И так каждый вечер из нашей среды уводили в черную карету то одного, то другого. Каждый раз в такие моменты я вспоминала своего начальника отделения госпиталя С.И. Кеймаха. Как и я, он сидел в нише скалы. Когда я узнала, где он находится и позвала его в свою нишу, он посмотрел на меня глубоким незабываемым взглядом и сказал: «Я устал и не могу никуда двигаться. Прошу Вас, доктор Харламова, помнить обо мне». После я узнала, что он покончил с собой. Так же поступил и начальник госпиталя Блиндер и ряд других медицинских работников.

В первой половине августа начали постепенную ликвидацию лагеря. Вначале отправляли здоровых военнопленных этапами, затем оставшихся в живых больных и раненых на подводах. Из нас, медработников, производили добровольный отбор на работу в Севастополь. С этой целью оттуда на Рудольф приехало несколько гитлеровских офицеров и среди них — два немецких врача СС. Переводчиком у них был наш врач хирург Владимиров. Офицеры ходили по местам работ, а Владимиров обрабатывал нас индивидуально.

Уговаривал он медиков: «Вы будете свободны, и вам будут платить жалованье». Но такая «свобода» была нам не нужна. В немецком жаловании и звании «цивильный» мы не нуждались. ...

Вид у меня был страшный: худое почерневшее лицо с ввалившимися глазами, согнутая фигура с вещевым мешком и скатанной шинелью за плечами, босые, отёкшие, израненные и окровавленные ноги. Недаром, по приходу в Бахчисарай, где происходил отбор евреев, меня тотчас же забрали в гестапо и учинили допрос.

Задавали много вопросов, заставляли произносить слова с буквой «р», запутывали ответами. И, наконец, потребовали рассказать свою биографию. Я поняла, что меня считают еврейкой. Надо было доказать противное. Но как? Не зная немецкого языка, это было трудно сделать, а переводчики переводили гестаповцам то, что по-своему считали нужным. Я была совершенно спокойна и безразлична ко всему, так как до крайности измучилась дорогой и болезнью. Вскоре из лагеря привели человек до двадцати мужчин, уроженцев моей области. Почти все земляки не признали во мне своей землячки. Я не была похожа на них. Все они были русые, блондины. «Вот, видишь людей из твоего края? Они не похожи на тебя», — сказал мне гестаповец. На это я спокойно ответила: «Среди наших пленных есть белокурые грузинки. Цвет волос ничего не значит».

«Знаю я вас всех, я по глазам определяю арийцев, а мимо меня прошло их тысячи», — заявил гестаповец. Но вот один из моих земляков спросил: «Как её фамилия?» Я ответила. Тогда он заявил: «Со мной в классе учился Харламов. Он был русский». Видимо, это показание и окончание моей фамилии на «ова» оказались достаточными, чтобы отменить смертный приговор. Меня отвели в лагерь.

Жив ли он теперь, этот обыкновенный, простой советский смелый человек? Сколько раз я вспоминала его с непередаваемым чувством благодарности. Он тогда спас мне жизнь. Но в тот момент мне было все равно.

В фильтрационном лагере, в пересыльном пункте в Бахчисарае, мы пробыли двое суток. Лагерь был обнесен колючей проволокой, в нем стояло очень много палаток. Скученность, конечно, была ужасная, везде царила неимоверная грязь. Вокруг ограды стояла вооруженная охрана. По ночам гестаповцы вызывали людей на допросы. Конечно, допрашиваемых подвергали нестерпимым пыткам. Над лагерем то и дело разносились душераздирающие крики.

Нас, как и всех пересыльных, на третьи сутки повели маршем дальше, в Симферополь...

ГААРК, ф. П-849, оп.3, д.276, лл.4-14. Подлинник.

ИЛЛЮСТРАЦИИ.

Одна из антисемитских статей в газете «Голос Крыма» (№49, 14 июня 1942 г., с.1), выпускавшейся оккупационными властями в Симферополе. Из фондов ГААРК.

Приказ начальника немецкой полиции безопасности зондеркоманды 10б о явке евреев г. Феодосии. Издан 27 ноября 1941 г. ГААРК, ф. P-1458, оп.1, д.2, л.10.

Приказ за подписью городской управы Феодосии о явке крымчаков г. Феодосии. Издан 10 декабря 1941 г. ГААРК, ф. P-1458, оп.1, д.З, л.2.

Листовка немецких оккупационных властей в Крыму, адресованная бойцам Красной армии, содержащая призыв переходить на сторону немецко-румынских войск. ГААРК, ф. П-156, оп.1, д.25, л.63.

Один из актов Крымской Республиканской чрезвычайной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. ГААРК, ф. P-1289, оп.1, д.5, л.76.

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ.

АНТИСЕМИТИЗМ — идеология и политическое движение, направленные на борьбу с еврейством. Термин возник в конце 70-х гг. XIX в. в Германии. В более широком смысле, антисемитизм — форма враждебного отношения к еврейскому народу, несколько видоизменявшаяся с наступлением каждого нового этапа в европейской истории — от древних времен до современного периода.

ВЕРМАХТ (WEHRMACHT) — официальное наименование объединения сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил Третьего Рейха. Подразделения вермахта зачастую, наряду с подразделениями СС принимали участие в акциях по истреблению евреев на оккупированных территориях Советского Союза.

ГЕНОЦИД (от греч. genos — род, племя, и лат. caedo — убиваю) — уничтожение (полное или частичное) групп населения по расовым, национальным или религиозным мотивам. Термин «геноцид» был впервые применен в 1944 г. для обозначения поголовного истребления еврейского народа немецкими нацистами. В 1945 г. слово «геноцид» было принято Нюрнбергским трибуналом как терминологическое обозначение этой преступной акции нацизма. Проявления геноцида имели место и раньше в истории человечества (например, массовые убийства армян в Турции в 1895-1896 гг. и 1915-1916 гг.). После Второй мировой войны международное общественное мнение признало геноцид и подстрекательство к нему преступлением.

ГЕСТАПО (сокращенно от GEheime STAats POIizei) — тайная государственная полиция в нацистской Германии. Создана в 1933 г. для борьбы с противниками нацистского режима, в число которых были включены евреи, христианские церковные деятели, члены левых партий и др. В июне 1936 г. имперским руководителем полиции был назначен рейхсфюрер СС Гиммлер, а во главе подведомственного ему гестапо был поставлен руководитель СД Гейдрих. Гестапо превратилось в широко разветвленный аппарат подавления, который совместно с СД контролировал всю жизнь в Германии. Агенты гестапо принимали участие в погромах во время «Хрустальной ночи». Особый отдел гестапо ведал надзором над евреями, проведением политики их преследования, сотрудничая и конкурируя в то же время с аналогичным отделом СД. Оба учреждения были в сентябре 1939 г. объединены в рамках Главного управления госбезопасности (RSHA), возглавлявшегося Гейдрихом. Главой отдела, ведавшего «решением еврейского вопроса», а позднее «окончательным решением», был назначен член СД Эйхман, а его прямым начальником — Мюллер, один из руководителей гестапо. Во время Второй мировой войны сотрудники гестапо входили в состав спецотрядов (айнзацгрупп), проводивших массовое уничтожение евреев на оккупированных территориях; совместно с оккупационными властями они занимались созданием и охраной гетто, организацией принудительных работ, рассчитанных в конечном счете на истребление еврейского населения. Эйхман и его сотрудники руководили депортацией евреев в лагеря смерти и контролировали поставку туда ядовитых газов.