Эпилог

Было тринадцатое декабря, последний день для сдачи семестровых экзаменов перед рождественскими каникулами. Шарлотта возвращалась домой из университета по Норт-Лексингтон-авеню, наклонив голову из-за встречного ледяного ветра с гор.

Она заметила следившего за ней парня два квартала назад, когда случайно оглянулась – делала это Шарлотта в последнее время часто.

Она перешла улицу. Он сделал то же самое.

Сейчас Шарлотта подошла к горевшему красным светофору на Уолнат-стрит. И вновь оглянулась.

Он был в шести метрах позади нее.

Конечно, это не Люк. Люк мертв. И это не безымянный сталкер. Просто парень идет к себе после учебы, и так совпало, что он перешел улицу сразу после нее.

Однако легче сказать себе это, чем поверить в сказанное.

Он остановился рядом. На нем были оливковая летная куртка и вязаная шапочка. Глаза – льдисто-синего цвета, щеки покраснели от холода.

— Шарлотта, верно? – спросил он, криво усмехнувшись. – Я учусь с тобой на одном курсе по маркетингу.

— Привет, - отозвалась она и начала переходить улицу, так как зажегся зеленый.

Он держался рядом.

— Я – Билл.

Она улыбнулась.

— Я… эм… знаю, что произошло, - продолжал он. – Ну, пару месяцев назад. Вообще-то все знают, так? Но мне жаль. Отстой, конечно. Тот парень…

— Мне не хочется об этом говорить.

— Ну да, понимаю, конечно. Так ты живешь вон там?

— Нет, - ответила Шарлотта сущую правду. Она уже давно миновала поворот к своему дому.

— Так куда идешь?

Шарлотта указала на стоявшую немного дальше «Пивоварню на Лексингтон-авеню».

— ПЛА?

— Ага.

— Отличное там пивко.

— Это же пивоварня.

— А ты… эм… встречаешься с кем-то?

— Да, - ответила она.

— А-а, ладно, - смущенно откликнулся он. – Ну… увидимся на лекциях, да?

Билл пересек улицу, а Шарлотта направилась к ресторану. Нигде не обнаружив Тони, она сама нашла двухместный столик.

Шарлотта проверила телефон. От Тони никаких сообщений. Она рассеянно покрутила телефон в руках. Планов выпить у нее не было, но теперь Шарлотта подозвала официантку и заказала «маргариту».

Потом нахмурилась. Весь день Шарлотта отлично справлялась, запрещая себе думать о Люке и Чарльстоне. Сейчас, благодаря Биллу, все отчетливо всплыло в сознании.

В «Театре Док-стрит» погибло четырнадцать человек. Бойня оказалась главной новостью по всей стране, но что особенно раздуло пламя скандала и не дало ему угаснуть по сей день – это личность самого Люка и запал замедленного действия на бочке с порохом, то бишь его психическое расстройство. Отчасти все произошло из-за предсмертной записки, найденной в его кармане и адресованной бывшему командиру подразделения, медицинскому эксперту, не сумевшему диагностировать у Люка ПТСР, и «всем вам, остальным идиотам (сами знаете, о ком я)». Послание было коротким, всего шесть слов: «Вы это испортили – вам и чинить».

Разумеется, посыпались вопросы. Почему человека с такой психологической травмой, как у Люка, выпустили на волю? Была ли ошибка в диагнозе намеренной? А если так, то не являлись ли подобные ошибки стандартной практикой? Масштабным сокрытием информации для того, чтобы стесненные в средствах военные сэкономили миллиарды долларов на выплатах пособий по инвалидности?

Это был пиар-кошмар для Пентагона, и энное количество высокопоставленных бравых офицеров были вынуждены уйти в отставку, включая главу Министерства по делам ветеранов.

А сейчас по этому делу шло расследование Конгресса.

По коже Шарлотты пробежали мурашки: ей привиделся Люк в гробу, глубоко под землей, с широченной мертвой ухмылкой.

Парадная дверь бара открылась, вошел Тони. Она помахала ему.

— Привет, - произнес он, целуя Шарлотту в щеку заледеневшими губами. – Погодка – хуже некуда.

Официантка принесла ее «маргариту», и Тони заказал пинту пива.

— Кто-нибудь просил у тебя сегодня интервью? – спросил он, и Шарлотта знала – это шутка лишь наполовину.

— Только какой-то парень с моего курса по маркетингу поведал, какой же отстой случившееся в Чарльстоне.

— Отстой?

— Так и сказал.

— Тебе нужна маскировка. Может, те очки с приклеенными к ним усами. (1)

Шарлотта ощутила внезапный прилив нежности к Тони. Хотя он потерял Бена, Эми и Дженни, но оказался непоколебимой скалой в прошедшие два месяца. Она не знала, что делала бы, утратив Тони – а ведь это чуть было не произошло. Снимок МРТ показал, что пуля Люка скользнула по основанию височной ямки, неглубоко вдавившись в бок черепа, и нейрохирургам пришлось проделать процедуру под названием «некрэктомия», чтобы удалить пулю, фрагменты кости и кусочки скальпа. Чудо, что Тони не стал слепым, парализованным или лишенным сознания «овощем». Фактически единственными видимыми последствиями стали нарушенное равновесие в течение пары дней и маленький шрам.

— Послушай, Тони, - произнесла она, беря его за руку. – Думаю, мне нужно отсюда уехать.

— Конечно, - ответил он. – Можем поехать ко мне, посмотреть кино.

— Я имею в виду Эшвилл.

Тони изумленно уставился на нее.

Она продолжала:

— Слишком близко к Чарльстону, слишком много воспоминаний.

— И куда ты собираешься? Назад в Нью-Йорк?

— Нет, с меня хватит зим. Я подумываю, например, о Лос-Анжелесе.

— А как же твой диплом?

— Получу его в Калифорнийском университете или еще где-нибудь.

— О, - ответил он со страшно расстроенным видом.

Она сжала его ладонь.

— Я не имела в виду только себя, Тони. Нас. Хочу, чтобы ты поехал со мной.

Он просветлел, но казался не слишком-то вдохновленным.

— Не знаю, насколько легко все это будет, Шар. У меня студенческие кредиты и…

— У меня есть деньги.

Он нахмурился.

— Есть деньги?

Она кивнула.

— Ты только что ограбила банк?

— У меня были состоятельные родители, - пояснила она. – Папа владел несколькими фабриками в Китае. Они завещали мне трастовый фонд. В прошлом году, на двадцать первый день рождения, я его получила.

— Что за трастовый фонд?

— Из тех, что с большим количеством нулей.

— С каким именно?

— Нам хватит, - просто ответила она.

Тони выглядел скептично настроенным.

— Шар, ты в магазин ходишь со скидочными купонами.

— Мои дед и бабка любили экономить. Так и меня воспитывали.

Тони сел прямо.

— Но если у тебя есть этот жирненький трастовый фонд, - сказал он, явно не поверив ее искренности, - за каким чертом тебе диплом по ресторанному менеджменту?

— Ты не помнишь, да?

— Что не помню?

— Я говорила, что хочу открыть собственный ресторан. – Усмехаясь, она извлекла из сумочки объявление о продаже ресторана «Бульвар Сансет», распечатанное из интернета. – Я разговаривала с агентом и думаю заключить сделку. Пока мы не получим дипломы и не освоим все нюансы этого дела, найму управляющего. Итак – что ты думаешь?

Тони несколько секунд молча качал головой, потом сказал:

— Ух ты, Шар. То есть, Господи. Ух ты.

— «Ух ты» в хорошем смысле?

Его усмешка теперь повторяла ее.

— В лучшем смысле. Вот только, - добавил он, - тебе нужно поменять название забегаловки. «Сансет - пиццерия и паста»? Звучит как «дом престарелых». (2)

— Придумай ты – что-нибудь с привкусом Италии.

— Уже придумал. – Он сделал драматическую паузу. – «Пицца Тони».

— Черт, нет, - расхохоталась она.

— «Пироги Шарлотты»?

Она застонала.

— Это Италией даже не пахнет. Может, мы все-таки остановимся на «Сансет – пиццерия и паста».

— Ты тут босс, Шар, - сказал он, наклоняясь через стол, чтобы поцеловать ее в губы. – Все, что захочешь.

***

Стоя у писсуара в туалете, Тони закончил свои дела, застегнул молнию, потом подошел к раковине. Намылив руки, он поймал свое отражение в зеркале и ахнул. Кожа стала серой и шелушащейся. Глаза – налитыми кровью и пустыми. Кое-где не хватало клочьев волос. С левой стороны головы, там, куда попала пуля и где должен был находиться лишь маленький шрам, зияла дыра, сочащаяся кровью и личинками.