-- Можно просто Утрата.

-- Ну и имя придумал ты для своей дочери.

-- Когда она родилась, её мать скончалась при родах. Я не смог её спасти. Оттого и имя у неё такое.

-- Хорошо. А скажи мне, отчего ты из дому бежать решил?

-- В столице каньяри, а они лекарей убивают. Так что от столицы надо бегом бежать. Правда, не из столицы я, а из Осушенного Болота.

-- Знаю про такое место. И что там случилось?

-- Долгая история. Был у нас в селении один учётчик материалов с сомнительным прошлым. Сам я его знал плохо, но говорили про него всякое...

-- Погоди, как это -- учётчик и с сомнительным прошлым? На такую должность непроверенных людей обычно не ставят! Его в каком-то преступлении подозревали?

-- Поначалу -- ни в каком. Якобы он спасся из рабства. Приехал больной чахоткой. Я за его здоровьем следил, конечно. Врачебный долг надо исполнять, каким бы человек ни был. Но вообще он мне доверия не внушал. Молчаливый слишком. Ну а потом он с другим учётчиком из-за квартиры не поладил. В суть истории я не вникал, правда. Но его соперник в ссылку отправился, потому что этот самый Уайн оказался человеком Инти, какое-то его задание за границей выполнял и там в руки инквизиции попал. Отсюда и чахотка, и шрамы... В общем, дурно пахло это всё!

-- Так-так... но я всё-таки не понимаю, что тут плохого. Наоборот, человек -- герой! Чем же он виноват?

-- Не доверяю я людям Инти. Вот скажи, ведь ты торговец... разве они тебя своим контролем не достают? Говорят, они вам своего человека в каждый караван пихают.

-- Не, не в каждый. У них столько людей нет, чтобы в каждый. Но бывает, внедряют. Бывает, что даже главный не знает этого. Да, в общем-то, что уж тут такого страшного? Он работает так же, как и другие.

-- Послушай, но ведь такой на тебя донести может!

-- Ну, это кто угодно может. Но для доноса проступок необходим. Зачем им клеветать на совсем уж пустом месте? Другое дело, как изложить. Но если я сам своему начальству в своих ошибках наперёд признаюсь, кто ко мне подкопается? Да и зачем?

-- Не знаю. Ну, вот я лекарь, и знаю, что на лекарей порой доносят. Впрочем, сейчас дело идёт к худшему -- каньяри решили лекарей убивать! Мстят за прививки.

-- Так, это что-то новенькое... А чего за них мстить?

-- Ну, всякие неудачи при них происходили, кто-то всё-таки заболевал, у кого-то выкидыш, потому что оказывалась беременна. Хоть и велят проверять на это, но не все говорят. Типа, стыдно. Хотя что такого, если в браке? Самих случаев не так уж много было, но вот слухи о них ходили зловещие. Каньяри так вообще верят, что это женщин бесплодными делает. И за это лекарей хотят извести.

-- Вот оно как... -- сказал Инти. -- Что же, будем знать.

-- Иные амаута считают, что польза от прививок и в самом деле сомнительна.

-- Почему? Они могут не помочь?

-- Не в этом дело. Видишь ли, европейцы имеют перед нами преимущество, что много поколений у них умирали те, кто по природе менее устойчив к болезням, а выживали наиболее устойчивые. Потому оспа или простуда для них не так страшны, как для нас. Вот Пыльный Мешок в ссылке говорил, что и у нас не мешает пройти такому отбору...

-- А во сколько жизней это обойдётся, он подумал?!

-- Ну, в конце концов, прививки тоже не совсем без жертв обходятся. А жертвы от такого дела как-то обиднее, чем та жатва, которую собирает болезнь!

-- Обиднее? Несмотря на то, что жертв от оспы будет заведомо больше? Не понимаю этого. Вот в мире белых людей регулярно гибнет множество людей, которых при разумном государственном устройстве можно было бы спасти. Гибнут от голода и грязи, тонут в море от того, что владелец судна поскупился поменять в нём сгнившую доску, гибнут от рук разбойников и пиратов... Вот Томас Мор и вовсе описывал, как овцы поели людей, а крестьян обращали в бродяг и нищих, которые потом были обречены на казнь. Но всё это белых людей не особенно волнует, им кажется это таким же естественным, как дождь и снег. Зато если у нас кого либо казнят или осудят по нашему закону и по суду, и это становится известно у них, для них это всегда повод для вдохов ужаса и завываний! Осудили! Казнили! Персону Королевской Крови! Как так можно! Кошмар! Экзальтированные персоны, конечно, могут завывать, но человеку спокойному и трезвому глупо поддаваться на эти истерики. Насколько я знаю, ремесло лекаря скорее наклоняет к трезвости. Ну а что всё-таки за история в Осушенном Болоте случилась?

-- В общем, когда переворот случился, Уайн решил потихоньку смыться, так как мести своего врага боялся, -- кажется, лекарь забыл, что не называл имя подозрительного человека. -- Убежал куда-то с женой и детьми. А тут его враг Скользкий Угорь явился. А с ним какие-то ещё... то ли каньяри, то ли ещё какие дружки из ссылки. Короче, молодцы с разбойничьими рожами. Уайна не нашли, заявились к старейшине. Где мол, такой-то. А ему откуда знать? Неоткуда. Но короче, решили они убить вместо Уайна старейшину. То ли им просто убить его захотелось, то ли за то, что инка, то ли за что в юности с каньяри повоевал... В общем, накинулись на него и стали пытаться убить. Его сын за него заступился, но не думаю, что удалось что-то сделать. Он -- один, а их трое... А своей жене велел бежать. Ну а его жена -- это моя дочь.

-- А на помощь позвать?

-- Я позвала, -- сказала Утрата, -- но никто не пришёл. А моего мужа убили, кажется...

-- Печальная история, конечно. Одного не пойму: вот старейшина был инкой и воевал. Так почему же заранее не подумал о том, что скоро могут прийти бандиты и надо подумать о самозащите хотя бы?

-- На войне он исполнял приказ, -- сказал Целебный Бальзам, -- а тут ему кто мог приказать?

Инти ответил:

-- Ну, на войне не всегда есть приказ сверху, часто надо по обстановке ориентироваться. Я ведь тоже ту войну тоже помню. Но да, на войне есть свои и есть враги, а тут он мог просто не ожидать удара. Хотя для инки такая наивность всё-таки непростительна.

Инти не зря беспокоился, что его люди примут гостей не очень вежливо. Утром он уехал с Морским Ежом ещё до завтрака и не знал, что без него с утра начались ссоры. Завтрак надо было кому-то готовить. Инти не считал справедливым, чтобы готовка ложилась исключительно на плечи его жены, и на случай стоянок в поле существовал график дежурств, с которым на сей раз случился сбой.

Что и говорить, никто из путешественников не рассчитывал на столь долгое продолжение их кочевого состояния. Собственно, по графику получалось так, что готовить должен Морской Ёж, но так как он ушёл в разведку, то следующим должен был быть Ворон. Однако он воспротивился, требуя, чтобы готовили или Уайн, или Заря. Последняя и рада была бы взять на себя эту обязанность, но ей мешал Томасик, которого надо было покормить грудью и обстирать. Да и Пчёлка требовала внимания. Морская Волна, понимая этот нюанс, резко воспротивилась тому, чтобы нагружать готовкой Зарю. Уайн сказал, что может взять на себя разожжение костра и постановку каши на огонь, но на сам завтрак не останется, так как ему надо спешить к звездочётам. Ворон возмутился, сказав, что звездочёты подождут, а Уайн должен не только приготовить завтрак, но и помыть посуду после него. Или пусть его жена помоет.

Женщина в шрамах возразила:

-- Ворон, так нельзя! Вчера ты вообще не хотел его принимать к нам, а сегодня уже им командуешь! Саири сказал ему ехать к звездочётам, и ему самому виднее, когда к ним ехать и как договариваться. Знаешь, давай-ка не командуй, а готовь завтрак сам!

-- А ты тут тоже раскомандовалась. Я же вас тогда в палатке видел. Ни стыда, ни совести!

Щеки женщины в шрамах тут же залились алой краской стыда:

-- А ты, значит, подглядывал?! И ещё скромника из себя строишь! Запомни, наконец, что мы муж и жена. И мы не виноваты, что не можем оформить наш брак как положено.

-- Пока вы брак не оформите, вы не муж и жена! И вообще, люди женятся, чтобы детей заводить. А так как вы не сдержались до брака и теперь не можете сыграть свадьбу из-за траура, вы можете родить незаконного ребёнка, и этим сломав ему жизнь.