По самым скромным подсчётам для нормальной работы химпрома, станков и перевода паровозов на сырую нефть потребуется, только на первых порах, двадцать-тридцать тысяч тонн нефти, в год! Для века XX это копейки, так, малый танкер. Для века XIV — нефть, добытая со всей территории Ширвана за два года. В транспортировке добра здесб задействованы десятки тысяч людей, судов, верблюдов… Дедвейт же у моих пароходов смешной. Построить баржу тысяч на три-пять кубов в теории можно, но только в теории. Вспоминая какой крови, стоила нам постройка «Ермака» и говорить нечего. Провал, на сто процентов. В то же время наш большой корабль из цистерн чувствовал себя прекрасно. Не удивительно, танк-контейнеры то заложили в расчёте на Бакинский проект, а «Обжора» — это так, побочка.
Цистерны, закамуфлированные брёвнами всю осень спускали по Оке и Волге в Хаджи-Тархан. Никто не «просёк», и славу богу. Плывёт себе плот едва из воды торчит, и пусть плывёт. За сезон из Нижнего таких тысячи сплавляют. Кстати, в танках немало добра контрабандой переправили, они же герметичные и плавучесть отменная. По пути, контейнеры вытащенные на сушу в одном из протоков дельты Волги, не взяли, самим бы доплыть. Но как только прибыли в Баку и поняли что у страха глаза велики я немедленно отправил «Енисей» обратно, а «Бурлак» в Кара-Богаз-Гол, за глауберовой солью уходившей со страшной скоростью. Заодно и пороха Товлубею подкинул. Наша разведка в столице Золотой Орды работала как часы и то что эмиры решили назначить меня крайним, новостью не было. Хотя это с какого перепугу⁈ Ни одного доказательства, одни домыслы. Штаб, подобный вариант развития событий рассматривал и удержать как можно больше ордынских войск в Синей Орде было в наших интересах.
Ну так вот, танк-контейнеры компоновали по два, в высоту, и собрав в змейку вытягивали на свободную воду где из них собирали баржи-понтоны шириной четыре и длиной, двенадцать танков. Всего девяносто шесть контейнеров или 2880 кубов. Понятное дело, все под горло не зальёшь, но учитывая плотность нефти, честные две с половиной тысячи тонн выйдет. Нижнюю и боковые стенки некоторых танков закрывали доской для защиты и лучшей управляемости, а впереди цепляли сборный нос из стального каркаса и доски. Рули, стальные. Подобную каракатицу пароходы тянули сносно, а в шторм её можно было отцепить и не переживать. Потопить ТАКОЕ, при всей отвратительной мореходности понтона, совершенно невозможно. Это же поплавок, причём сборный. На всякий пожарный на «палубу» поставили две контейнерные ПГС питающие копеечные паровые эжекторы. Расход пара и нефти безумный, но зато можно маневрировать в шторм без дорогих двигателей и винтов. Как временное решение годно, а вкупе с радиостанциями оно позволит понтону не потеряться в море-окияне коли ЧП какое случится.
Первую сборку не сегодня, завтра «Енисей» заберёт, вторую же потянет «Бурлак» когда вернётся с грузом соли. А дальше всё понятно. Закачиваем нефтюшку на пирсе и весной двигаем в обратный путь. В середине марта Волга в районе волока вскрывается. Подплываем, разбираем понтон и сплавлемя танки и поштучно или малыми сборками. Сперва вниз по Иловле, далее по Дону поднимаем проходами до Воронежа откуда уже чёрное золото пойдёт к потребителям по железке. А пароходы ждать не будут, заберут третью и четвертую «сборки» танков и в путь, послдение наклепают уже к середине весны. Маршрут Баку- Иловля, в оба конца и с хорошим запасом времени, месяц. В теории, за сезон, пароходы могут совершить шесть рейсов притащив искомые тридцать тысяч кубов. Как оно на деле выйдет время покажет. Если запустим к осени волок Дон-Волга успеем, сто процентов успеем. Ледоколы опять жею Вот только что будет со стройкой в сложившихся обстоятельствах большой вопрос, как и с резервным волоком. Орде эти краники перекрыть, раз плюнуть. В конце концов можно и кружным путём таскать, по Волге-Оке хотя это выдет намного дольше. Посмотрим, как сложится. В любом случае Волгу монголам перекрыть не под силу, пусть хоть обосрутся.
Завал же, кстати, не был связан с организацией добычи и транспортировки «жидкого золота» всё же данные вопросы отрабатывали заранее и целый десант инспекторов взятый из Лещиново справлялся с организацией работ на твёрдую четвёрку. Мои задачи были чуть интересней и напрямую пересекались с пятым океаном.
[i] Северно-ледовитый океан в целом или Норвежское море, в частности
[ii] Йоунсбоук— сборник правовых норм средневековой Исландии, датированный 1281 годом, древнейший исландский правовой кодекс. Является одним из основных письменных источников исландского права после перехода Исландии под власть норвежской короны в 1262−64 годах. Происхождение кодекса Йоунсбоук связано с деятельностью исландско-норвежского законодателя Йона Эйнарссона, аналогичный сборник действовал до 15 века и в самой Швеции, оговорённый пункт имелся в разделе 8, Landabrigðabálkur (Землеустройство), правда он относился к ярлам под властью короля, но если под правильным углом осветить проблему то и Рюриковичи попадали в данную категорию.
[iii] В Швеции XIV века с большими мерами длины дело обстояло ещё хуже, чем на Руси. В каждой провинции бытовала своя миля (изначально, миля заимствована германскими племенами у римлян во 2–3 веках н. э.) 1 финская миля = около 6 000 метров; 1 смоландская (юг Швеции с главным городом Мальмё) = около 7 000 метров; 1 вестергётландская миля (запад Швеции с главным городом Гётеборгом) = около 13 000 метров; 1 далсландская миля (западная Швеция) = около 14 485 метров. Бирюч имел ввиду смоландскую милю, то есть расстояние от места встречи до новой границы составляло около 300 километров, в вот ниже и сама граница. Обозначена красненьким штрихом.
Простецкие краны
Глава 21
Боровск. Воротынское княжество.
Вечевая площадь напоминала растревоженный улей, не протолкнуться. Помимо городских немало люду прибыло с окраин. Поглазеть на необычное зрелище заодно и пожрать, нахаляву. Новые власти без сожаления тратили запасы предусмотренные на случай осады, потому как этой самой осады и не случилось. После того как пушками вынесли городские ворота, а после, слаженным залпом картечи «зачистили» юго-восточную стену, заговорщиков, повязали сами жители. И двух часов не прошло, а верхушка Боровска вышла встречать командиров с хлебом-солью.
Мастерское переобувание в воздухе местной элите не помогло. Князь распорядился провести образцово-показательный процесс со всей строгостью. Допросы вели с пристрастием, очными ставками и фиксацией показаний на бумаге и звуковых пластинах. По ходу пьесы инспекторы разбирались с карточками оценки доказательств для чего приволокли счётную механическую машину, производившую своим треском и вращающимися цифрами неизгладимое впечатление на аборигенов. Суд организовали княжеский, выездной, потому как городские делами об госизмене не занимались. Около церкви, полукругом, поставили сборно-разборные трибуны высотой в четыре яруса, где заседали вирник с помощниками, трибун и присяжные, а также представители власти — коменданты городков и ближайших военных поселений.
Вечерело. Снег валил крупными хлопьями и, попадая на брезентовые навесы трибун медленно истаивал, а вот над обвиняемыми пдобных удобств не имелось. Местные и московские бояре, городские старшины и заводилы, попавшие под раздачу заодно с покровителями, общим числом сорок три человека вид имели пришибленный и куковали в подвесных клетках с навесными замками, чем-то напоминая ряд с «попугаями» на птичьем рынке. Одеты подсудимые в полосатые робы, на главе красовался а-ля колпак ведьм, а под клетками ещё и алые угли тлели. Формально для согрева, а реально для создания соответствующей демонической атмосферы, дополняемой факельной подсветкой и отлитыми из чугуна химерами. Качаясь на ветру клетки с людьми устрашающе скрипели и звенели, вызывая начисленные пересуды. Впрочем, большинство обвиняемых из ремесленного люда не трогали, те формально прибывали под домашним арестом.
