На театре военных действий. Согласно положению о полевом управлении войск в военное время[21], верховный главнокомандующий являлся высшим начальником всех вооруженных сухопутных и морских сил, предназначенных для военных действий. Он был подчинен "исключительно и непосредственно" царю. Никакое высшее правительственное учреждение или лицо, находящееся за пределами театра военных действий, не имело права давать ему предписания или требовать от него отчетов. Военному и прочим министрам разрешалось только сноситься с ним непосредственно. Но и верховный главнокомандующий не имел никаких прав в отношении внутренних областей государства и не мог давать предписаний ни военному, ни другим министрам.

На основании того же положения верховный главнокомандующий, главнокомандующие фронтов и командующие армиями обязаны были руководить военными действиями и направлять по своему усмотрению усилия действующей армии к достижению поставленной цели. Управления и штабы главковерха, главнокомандующих и командующих армиями служили для них органами:

"1) по сбору, содержанию и обработке сведений, необходимых для руководства военными действиями;

2) по разработке указаний по ведению военных операций;

3) по разработке вопросов по укомплектованию вооруженных сил;

4) по сбору и содержанию сведений о численности войск, о степени обеспечения их главнейшими видами довольствия" и пр.

При современных условиях непрерывного усовершенствования и чрезвычайной сложности артиллерийской техники старшие общевойсковые начальники могут с успехом использовать артиллерию в бою, если для разработки всех данных по артиллерийской части, обеспечивающих успех боевых операций, в их распоряжении имеются помощники из опытных, обладающих обширными специальными знаниями, артиллеристов. Такие артиллеристы в особенности необходимы были в высших войсковых штабах царской армии ввиду слабой подготовки в артиллерийском отношении общевойсковых старших начальников, не исключая начальников из офицеров генерального штаба.

Между тем положением о полевом управлении не предусматривались должности таких артиллеристов-специалистов ни при главковерхе, ни при главнокомандующих, ни при командующих армиями, которые были бы их докладчиками и советниками по артиллерийской части вообще и в особенности но вопросам применения в бою артиллерии в техническом и тактическом отношении.

Что же касается инспекторов артиллерии, состоящих при командирах корпусов, то их роль в корпусах сводилась в военное время, согласно положению о полевом управлении, к заботам о боевом снабжении войск корпуса, а не к руководству и не к проверке правильности боевого применения артиллерии.

"Важнейшей обязанностью" инспектора артиллерии корпуса, согласно положению о полевом управлении, являлась "забота о своевременном и соответственном с потребностью пополнении войскового запаса огнестрельных припасов, ручного оружия и прочих предметов артиллерийского довольствия в войсках корпуса, а также непосредственная организация пополнения огнестрельных запасов во время боя".

Определенных указаний об обязанностях инаркора по руководству боевыми действиями артиллерии корпуса в положении не имелось; он должен был во время боя, как говорилось в положении, "независимо от руководства работой артиллерийских парков корпуса, исполнять возлагаемые на него командиром корпуса поручения по своей специальности".

Согласно приказу по военному ведомству 1911 г. № 133, который помимо положения 1914 г. оставался в силе и на время военных действий, инаркор хотя и не являлся начальником, ответственным за правильное использование в бою артиллерии корпуса, но все же обязан был руководить ее технической подготовкой. А так как боевая работа артиллерии является прежде всего результатом ее технической подготовки, то инаркоры не могли оставаться безучастными к боевой деятельности артиллерии их корпусов, в особенности к боевой работе подчиненных им частей корпусной артиллерии — легкой гаубичной (мортирной) и полевой тяжелой, не включенных в состав дивизий.

Выше упоминалось, что в апреле 1914 г. был разработан проект нового положения, согласно которому предполагалось значительно расширить круг обязанностей инаркора в отношении руководства боевым применением артиллерии. До начала войны проект не был осуществлен, но идеи, заложенные в основание проекта, проводились в жизнь еще с 1908–1910 гг.

Инаркоры привыкли считать своей важнейшей обязанностью "инспектирование", т. е. проверку, наблюдение и руководство боевой подготовкой, артиллерии, а не боевое снабжение войск корпуса, как это предусматривалось неожиданно для них изданным положением о полевом управлении, Во время войны они очутились в положении, так сказать, "между двух стульев", — не то они руководители действий артиллерии по директивам командиров корпусов, не то "артиллерийские каптенармусы" корпуса, как они сами себя с иронией называли. Первая роль им приходилась больше по вкусу, к ней они подготавливались в мирное время.

Командиры артиллерийских бригад, казалось бы, должны быть ближайшими помощниками и советниками начальников дивизий. Но в положении о полевом управлении совершенно не упоминалось о роли и обязанностях командиров артиллерийских бригад во время войны по использованию в бою артиллерии дивизии и по разрешению других возникающих артиллерийских вопросов и о взаимоотношениях между ними и начальниками дивизий. Устаревшее положение 1907 г.[22] устанавливающее обязанности командира артиллерийской бригады только на период мира, и как мы видели (см. выше), крайне неопределенно, оставалось без изменений и во время войны. В результате командиры артиллерийских бригад в большинстве случаев принимали недостаточное участие в руководстве боевой работой подчиненной им артиллерии, входившей в состав дивизий.

Что касается органов управления артиллерийского снабжении на театре военных действий, то, согласно положению о полевом управлении 1914 г., при верховном главнокомандующем не полагалось иметь никакого специального органа, который ведал бы и руководил снабжением действующих армий, в том числе боевым снабжением артиллерии. Лишь на одного из офицеров управления дежурного генерала при штабе главковерха возложена была работа "по сбору, содержанию и обработке" необходимых для штаба сведений о степени обеспечения действующих армий предметами не только артиллерийского, но и военно-инженерного снабжения. Этот единственный офицер был настолько перегружен работой, что не мог удовлетворительно исполнять свои прямые обязанности по сбору и обработке сведений и совершенно не был в состоянии, да и не был обязан, руководить снабжением армий.

По положению 1914 г. главковерх не должен был отвлекаться в своих оперативных замыслах делами снабжения, Но боевые операции находятся в большой зависимости от степени обеспечения войск предметами снабжения. Поэтому уже с самого начала войны штабу главковерха пришлось отступить от закона. После первых же боевых столкновений главковерху и его штабу пришлось обращаться с требованиями о снабжении боеприпасами непосредственно к ГАУ, к военному министру и даже к царю.

Согласно положению 1914 г.[23], в полевом управлении главнокомандующего армиями того или иного фронта состоял главный начальник снабжения фронта, на которого возлагалось руководство снабжением армий фронта всем необходимым. Непосредственно ему подчинялся начальник артиллерийского снабжения фронта.

На начальника артиллерийского снабжения фронта возлагалось: руководство обеспечением крепостей и тыловых учреждений боеприпасами и прочими предметами материальной части артиллерии, находящихся в районе фронта армий. Оп являлся распорядителем всех артиллерийских средств, имеющихся в тыловом районе фронта, и должен был давать указания не только по содержанию материальной части, но и по правильному использованию артиллерии в техническом отношении. Но всецело занятый артиллерийским снабжением, он не имел времени и возможностей давать эти указания; к тому-же штабы фронтов вообще не привлекали к подобной работе начальников артиллерийского снабжения.