В общем, позавтракали мы с Циркачом на славу, а в конце нашей трапезы из глубины бара степенно выплыли торс и голова Бесконечного. Причем торс был упакован в броник и разгрузку, плотно укомплектованную гранатами и автоматными магазинами. На голову бармена была натянута черная балаклава, оставляющая открытыми только глаза и рот, а сверху была нахлобучена каска, которую носят военные по ту сторону Кордона. При этом через плечо невидимой руки был перекинут ремень АК с грамотным обвесом – телескопический приклад, коллиматор, на цевье подствольный гранатомет «Костер» с рукоятью более удобной, нежели штатная.

– Здорово, бродяги, – поприветствовал нас хозяин бара.

– И тебе не кашлять, – отозвался я. – Смотрю, ты на утреннюю пробежку собрался?

– Ага, – хмыкнул Бесконечный. – Пробегусь, пожалуй, с вами до Куписты. А то, боюсь, без меня не дойдете.

Откуда бармену известно про Куписту, я уточнять не стал, помня, что он вроде как местами в курсе насчет будущего. А вот насчет остального поинтересовался:

– Тебе-то что за печаль, дойдем мы или нет? И вообще, откуда инфа, что мы можем не дойти?

Бармен пожал плечами, отчего его автомат совершил движение в воздухе вверх-вниз.

– Туман немного рассеялся. И увидел я сегодня, как проснулся, что не пройти вам дальше Новоселок. А печаль мне такая, что если вы не дойдете до Куписты, то сгинет навеки и Зона, и тот мир, в котором мы жить привыкли.

– Конец света, что ли, настанет? – поинтересовался Циркач.

– Да нет, со светом все будет в порядке, – усмехнулся бармен. – С солнцем-то точно ничего не случится. А вот что оно будет освещать на этой планете – большой вопрос.

Мы с Циркачом переглянулись.

Бесконечный опять вел мутные речи без какой-либо конкретики. Но, с другой стороны, я подумал, что еще один боец в команде, причем на халяву, в данном случае не помешает. Я-то всегда предпочитал работать один, только вот теперь у меня на шее висела забота об «отмычке», который Зону не знал совершенно. Потому, если бармен возьмет на себя сомнительное удовольствие нянчиться с неофитом, это будет весьма кстати.

– Ладно, – сказал я, поднимаясь из-за стола. – Пробежимся вместе, коль такое дело, дополнительный автомат в группе лишним не бывает. Выдвигаемся…

– Ты с этим по Зоне бегать собрался? – прервал меня Бесконечный, кивнув на мой трофейный АК, который я позаимствовал у кордонного.

– А что с ним не так? – удивился я. – Автомат как автомат. Потертый, конечно, но для «калаша» это не проблема.

– Да как сказать, – покачал головой бармен, подойдя ближе и, как я понял по движению разгрузки на его торсе, слегка коснувшись рукой моего АК. – Его полтора года назад солдат-срочник в лужу уронил – и, разумеется, цевье снимать не стал. Провел неполную разборку, почистил и обратно собрал. А влага под цевьем осталась и проела в стволе нехилую каверну. Два магазина твой автомат еще отстреляет, а на третьем будет разрыв ствола, после которого твоя левая рука станет беднее на три пальца. Я такие вещи вблизи очень хорошо вижу, особенно если до них дотронусь: когда стоишь рядом, то тумана нет и что с вещью, что с человеком – все понятно сразу.

– Интересное кино, – пробормотал я.

Сейчас я бармену поверил сразу, так как, приглядевшись, увидел на краю цевья несколько рыжих пятен. Маленьких, если не приглядываться – и не заметишь. Но коли приглядеться – свидетельствующих о наличии возможной проблемы, о которой только что рассказал Бесконечный. – И что ты предлагаешь?

– У Циркача тоже с оружием, мягко говоря, неважно, – проговорил Бармен. – Потому придется мне с этим вопросом вам немного помочь, прежде чем мы выдвинемся. А то, случись чего, я окажусь один против какой-нибудь местной пакости, причем с двумя безоружными телами за спиной, что меня категорически не устраивает.

Они вставали из автоклавов.

Медленно, словно заведенные механические куклы на минимальном режиме активности. Понятно почему: их тела еще не полностью адаптировались к существованию в этом мире. Они пока что лишь учились не просто двигать конечностями – для них в эти первые минуты новой жизни даже дыхательный рефлекс требовал значительных усилий.

Но Захаров знал: сейчас в телах репликантов с бешеной скоростью идут процессы оптимизации нейронных связей, и не пройдет и нескольких минут, как эти совершенные машины для убийства полностью освоятся и будут готовы к использованию.

Данила. Кремлевский дружинник. Настолько мощный, что для него пришлось построить отдельный автоклав. Но оно того стоило! Эта гора мышц, улучшенная до максимума, теперь могла пробегать многие километры не уставая со скоростью скаковой лошади, руками сгибать рельсы, кулаками пробивать кирпичные стены – ну и, разумеется, стрелять из всех известных видов оружия. Эту функцию, как и многие другие, Захаров вложил во всех репликантов, улучшив свои создания практически до совершенства.

Фыф. Одноглазый мутант из того же мира Кремля.