Выбрав момент, он юркнул в проход, по которому выбрался на верхний уровень и осторожно начал спуск вниз.

Спускаться вниз всегда тяжелее, чем ползти вверх, к тому же относительно безопасное время прошло и приходилось карабкаться замирая, от каждого шороха, чтобы не попасть на глаза охотникам второго уровня. Тогда ни о каком посмертии и не следовало и думать. Сожрут и даже имени не спросят. Наконец полностью обессилевший и голодный, как сотня маленьких мумзиков, он добрался до родительского логова и лишь переступив порог родного логова свалился без сил.

Разумеется, поход на верхний уровень не остался безнаказанным, и еще долго кушкан не мог прилечь на живот из-за полученных в наказание укусов, но оно того стоило, теперь в глазах молодых самочек, он выглядел чуть ли не героем дня, рассказывая о своих похождениях, конечно немного приукрашивая, не без этого…

— Как же давно это было… — поглаживая насытившееся брюхо, произнес старый кушкан, выкапывая очередной сладкий корень и вновь погружаясь в воспоминания.

Старый кушкан любил поваляться в своем логове и помечтать, предаваясь блаженному ничегонеделанию. Он уже долгое время жил в одиночестве и некому было поднимать его не свет ни заря, отправляя на охоту или на завоевание новых территорий, или для сбора трав и кореньев. Все, что ему было необходимо он находил сам. И именно тогда, когда сам желал этого. Впрочем, ему часто везло и, наверное, именно это везение и стало причиной его развывшийся лени. Когда-то давно еще будучи молодым, он, прогуливаясь по ничейным территориям забрел в эту часть уровня и решив устроить засаду на крумиков, попытался закопаться в ворох старой листвы. Каково же было его удивление, когда он вдруг совершенно неожиданно для себя провалился в какую-то яму. Вначале это несколько обеспокоило его, хотя все что ниже третьего уровня и было на один зуб, для кушкана, но встреча со стаей мумзиков сулила моментальное перерождение, причем не в самую лучшую сторону. Да и погибать заживо сжираемым то еще удовольствие. Поэтому на четвертый уровень обычно выбирались втроем. Один сидел в засаде, второй загонял добычу, а третий смотрел за обстановкой вокруг.

Но как оказалось его волнения были напрасны. Эта была всего лишь давно заброшенная нора ведущая в довольно благоустроенное логово. Судя по остаточным запахам, и обрывкам шерсти, здесь когда-то жил представитель его вида, ушедший на перерождение. Почему логово осталось необнаруженным до сих пор было не ясно, но с другой стороны это даже обрадовало его. Вдобавок ко всему в дальнем углу, под слежавшимся ворохом листвы обнаружилось переплетение корней шкуда, что давало возможность не особенно напрягаясь пользоваться их отростками добывая любимое лакомство. Корни этого растения были весьма калорийны и если какое-то время было плохо с добычей, они давали надежду выжить. Особенно это помогало в межсезонье, когда большая часть обитателей пряталось или впадало в спячку. В это время приходилось порой по нескольку суток разыскивать кусок мяса, а иногда и довольствоваться растительной пищей. Хотя кушканы и были всеядны, но все же они были хищниками, и любой, даже самой вкусной траве, предпочитали кусок свежего, сочащегося кровью мяса.

А еще, там же в самом дальнем углу, до которого не так-то просто и дотянуться, он обнаружил небольшую шкатулку, неведомо как попавшую туда. Разумеется, после долгих мучений ее все-таки удалось открыть, почти не разломав. Все-таки лапы кушкана не предназначены для таких действий. И тогда его глазам предстала длинная чуть розоватая цепь, с голубым камнем, переливающимся и искрящим, даже несмотря на то, что логове не было ни единого лучика так ненавистного обитателям третьего уровня света. Цепь, состоящая из очень мелких звеньев, и итоге, стала его сокровищем. В моменты особенной тоски по несбывшемуся он доставал ее из тайника и долго любовался игрой большого голубого камня. А однажды чуть не сошел с ума от страха, когда цепь выскользнув из его зубов вдруг зацепилась за какой-то корень потащив его за собой. И тогда он, не удержавшись на месте повис на этой цепи. Что удивительно, несмотря на достаточно большой вес зверя, цепь осталась совершенно неповрежденной. И хотя с тех пор владелец утроил осторожность, ему стало понятно, что никакими силами, подвластными ему, эту цепь не разорвать.

С тех пор каждый новый день для кушкана начинался с любования сокровищем, как он привык называть свою находку, и этим же завершался. Он, то подвешивал цепочку на выступающий корешок и любовался игрою ее бликов обходя вокруг, то накидывал на собственную шею, предвкушая перерождение и то, как его будущая семья отреагирует на такое сокровище.

В один из дней он вдруг понял, что его жизнь подходит к концу. Поудобнее устроившись в своем логове, подвесив перед глазами сокровище и прикусив сладкий корень шкуда он тихо отошел на перерождение…

… А я с гудящей головой проснулся в собственной кровати, и с цепью, намотанной на левую руку и сладковатым корнем шкуда в зубах. В первые минуты после пробуждения, никак не мог понять где нахожусь и куда делась третья пара моих лап. Из-за этого, запутавшись в ногах грохнулся на пол потащив за собой и кружку, стоящую на краю стола. Раздавшийся грохот похоже разбудил мою бабулю, отчего та тут же материализовалась в моей комнате успев только накинуть на себя халат.

На вопрос что произошло, я молча показал ей на свою руку с обмотанной на ней цепью и частично обгрызенный корень так нравившийся кушкану.

Глава 7

Бабушка, увидев очередную находку, в некоторой растерянности присела на краешек мой кровати.

— У тебя ни ночи без приключений. — Произнесла она, забирая из моей руки корень шкуда и ловким движением ножа из казалось неоткуда вдруг появившемся в ее руке, слегка почистив обгрызенную часть, с неземным наслаждением вгрызлась в него.

От удивления я просто оторопел.

— Ты, что баб⁈ — Воскликнул я.

— Я? Все в порядке Саша. Ты просто не представляешь, что принес мне! Это Шкуд — десяток сантиметров этого корня оценивается в целое состояние на Арнелии! И даже в этом случае его достать практически невозможно. А здесь на Земле тем более. Да я уже тысячу лет не пробовала ничего подобного. Ты не представляешь, как я тебе благодарна!

— Во, блин! — от неожиданности выразился я. — Вообще-то корень оказался у меня, как мне кажется совершенно случайно. Меня больше волнует вот это. Я протянул бабушке снятую с руки цепь.

Бабуля скосила взгляд на мою находку, не переставая жевать корень и слегка пожала плечами.

— Ничего особенного. — Произнесла она.

— Обычная анадиевая цепочка. С обычным глазом бога. Кое-кому очень хочется собрать все три воедино. Вот только зачем?

— Ты меня удивляешь баб. Мне казалось, это гораздо важнее какого-то там корня.

— Может и важнее. Вот только без третьего камня, все это просто бижутерия. Да, дорогая, магически зачарованная и имеющая некоторые дополнительные функции, но без третьего камня практически бесполезная. А третий камень будет достать не так-то просто. Дело в том, что он вделан в скипетр императора Восточной империи и поверь мне такие вещи, охраняются очень хорошо. Но дело даже не в этом. Мне больше интересно, кто именно решил собрать все камни в одном месте? Дело в том, что такая попытка проводится лишь в том случае, если кто-то хочет возродить Незрячего бога.

Бабушка надолго задумалась.

— Нидра Деви? Очень сомневаюсь. Она всегда была не в ладах с драконами.

— С драконами? — Переспросил я, вторгнувшись в бабулины раздумья.

— Да. Разве я не говорила, что Незрячий бог — дракон?

— Нет.

— Странно. Впрочем, это не важно. Он дракон. Точнее Ледяной Дракон и вроде бы мой отец. Во всяком случае считается именно так.

— Да, я знаю об этом.

Бабушка удивленно воззрилась на меня.

— В одном из снов, я видел твое рождение. Вернее, то, как тебя ввели в семью дворфов.

Немного подумав добавил.