В сентябре 1914 г., т. е. вскоре после начала войны, был утвержден законопроект о реорганизации ГАУ[9]. Начальник ГАУ генерал Кузьмин-Караваев считал этот законопроект нежизненным, так как он почти не изменял организации ГАУ; законопроект предусматривал некоторое усиление штатов ГАУ, что могло бы несколько облегчить работу ГАУ, чрезвычайно увеличившуюся с началом войны. Но помощник военного министра Поливанов признал нецелесообразным изменять работу ГАУ во время войны, вследствие чего реорганизация ГАУ была отложена и утвержденный законопроект не был осуществлен.
Военный министр со своим помощником и начальник ГАУ не предвидели грандиозного масштаба войны и считали, что она продолжится не более 4–6 месяцев. Они были уверены в том, что имеющихся запасов боевого снабжения хватит почти на целый год войны. Они не предполагали, что война потребует вскоре чрезвычайного напряжения всех сил и средств государства и в частности чрезмерно увеличит и осложнит работу ГАУ. Скорее даже наоборот, они думали, что в работе ГАУ во время войны, после передачи действующей армии имевшихся мобилизационных запасов вооружения, наступит некоторое затишье. Только этим можно объяснить распоряжение генерала Поливанова не изменять организацию и работу ГАУ.
Только в период мобилизации армии, в июле 1914 г., начальник ГАУ Кузьмин-Караваев узнал "впервые", что во время войны потребуется "не только полное обеспечение армии вооружением в количестве установленных запасов, но и незамедлительное снабжение армии предметами вооружения сверх существующих норм"[10].
Происшедшие в августе — сентябре 1914 г. события войны указали в первую очередь на колоссальную потребность армии в 76-мм пушечных патронах, далеко превзошедшую все максимальные мобилизационные расчеты.
Заготовление огромного количества 76-.мм патронов потребовало от ГАУ чрезвычайно напряженной работы. Одновременно необходимо было своевременно вооружить многочисленные вновь формируемые войсковые части артиллерии и пехоты. Уже с конца 1914 г. ГАУ должно было изыскивать меры к устранению серьезных затруднений, испытываемых заводами, работающими на артиллерийское снабжение, от недостатка рабочих-специалистов, станков, сырья, топлива и пр. Пришлось спешно заказывать предметы вооружения на русских заводах и за границей.
ГАУ в прежнем своем составе оказалось не в состоянии выполнить эту огромную, сложную и срочную работу. Постепенно проведена была в жизнь новая организация и положение о ГАУ, утвержденные 20 сентября 1914 г.
По новому положению общие обязанности ГАУ почти не отличались от прежних. Существенное различие с прежним заключалось в том, что в состав ГАУ вошел новый отдел технических артиллерийских заведений и распорядительное делопроизводство. Кроме того, была реорганизована при ГАУ техническая часть в развитие деятельности Артиллерийского комитета.
Распорядительное делопроизводство, являясь как-бы планирующим органом ГАУ, в значительной мере облегчило труд начальника ГАУ по наблюдению и контролю за планомерностью и своевременным боевым снабжением.
Техническая часть ГАУ по новому положению состояла из канцелярии технической части и Артиллерийского комитета с состоявшими при нем главным артиллерийским полигоном, лабораториями и чертежной. На техническую часть возлагались: а) разработка вопросов, касающихся теории, техники, вооружения и боевого применения артиллерии; руководство исследованиями и опытами по всем указанным вопросам; б) разработка и обсуждение вопросов, касающихся артиллерийского образования, а также различных уставов, руководств, наставлений, инструкций и программ; в) распространение научных сведений между офицерами артиллерии.
Выше упоминалось, что бывший начальник ГАУ Кузьмин-Караваев считал новую организацию ГАУ, утвержденную в сентябре 1914 г., нежизненной. Это заключение следует считать правильным в отношении организации технической части и особенно 3-го отдела Арткома, который предназначался для разработки всех вопросов, связанных с боевой подготовкой полевой, тяжелой и крепостной артиллерии, а также вопросов, касающихся организации и вооружения всякого рода артиллерии.
Артком являлся по существу научно-техническим артиллерийским учреждением, для которого вопросы боевой подготовки и организации строевых частей артиллерии были не только мало известным делом, но в значительной мере даже чуждым. В составе Арткома, особенно в 1914–1915 гг., не было сведущих в этих вопросах работников. Начальник 3-го отдела генерал Шмидт-фон-дер-Лауниц был высоко компетентным специалистом по разного рода механическим, электротехническим и оптическим приборам для стрельбы береговой (крепостной) артиллерии, получившим известность после изобретенного им дальномера. Но он давно отошел от жизни строевых частей артиллерии и совершенно не интересовался вопросами их боевой подготовки. Постоянные члены 3-го отдела генералы Беляев С. Т. и Микеладзе В. А., единственные среди членов Арткома, имеющие отношение к боевой подготовке артиллерии, находились на командных должностях в действующей армии.
Наличие при Арткоме отдела, ведающего боевой подготовкой и организацией артиллерии, ничем не оправдывалось при той структуре, какую имел Артком.
По новому положению обязанности начальников отделов ГАУ были несколько расширены, но ответственность возлагалась попрежнему на начальников отделений, которым вменялось в обязанность "доносить военному министру, не скрепляя бумаг и докладов", о тех случаях, когда "начальником ГАУ или начальниками отделов и частей даны будут разрешения по делам, несогласные с законом и наставлениями военного министра или отменяющие их"[11]… Эта статья положения, обязывая начальников отделений быть ответственными строгими исполнителями закона, естественно, предоставляла им право доклада начальнику ГАУ по всем сколько-нибудь серьезным или сомнительным вопросам. Вследствие этого у начальника ГАУ было свыше 30 непосредственных докладчиков (несколько начальников отделов и частей, 12 начальников отделений, начальники артиллерийской академии и училищ, офицерской артиллерийской школы и пр.), что крайне затрудняло для него управление таким сложным аппаратом. Подобное управление превосходило "предел человеческих способностей".
ГАУ работало с полной энергией и в целях усиления и ускорения производства предметов вооружения не останавливалось перед самыми крайними мерами, как например: понижение технических условий на прием предметов вооружения, работа заводов на пределе производительных сил и пр. Оно заказало русским и заграничным заводам множество предметов вооружения, в особенности боеприпасов. Однако результаты мероприятий ГАУ могли сказаться лишь через несколько месяцев.
Между тем, на фронте начался "снарядный голод", требования подачи снарядов в армию беспрестанно усиливались, крайне возбуждая общественное мнение против ГАУ, которое считали главным виновником в необеспеченности армии снарядами. В действительности ГАУ не в силах было исправить такие ошибки государственной власти в подготовке обороны, как отсутствие плана мобилизации промышленности и правил, обеспечивающих казенные заводы от перерыва их деятельности в военное время, слабое развитие техники и производительности промышленности. От ГАУ не зависела такая ошибка, как расчет вести войну на мобилизационные запасы и притом установленные не ГАУ, а комиссией генерального штаба под председательством генерала Поливанова в крайне недостаточных размерах. Всего этого не понимали или не желали понимать не только общественные деятели Государственной думы, но и многие другие, возглавлявшие военное ведомство. В результате руководители ГАУ признаны были неспособными устранить недочеты боевого снабжения армии.
Нарекания на деятельность ГАУ со стороны некоторых членов Государственной думы настолько усилились, что в начале января 1915 г. начальник ГАУ Кузьмин-Караваев просил об отчислении его от должности и замене его комендантом Кронштадтской крепости Маниковским, который еще в конце 1914 г. был назначен наблюдать за работой ГАУ. В том же январе, по ходатайству верховного главнокомандующего перед царем, была образована под председательством генинспарта особая распорядительная комиссия по, артиллерийской части в целях, как говорилось в положении о комиссии, утвержденном 15 февраля 1915 г., "установления действительной связи между действующей армией и органами, ведающими изготовлением и снабжением предметами артиллерийского имущества".
