Оглянулся. Николай лежал неподвижно у разбитого окна. Я подошёл к нему. Жив, но без сознания.

Я бросился к проёму в стене. Снаружи валил снег, ветер подхватывал белые хлопья, закручивая их в маленькие вихри. Воздух был ледяным, пробирая до костей даже сквозь одежду.

Линия горизонта размывалась в белой пелене, сквозь которую проступали тёмные силуэты деревьев. Сквозь неё я различил огромную фигуру тролля, уходящего в направлении тёмной стены леса.

Не раздумывая, я выпрыгнул из вагона, проваливаясь по колено в снег. Одним движением сформировал вокруг себя тепловой кокон. Сзади послышался хруст снега — Ланге и один из его людей тоже преследовали тварь. Их лица были искажены решимостью, в глазах горел огонь охотников.

Лес встретил нас мрачным безмолвием. Заснеженные ели стояли, словно часовые. Их ветви поскрипывали под тяжестью снега. Сквозь деревья просвечивало низкое зимнее солнце

Следы твари — огромные ямы в белом покрывале — вели вглубь чащи. Местами виднелись сломанные ветки и стволы — тварь не утруждала себя поисками прохода, а просто ломала всё на своём пути.

Мы выскочили на небольшую поляну, где тролль остановился. Его грудь вздымалась, изо рта вырывались клубы пара. Он повернулся к нам, издавая низкий, вибрирующий рык. В его глазах не было разума, только первобытная ярость хищника, загнанного в угол.

Ланге выкрикнул что-то на немецком. Бросился вперёд, его меч описал сияющую дугу в воздухе. Тварь отпрянула, но недостаточно быстро. Клинок рассёк его бок, оставляя дымящуюся рану глубиной в несколько сантиметров. Чёрная кровь закапала на снег, растапливая его с шипением.

Существо взревело от боли и ярости. Его огромная рука метнулась вперёд, сметая Ланге, словно пушинку. Немец отлетел к ближайшему дереву, ударился с глухим стуком и сполз на землю.

На мгновение он потерял сознание, но тут же встряхнулся. Мужик попытался встать на ноги. Его напарник бросился на помощь, выхватив короткий кинжал, который тоже светился, хоть и не так ярко, как меч.

Он прыгнул, целясь в глаз чудовища, но тролль перехватил его в прыжке. Сжал в своей лапище и резко сдавил. Треск костей смешался с предсмертным криком, переходящим в бульканье.

Ланге попытался воспользоваться возможность и нанести ещё удар. У него вышло. Но вот только тварь решила ответить. Взмах лапой и часть тела отделилась. Удар о дерево. Ноги упали на снег.

Я сжал кулаки, концентрируя энергию. Воздух вокруг меня завибрировал, снег у ног начал таять, образуя небольшую проталину. Послал в тролля заряд чистой силы — концентрированную магию, не преобразованную в стихийное заклинание. Такой удар мог бы разрушить небольшой дом. Но монстр лишь отмахнулся, как от назойливой мухи, мотнув головой.

— Значит, так? — процедил я, доставая свой кинжал.

Холодная рукоять легла в ладонь, словно часть меня. Древняя сталь с рунами, высеченными моей собственной рукой тысячелетия назад.

Я активировал клинок, направив в него часть своей ауры, и он засветился тусклым голубым светом, разгоняя сумрак зимнего леса.

Существо увидело свет и остановился. В его животных глазах промелькнуло что-то похожее на узнавание. Затем оскалился, обнажая ряды острых зубов, и пошёл на меня, разгребая снег своими массивными ногами.

Я позволил ему приблизиться. Кинжал в руке становился всё ярче, питаясь моей энергией. Когда расстояние сократилось до нескольких метров, резко выбросил руку вперёд. Кинжал засветился ослепительным светом.

Выпустил заклинания, что хранились в артефакте. Клинок рассёк воздух и вонзился в грудь тролля, прямо туда, где у людей находится сердце.

Монстр замер. Его глаза расширились, затем наполнились болью, И что самое странное — осознанием. Будто в этот момент в нём проснулся разум, понимание того, что сейчас произойдёт.

Из раны вырвалось сияние — белое, ослепительное, расползающееся по телу твари, словно трещины по стеклу. Магия пожирала его изнутри, превращая плоть в энергию. Тролль попытался схватить кинжал. Его пальцы прошли сквозь свет. Плоть начала крошиться, рассыпаясь в морозном воздухе, словно песок на ветру.

Существо издало последний, пронзительный вой. Его тело взорвалось облаком мельчайших ледяных кристаллов. Всё, что осталось — тёмное пятно на снегу, да мой кинжал, сияние которого медленно угасало.

Я рухнул на колени, задыхаясь от истощения. Магическое опустошение ударило, словно молот. Конечности онемели, перед глазами поплыли тёмные пятна. Кинжал потускнел, его лезвие стало матовым, без привычного блеска.

Я высвободил слишком много энергии, опустошив артефакт почти полностью. Теперь его придётся заряжать неделями, если не месяцами.

Когда дыхание восстановилось и пятна перед глазами исчезли, я поднялся и огляделся. Повернулся в сторону поезда. Только сейчас заметил, что портал, из которого появился тварь, не закрылся.

Тёмное пятно всё ещё висело в пространстве, пульсируя, как живое сердце. И из него что-то выбегало. Маленькие, юркие существа, размером с крупную собаку.

Низкорослые, приземистые, с длинными руками и короткими кривыми ногами. Их кожа была серо-зелёной, покрытой бородавками. Жёлтые глаза светились.

Они двигались группами, стремительно рассредоточиваясь по округе. Один поток направился к вагонам, другой — вглубь леса, третий — вдоль железнодорожных путей.

— Чёрт, — выдохнул я. — Нужно возвращаться.

Подобрал кинжал, вложил его в ножны и побрёл назад, чувствуя, как ноги наливаются свинцом.

Обратный путь к поезду показался бесконечным. Ноги вязли в глубоком снегу. Ветер швырял в лицо колючие снежинки. Они тут же таяли на коже, оставляя холодные дорожки.

Поезд лежал на боку, словно гигантская раненая змея. Вагоны сошли с рельсов, несколько перевернулись. Стальные колёса продолжали медленно вращаться. Окна разбиты, двери сорваны с петель.

Из одного вагона вырывались клубы чёрного дыма, смешиваясь со снежными хлопьями. Запах горелого пластика и металла разносился по округе, заставляя морщиться.

Вокруг суетились люди. Пассажиры, что сумели выбраться. Некоторые сидели прямо на снегу, оглушённые или раненые. Их лица были бледными от шока и холода. Другие пытались помогать, вытаскивая тех, кто остался внутри.

Женщина в разорванном пальто тащила ребёнка, увязая в снегу. Старик с окровавленной головой опирался на плечо подростка. Вдоль насыпи лежали тела тех, кто не выжил при крушении. Их накрывали куртками и одеялами.

Со всех сторон доносились стоны, крики о помощи, плач детей, команды тех, кто пытался организовать спасательные работы.

Я осмотрел свои руки. Они всё ещё дрожали от магического истощения. Кинжал, почти полностью разряженный, я спрятал во внутренний карман пальто.

— Николай, — прошептал я, вспомнив о своём слуге. Нужно найти его.

Вернувшись к вагону-ресторану, который теперь лежал боком. Начал пробираться через завалы. Разбитая посуда хрустела под ногами. В воздухе стоял запах разлитого алкоголя, сладковатый и неуместный среди хаоса.

Тела лежали повсюду — целые и разорванные, залитые кровью. Живые и мёртвые вперемешку. Я проверял пульс у каждого. Задерживался, чтобы затянуть ремнями, особо сильные кровотечения, что снял с тел.

Маленькие твари из портала тоже добрались сюда. Я видел, как они шныряли между обломков. Выхватывали вещи пассажиров, ища что-то съедобное.

Одна тварь, особенно наглая, вцепилась в руку мёртвого мужчины, пытаясь оторвать кольцо вместе с пальцем. Я метнул в неё воздушный клинок. Существо взвизгнуло и распалось на куски.

— Помогите! — раздался слабый голос из-под обломков стола.

Я отбросил металлический каркас, под ним обнаружил пожилую женщину с рассечённым лбом и, судя по неестественному положению, сломанной ногой. Её седые волосы слиплись от крови, но глаза смотрели ясно.

— Потерпите, — произнёс я, осторожно поднимая её. — Сейчас вынесу вас наружу.

— Мой внук, — просипела она, цепляясь за мой рукав. — Он был рядом со мной… маленький мальчик в синей куртке.