По мере значительного ухудшения боеспособности пехоты, вследствие огромных потерь в кадровом составе, особенно офицеров, возрастали требования, предъявляемые к артиллерии. Эти требования «естественно, вызывали огромную трату снарядов».
При всяком движении вперед пехота требовала самого сильного огня от артиллерии. Приходилось слышать и такое суждение: «Артиллерийская стрельба заменяет нам офицеров».
Многочисленные случаи отбития яростных атак противника как днем, так и ночью произведены были всецело огнем одной артиллерии, что требовало огромного расхода боеприпасов. Так, например, в осенний период боевых действий 1914 г. на 44-ю пехотную дивизию произведено было 30 ночных атак, и «все были отбиты только огнем артиллерии».
Наконец, одной из причин чрезмерного расхода снарядов можно считать безотказное удовлетворение артиллерией требований на выстрелы в первые два месяца войны[129].
Все обучение и воспитание артиллеристов в довоенное время было проникнуто идеей бережливости снарядов. В записке одного из видных артиллеристов действующей русской армии имеется, между прочим, довольно резкое суждение по этому поводу. В записке говорилось, что во время войны артиллеристы, отданные в «долгосрочную аренду пехоте», потеряли «привычку бережливости» под влиянием требований пехотных начальников, стремящихся будто бы «шумом своих орудий заглушить шум разрывающихся неприятельских снарядов».
Автор записки до некоторой степени прав, но все же следует иметь в виду, что основное назначение артиллерии — быть помощницей пехоты, исполнять ее требования, устраняя своим огнем все препятствия, встречаемые пехотой в бою, прикрывая и защищая ее своим огнем от излишних потерь, а потому совершенно естественно по существу быть артиллерии «в аренде» у пехоты и забывать о бережливости в период упорных решающих боев.
Сам автор записки говорит, что «потери находились в обратной зависимости от интенсивности артиллерийского огня», чем меньше стреляла своя артиллерия, тем потери в рядах своей пехоты бывали больше, и наоборот. Например, приказание одного из командующих армией: «согласно распоряжению начальника галицийской группы… не жалеть патронов и развить всемерное напряжение для борьбы с неприятельской артиллерией, действующей против 60-й дивизии», — было вызвано желанием облегчить положение своей пехоты, подвергавшейся яростным беспрерывным атакам и артиллерийскому расстрелу со стороны противника.
В вопросе о расходовании снарядов приходилось выбирать между снарядами и жизнью людей; желая сохранить людей, не жалели снарядов. Артиллерия не могла и не должна была жалеть снарядов во всех тех случаях, когда от ее огня в значительной степени зависела участь сражения.
Бывало немало примеров во время войны (о них будет сказано ниже), когда многие старшие общевойсковые и пехотные начальники и даже некоторые старшие артиллерийские начальники не умели использовать могущество артиллерии при наименьшей затрате снарядов; бывали и такие примеры, когда снаряды тратились зря. Но все эти примеры не могут служить основанием для общего заключения о том, что успешные действия русской артиллерии в начале маневренного периода войны сопровождались «чрезмерным» расходом снарядов. Следует, наоборот, признать расход умеренным, в особенности по сравнению с расходом французской и германской артиллерии, а норму ежемесячной потребности в 76-мм патронах, установленную в маневренный период войны от 1 500 000 до 3 000 000, т. е. до 500 патронов на орудие, вовсе не преувеличенной.
В 1916 г., в период позиционной войны, когда Упарт вел строгий учет боеприпасов, средний расход 76-мм патронов в месяц, выведенный из расхода за 5 месяцев интенсивных боев, составил 2 229 000, т. е. около 370 патронов на пушку в месяц. В начале 1916 г. и затем с августа до конца 1916 г. было затишье в боевых действиях на русском фронте с расходом приблизительно по 5 выстрелов на пушку в день. Это затишье являлось результатом крайнего переутомления враждующих сторон и перехода их к «позиционному сиденью». Нельзя было рассчитывать на возможность повторения подобных мертвых периодов боевого затишья, а потому расход выстрелов в период затишья не принимался во внимание при определении нормы ежемесячной потребности 76-мм патронов на 1917 г. Напротив, имея в виду, что при совершении прорыва укрепленной полосы противника требуется огромный расход выстрелов, какой и бывал в отдельных случаях в 1916 г., достигая нескольких сотен выстрелов на пушку в день, Упарт исчислил ежемесячную потребность в 3 500 000 76-мм полевых и горных патронов, т. е. в среднем около 600 патронов в месяц или 20 патронов в день на пушку.
Трудно утверждать, что эта норма отвечает в полной мере действительной потребности в расходе выстрелов, так как в зависимости от наличия пушечных патронов и чрезвычайно изменчивой боевой обстановки расход этот подвергался весьма большим колебаниям — от нескольких выстрелов до нескольких сотен выстрелов в день боя на орудие. Во всяком случае норма эта была установлена Упартом на основании тщательного изучения обширного материала, собранного по данному вопросу к 1917 г. Из материала, относящегося к периоду маневренной войны, наиболее обоснованной является телеграмма главкома Юго-Западного фронта от 10 сентября 1914 г., подтвержденная наштаверхом, в которой указывалось, что произведенный на фронте средний расход выстрелов по 22 патрона на 76-мм пушку в день следует признать «весьма умеренным».
Установленная Упартом норма 20 патронов почти отвечает этому расходу и ее можно признать приемлемой для определения ежемесячной потребности выстрелов к 76-мм пушкам как для позиционной, так и для маневренной войны, но в тех, однако, условиях, какие сложились для русской артиллерии в мировую войну. Норма эта была установлена в зависимости от числа действующих орудий, от обширности театра военных действий, от развития транспорта, от развития и направления путей сообщения и пр., а также принимая во внимание расход выстрелов, произведенный в отдельные боевые операции.
Средний боевой расход выстрелов на определенные дни интенсивных сражений или на определенный период боевых операций зависит в свою очередь от характера боевых столкновений — встречный бой в маневренной войне, наступление на обороняющегося противника, прорыв укрепленной полосы, оборона в условиях позиционной или маневренной войны, — и от продолжительности той или иной операции.
Необходимо оговорить, что установление норм среднего боевого расхода выстрелов по опыту войн вовсе не исключает необходимости расчета выстрелов, требующихся для выполнения той или иной операции в каждом частном случае. Эти установленные нормы могут служить лишь отправными данными при составлении расчета общего суммарного количества необходимых выстрелов. Как в бою от артиллерии требуется искусство маневрирования огнем для сосредоточения его на важнейшем решающем направлении, так при подготовке боевых операций требуется умелое маневрирование запасами артиллерийских выстрелов для сосредоточения их в необходимом количестве в соответствующих частях артиллерии.
Для определения средних норм боевого расхода выстрелов к 76-мм пушкам в дни боев маневренного периода можно воспользоваться данными о расходе выстрелов на Юго-Западном фронте в августе и сентябре 1914 г. Данные эти весьма различны, так как они относятся к расходу выстрелов в разнообразных боевых столкновениях — и по характеру и по продолжительности, а именно: в день боя тогда расходовалось от 20 до 63 патронов, что в среднем составит суточный боевой расход около 40 патронов на 76-мм пушку.
Для позиционного периода могут служить данные о расходе выстрелов, определенные Упартом по опыту весенних боев 1916 г. на том же Юго-Западном фронте. По этим данным ежедневный средний боевой расход определился для 76-мм полевых пушек в 60 и для 76-мм горных пушек в 25 патронов на орудие.
