Ваня и до этого не отличался особой эмпатией. Десять лет практики хирургом не способствовали этому никаким образом. Профессиональная деформация врача, вынужденного неоднократно сталкиваться с выбором. Спасти человека, но оставив при этом его инвалидом. Или рискнуть сохранить ему здоровье, при этом с пятидесятипроцентным шансом его смерти. Естественно, под ответственность больного. Порой даже новые знакомые имели бледный вид, когда муж случайно на них смотрел профессиональным взором. Потом они признавались, что чувствовали попавшими на операционный стол. Хотя личное кладбище Карова было небольшим. Всего три безнадёжных пациента. Но джигитам хватило одного мимолётного взгляда, чтобы сделать неосознанный шаг назад.

– Я думал на Кавказе принято уважать женщин. – холодно выдавил из себя Иван, «случайно» поправив кобуру под мышкой.

Старший товарищ горячих парней оценил жест. Оружие было взведено небрежным жестом. Причём это была полноценная реплика Макарова.

– МЫ тебя ПОНЯЛИ. – ответил ему кавказец с таким же стальным взглядом.

Даже ничего не понимающая в войне Алина, сразу догадалась, что звери почуяли друг друга. И посчитали, что схватка из-за конфликта женщины с молодыми щенками не стоит потраченных усилий.

Именно тогда она почувствовала, что теперь между ними всегда будет невидимая преграда. По прошествии ещё четырёх месяцев муж стал прежним. Внешне. Вернулся совместный сон. Но ощущение близости духа было потеряно.

Правда это не помешало им обоим добиться своих целей. Иван отслужил положенное время, уволился в запас. Несмотря на протесты отца. Женщина никогда не забудет тот ледяной тон, которым муж сообщил эту новость отцу.

– Я отдал все долги. Имя семьи не опозорено. Наследник профессиональной династии есть. Брат расстарался. Хочу пожить наконец для себя.

Павел Ильич впервые на памяти Алины не смог ответить сыну. Он молча кивнул и они продолжили общаться на отстранённые темы. Больше этот вопрос никогда не подымался мужчинами. Что не коснулось его матери. Но все разговоры Иван переносил стоически. Пропуская замечания мимо сознания, иногда для вида поддакивая. И когда Екатерина Петровна понимала, что её игнорируют, она начинала вести разговоры по делу. По делу. Именно такую характеристику можно было дать Ивану.

Рационально, надёжно, чётко и без лишних эмоций. За это она его и полюбила. Это не было безумным чувством. Нет, скорее желание быть под защитой сильного мужчины. Не балаганного шута, а хладнокровного хищника. И пусть не тигра, но расчётливого кота. Недавно она случайно наткнулась на статью о самых опасных особях из семейства кошачьих. Им оказалась африканская черноногая кошка. В случае с мужем кот. Внешне не отличающиеся от домашнего родственника, африканец был способен убить жертву больше себя по массе. А эффективность охоты у него доходила до шестидесяти процентов.

Так и муж при всей своей внешней обычности всегда достигал своих целей. Не с первого раза, так со второго точно. Даже стать его женой она согласилась с третьей попытки. Проверяла. Причём довольно жёстко. Слабаков в своём окружении женщина не терпела.

Только сейчас ей самой было неуютно рядом с бывшим мужем. Тем более, когда у неё наконец сложилась жизнь согласно самым идеальным планам. После ухода Екатерины Петровны Каровой, на её место заведующей отделением назначили Алину. После молодящей вакцины, все окружающие мужчины стали смотреть на неё с обожанием. А директор клиники, успешный и сильный бизнесмен напрямую стал ухаживать. Имея серьёзные намерения. В то же время Иван оставил её одну. И стал совершенно непонятен.

Женщина была признательна мужу, но факт резкой смены деятельности благоверного без её совета засел занозой в мозгу. И сейчас Иван давит на неё, торопит с решением. Не рассказывая ни о чём. Забрал её родителей с собой. Причём они тоже отмалчиваются, но при этом уверенно зовут с собой.

Чувство глупой обиды не давало объективно оценить реальное положение дел. Не позволяя бросить исполнившиеся мечты. Поэтому Алина решила пожить для себя. Она это заработала. Муж должен понять, что теперь они ничего друг другу не должны.

Да, она скажет именно это. Обиды для маленьких девочек. Она взрослая сознательная женщина, заслужившая побыть собой.

Мысль сформировалась вовремя. Как и многое в жизни целеустремлённой личности. Дверь открылась, на пороге стоял он. Бывший муж. Теперь уже точно.

***

Возможно, у меня развилась интуиция Гарнов, но подарков я с собой не захватил. Я возвращался домой с работы. По моему скромному мнению, семья должна ждать хорошего отца и мужа без дополнительной стимуляции. Но судя по ощущениям хорошим мужем уже не являюсь. С отцом ещё уверен. Детские чувства не пропадают одномоментно. В отличие от женской привязанности. Холодная растерянность в глазах жены заранее отвечала на все вопросы. Сейчас она ищет «Мягкий» ответ, который позволит нам расстаться друзьями. Зная Алину, банальным «Дело не в тебе» не ограничится. Напряжённая поза, гордо вскинутый подбородок и упёртые в боки руки дали чёткое представление дальнейшей беседы. Мне не простили самоуправства. Даже решение по командировкам в Сирию было принято после совместных обсуждений. Далось это нелегко. Но последствия были разделены между нами. Сейчас тяжесть выбора лежала на мне. А приятные бонусы достались Алине. Судя по всему, достигнутые успехи не позволяли ей оставить всё в прошлом.

Можно понять. Виноват сам. Дуться на обстоятельства бесполезно. Всегда можно было отправить весточку через контору. Но я увлёкся новыми возможностями. Как и жена. Теперь точно бывшая.

Знаете, говорят друг — это не тот, с кем можно поговорить обо всём на свете, а тот с которым можно помолчать. Мы были друзьями. Настоящими. Это факт. Теперь уже свершившийся.

– Привет, я пока не готова всё бросить. Слишком долго к этому шла. Мне кажется, нам нужно отпустить друг друга. – после долгого молчания сказала Алина.

– Действительно. Так будет лучше. Изменились обстоятельства. Сложно это игнорировать. Но ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. – подавив пожар в душе, ровно ответил я.

– Рада, что мы понимаем друг друга. – холодно улыбнулась Алина. Знакомо, решение окончательное.

– А как иначе. – усмехнулся я, развернулся и пошёл к выходу. Махнув рукой на прощание.

– Заеду к дочери. Скажу всё сам. Сами разберёмся. – оповестил о своих планах «Бывшую», стоя на пороге.

Ключи повесил на специальный крючок. Здесь не осталось ничего, что нужно было забрать. Все фото я оцифровал и загрузил в ядро. Вернее, попросил контору это сделать. Пока жены не было дома. Ребята справились. А больше меня ничего здесь не держало.

Я догадывался о подобном исходе. Вычислитель давал семьдесят три процента в пользу этого варианта. Но верить хочется в лучшее.

– Куда дальше? – уточнил мой личный водитель.

– К дочери. С ветерком. Я прикрою. – весело ответил водителю. Сам при этом сбросил номер конторе с просьбой прикрыть. – Только в разумных пределах естественно.

– Как всегда в общем. – привычно ответил шофер, резко срываясь машину в ускорение.

Заказав столик в модном арт - ресторане я позвонил Инге.

– Привет, я тут на пару часов вырвался с работы. Столик на «Чердаке». Еду к тебе. Будь готова.

– Не, я не дома. Скину адрес. С девчонками в кафе. Можно всех взять. – не стесняясь предложила дочь. Всегда пользовалась моим неформальным отношением к молодёжи.

– Так даже лучше. Гуляем. У папки серьёзный повод. – обрадовал кровиночку.

Водитель перестроил маршрут. И уже через полчаса мы были за столиком. Общие блюда заказал заранее. Как и вино. Три её подруги ограничились десертами. Скромные. Но дочурка прошлась по мясному. Подруг при этом не обидела. Поэтому через пятнадцать минут за столом царила лёгкая атмосфера. Девчата трещали о сложности учёбы, я поддерживал. Сам жаловался на трудную работу. Но интересную. Между делом сообщил Инге о решении матери.

Она молча кивнула. Для неё это не стало новостью. И трагедией тоже. Инга понимала, на её судьбе это не отразится. Девушка она у нас самостоятельная. И взрослая. Что не скажешь о её подругах. Их серьёзные рассуждения об несовершенстве мира под красное полусладкое. Просто бальзам на моё раненное сердце. Приятно осознавать, что есть ещё люди, не столкнувшиеся с человеческой жестокостью.