— Что мы должны делать дальше, Кингсли? — громко спросила у чернокожего волшебника мадам Лонгботтом. — Какой у нас план?

— Держаться нету больше сил! — поддакнул ей покачивающийся мужчина в квиддичной форме «Нетопырей». — У них ещё полчища дементоров! Мы сожгли тысячи гигантских пауков! Трелони расшибла все свои хрустальные сферы!

— Наш план… — начал было Кингсли, но он не успел закончить даже эту фразу. Своды замка содрогнулись от грома голоса. Другого голоса, вновь разнесшегося по Большому залу. Высокий, холодный и ясный, он, казалось, исходил отовсюду.

«Проклятье, здесь он звучит страшнее, чем там!» — содрогнулся и сам Теодор.

— Вы храбро сражались, — заговорил голос. — Лорд Волдеморт умеет ценить мужество. Однако вы понесли тяжелые потери. Если вы будете и дальше сопротивляться мне, вы все погибнете, один за другим. Я этого не хочу. Каждая пролитая капля волшебной крови — утрата и расточительство. Лорд Волдеморт милостив. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. Я даю вам час. Достойно проститесь с вашими мертвецами. Окажите помощь вашим раненым.

— Теперь он так говорит! — возмущённо крикнул кто-то рядом с ними. — Он обещал убить нас всех, а теперь говорит так!

— Мы надрали задницу его сволочам! Надрали! Да!

Раненые, перевязанные маги, те, вокруг кого сновали добровольные помощники немногочисленных медиведьм и колдунов, ликовали вместе со всеми — хотя Тёмный лорд всего лишь дал им лишний час, чтобы выдохнуть.

«Чтобы дать сбежать всем тем, кто больше не хочет сражаться», — подумал Теодор, и нахмурился. И вид Шеклболта и Шепарда намекал, что не только он понял это.

— А теперь я обращаюсь прямо к тебе, Гарри Поттер, — продолжил после паузы этот голос вновь. — Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном лесу. Если по истечении часа ты не явишься ко мне и не отдашься в мои руки, битва начнется снова. На этот раз я сам выйду в бой, Гарри Поттер, и отыщу тебя, и накажу всех до единого, мужчин, женщин и детей, каждого, кто помогал тебе скрываться от меня. Итак, один час.

— Плевать на Поттера, — прошипел Гольдштейн с перевязанной головой, — но хотел бы я знать, где и правда он обретается со своими приятелями!

— Я здесь, — спокойно ответил на его окрик Гарри Поттер, появившийся вместе с Грейнджер, Малфоем и Уизли в буквально десятке футов от них из ниоткуда. — И я стоял в строю, как и каждый из вас. Прикрывал спины другим, в отличие от некоторых, Нотт. Рисковал собой, в отличие от тех, кто командовал из задних рядов, Кингсли. Приближал победу, в отличие от тебя, Энтони.

Он оглядел всех собравшихся — раненых и здоровых, испугано ринувшихся после слов Тёмного лорда внутрь и тех, кто был готов снова пойти сражаться. Студентов, добровольцев, чиновников и обывателей. Авроров и егерей, преподавателей и торговцев. Тех, кто дерзнул поддержать призыв и выступить против Тёмного лорда в эту ночь.

Гулко забили часы. Наступало утро. Шесть ударов — шесть часов утра.

— Тёмный лорд — не человек, — сказал он громогласно. — Его слуги боятся его силы, но он не человек. И я уничтожил те якоря, что держат его на этом свете, — его взгляд на миг замер на лице Теодора, будто бы он сомневался в его результате. — Остались лишь двое. Он сам и его змея. Это страшная, чёрная магия, но мне напророчено повергнуть его. И я сделаю это. Убью его змею и его самого.

«Проклятье, он правда собирается идти в Запретный лес!» — подивился Теодор.

— Гарри, ты не можешь! — ринулась к нему Луна Лавгуд. — Там слишком опасные мозгошмыги!

— Всё будет хорошо, Луна, — ответил он, приобнимая девушку. — Жди меня, и я вернусь. Всё будет хорошо!

Под звуки зала, заполненного людьми, Гарри Поттер быстрым шагом устремился к дверям, и никто не посмел его удержать.

— Нет! — крикнул Кингсли, когда мальчишка был уже в дверях. — Это ловушка, Поттер!

— Мистер Поттер, куда вы собрались?! — воскликнул фальцетом столкнувшийся с ним в дверях Флитвик.

— Гарри, мы не пустим тебя! — прорычал Невилл.

Гарри Поттер накинул на себя мантию-невидимку, которую не мог различить глаз Теодора, и был таков.

Многие маги, и Теодор в их числе, поддавшись импульсу, ринулись вперёд, к дверям. Людской поток столкнул его с Артуром и Гринграсс, вынес их во дворик, и оттуда они сами, расталкивая друг друга, забрались на стены по лестницам и мосткам, аккурат для того, чтобы увидеть, как Гарри весело помахал рукой на склоне, обернувшись к замку, меж кровавых луж и тел кентавров и людей, отдавших жизни ночью, и скрылся вновь под своей мантией.

— Так весело, отчаянно, шёл к виселице он, — негромко продекламировал райвенкловец Митчелл, оказавшийся рядом с ними. — В последний час, в последний пляс пустился крошка Джон.

Нотт устало опустился на наколдованную незнакомым магом скамью и уткнулся в ладони лицом. Это было тяжело.

Вместе с Блейзом он отлевитировал в покойницкую четыре тела. Среди них был тот, кого он хорошо знал много лет. Колин Криви всегда был слегка безрассудным, и это привело его к концу.

— Вы не видели Лаванду? — послышался голос Артура. Во внутреннем дворике было людно — те, кто провёл ночь в Трапезном зале выглядывали подышать и осмотреться. Некоторые, воровато оглядываясь, пытались прицениться к путям побега. Люди устало обсуждали то, что они сумели пережить, надеясь на лучшее. — Тео! Ты не видел Лаванду?

Нотт поднял голову и посмотрел на друга. Волосы Гэмпа были припорошены каменной пылью, а на щеке пролегала уже почти зажившая царапина — не то от когтя, не то от проклятья.

— Хреново выглядишь, — сказали они одновременно друг другу и фыркнули, слегка улыбаясь. Эта реплика даже заставила на секунду забыть о смерти Колина. Впрочем, вернувшись, эта мысль снова сделала больно.

— Но ты и правда хреново выглядишь, — с переживанием добавил хаффлпаффец. — Ты цел? Я слышал, тебя можно называть грозой великанов?

Теодор поднялся. «Лучше так, чем палачом Хогвартса», — саркастично подумал он.

— Я всего лишь делал то, что должно, — пожал он плечами. — В конце концов, все эти тролли стали моими врагами ещё в Хэллоуин девяносто первого.

Они пошли вперёд, прочь со дворика, к ступеням. Под сводами галереи, огибавшей внутреннюю стену дворика вдоль самого замка, прислонившись к побитой выщербинами колонне, с серьёзным и обеспокоенным Уильямом Уизли о чём-то говорил Малфой, пока Грейнджер стремительными взмахами палочки накладывала чары на девочку-подростка, младшекурсницу, невесть что забывшую тут, далеко за пределами спасительных Подземелий.

— А мы, — продолжал Арчи, — вообще чуть не попали под атаку с двух сторон, прикинь! Квиддичисты здорово помогли, и Уизли тоже, но больше всего меня удивила Трелони. Профессор — а ещё утром я бы сказал, что она трусливая пьяница — кидала в них свои хрустальные шары! Попала в самую маковку Гоббса, он так и рухнул замертво. Оказалось, что это министерских отправили…

— Прости, Арчи… мисс Грейнджер, а почему здесь, эээ, столь юная волшебница?

— Мистер Нотт, простите, пожалуйста, но я не смогла сидеть взаперти, пока здесь такое! — эмоционально ответила девочка, и Теодор узнал её. Это была девочка Эльза, которую он встретил когда-то уже совсем давно в Хогвартс-экспрессе в прошлом августе. — К тому же, я умею уменьшать боль, — совсем тихо добавила она.

— Теодор прав, мисс Мортен, — напустив на себя грозный вид, поддакнул ему Артур. Вздохнув и напустив на себя грустный вид, девочка поднялась и побрела в замок. — Гермиона, ты не видела Лаванду?

— Ох… — задумалась, вздохнув, Грейнджер. Малфой рассказывал Уизли о том, как ему с трудом удалось сдержать Адское пламя, чтобы оно не сожгло Комнату-по-требованию. Теодору очень захотелось знать, зачем именно Малфой решил применить это проклятье, и почему именно там. — Я видела её на речном спуске, она проверяла единорогов вместе со Спраут. Ты ведь можешь спросить по рации, Артур.