголы и выгнали несчастных коренных жителей в тайгу. Бла-бла-бла, любовные сцены, размышления о судьбах народа, прочие баталии, и вот доблестный Гордомунд, собрав войско из лесных зверей, речных чудовищ и болотной нечисти, совершает набег на город, но, увы, безуспешно. ГГ лежит в луже собственной крови, и кажется, что его уже ничто не спасёт… Конец первой книги.
