– Но в квартире я живу!

– У твоего мужа, должно быть, много денег. Он исчез, но деньги-то остались!

– Какие деньги?!! Его кредитки нет! Может быть, у него и были какие-то счета, но я о них ничего не знаю!

– Как же так?

– Он говорил… Говорил… – она судорожно сглотнула. – Веня все время говорил: «Этого тебе знать не надо». И еще: «В случае чего Морозов о тебе позаботится».

– Ну и?..

– Мне записаться к нему на прием?

– Конечно! Конечно, записаться! Напомнить ему о его обязательствах.

– Мама! Ты не знаешь Морозова!

– К счастью, не знаю, – сухо сказала мать.

– Это разговор ни о чем. Пойду спрошу у консьержки, где находится ближайшее отделение милиции.

– Ты и этого не знаешь?!!

– Ну откуда, мама?!! – повысила голос и она.

– Инна, ты как ребенок!

– А кто меня так воспитал?

– Я научила тебя всему! Ты не росла белоручкой! Когда ты вышла замуж, ты умела стирать, гладить, готовить, немного шить. Даже в общежитии в твоей комнате всегда было уютно и чисто. Тебя избаловал муж.

– Но я по-прежнему все это умею!

– Тогда почему ты паникуешь?

– И в самом деле! – горько рассмеялась она. – Какая мелочь: муж пропал! Зато я умею готовить и немного шить! Ладно, мама, я побежала к консьержке. Я тебе перезвоню.

– Да куда ты теперь денешься, – вздохнула та.

Она оделась, наскоро причесалась и спустилась вниз. Обычно она поспешно пробегала мимо окошка, из которого на нее смотрела приветливая (или же напротив, сердитая) бабулька. Эти старушки такие липучие! Им бы только зацепиться языком. Ну о чем с ними можно говорить?

Сейчас же она, выйдя из лифта, поднялась на несколько ступеней вверх, на площадку, где были почтовые ящики, и нерешительно постучалась в дверь, за которой находилось служебное помещение.

– Иду, иду! – раздалось оттуда.

Дверь распахнулась, она вошла и огляделась. В узкой, но длинной комнате Инна увидела письменный стол, на котором горой лежали тетради и книги, а в углу на тумбочке небольшой телевизор, по которому шел популярный сериал.

– Добрый день, – вежливо сказала она.

– Здравствуйте, Инна Александровна. Вы деньги принесли?

– Какие деньги?

Она удивилась. Ее назвали по имени-отчеству! Сама Инна понятия не имела, как зовут консьержку! И о том, что должна ей какие-то деньги тоже.

– Плата за месяц.

– Вы имеете в виду счета?

– Вы и показания счетчиков принесли? – удивилась консьержка. – Обычно это делает ваш муж. Сегодня двадцать пятое. Надо сдать показания счетчиков. И плата консьержу за истекший месяц. А может, Вениамин Борисович уже платил? Минутку, я посмотрю.

Сухонькая старушка в темном жакете придвинула к себе общую тетрадь в клетку и принялась ее листать. Она молча ждала.

– Нет, не платили Козловы!

– А… сколько?

– Двести пятьдесят рублей.

Инна молча полезла в кошелек. Мелочи не было, и она достала пятисотенную купюру.

– Где ж я возьму сдачу? – заволновалась консьержка.

– Не надо сдачи, – легкомысленно сказала она. – Можно заплатить за следующий месяц?

– Конечно, конечно! – засуетилась бабулька. – Я сейчас запишу: Козловы, за два месяца.

– Скажите… – она судорожно сглотнула, – а где находится ближайшее отделение милиции?

– Что-то случилось?

– В общем-то… – «Пойдут сплетни», – подумала она. – Ничего особенно. Так, мелочь. Я просто хотела узнать.

Старушка оказалась довольно толковой, Инна вскоре поняла, где находится «новый кирпичный дом рядом с автобусной остановкой».

– Спасибо, – поблагодарила ее Инна.

– И не забудьте занести показания счетчиков! Вениамин Борисович что, в командировке?

– Да.

– А надолго?

«Ну вот! Начинается!» Она ответила неопределенно, ни да, ни нет. И поспешила уйти.

– Это надо сделать сегодня! – крикнула ей вслед консьержка.

«Где находятся эти счетчики? – мучительно думала она. – То есть где они находятся, я знаю. Но как списывать показания? Не то чтобы я тупая, но я же никогда этим не занималась!»

В милицию она тоже никогда прежде не обращалась. Ее жизнь текла ровно и гладко; каменная стена, обожаемый муж, надежно защищала от опасностей. Быть может, у Веника и были какие-то проблемы с законом, но Инну он в это не посвящал. Она пошла в милицию пешком, ей показалось, что это недалеко. Но идти пришлось минут двадцать.

Она робко остановилась у проходной. Из фильмов и книг Инна знала, что менты – это крайне неприятные люди, необразованные, некультурные. И что они все время пьют водку. А еще матерятся, выбивают показания и признания резиновыми дубинками и берут взятки. То есть раньше они были другие, во времена, когда она училась в школе и читала детективы о советских сыщиках, умных, честных и справедливых, а на фильмы о них, очень хорошие, кстати, у экранов собиралась вся страна.

Потом все перемешалось: менты, бандиты… Появились «оборотни в погонах» и «справедливые» бандиты. Которые также убивали и грабили, но в отличие от ментов делали это благородно, или «по понятиям». О них тоже стали писать книги и снимать фильмы. Иногда, кстати, хорошие. На которые к экранам тоже собиралась вся страна. Инна все это добросовестно читала и смотрела, ведь надо же что-то читать и смотреть, а по телевизору только это, и в газетах тоже.

В результате у нее в голове образовалась каша, а в душу закрался страх. Она стала, как и все, бояться любого, даже самого незначительно контакта с представителями власти. Особенно с милицией. Бояться людей в форме, резиновых дубинок и оскорблений, потому что ничего другого от них теперь не ожидала. Но сейчас ситуация была безвыходной. Муж пропал. Инна дрожала, как осиновый лист, вспоминая особенно яркие подробности газетных статей и броские заголовки. Наконец она решилась и вошла.

На проходной ее вежливо спросили: «Девушка, вам что?» Она объяснила, что у нее пропал муж, и ее все так же вежливо попросили пройти в дежурную часть.

– Окно напротив входной двери. Там написано.

К ее удивлению, здание было новеньким, с иголочки. Она читала (или смотрела?), что у ментов зарплата маленькая, а бюджетных средств не хватает. В том числе на транспорт, на оргтехнику, даже на столы и стулья. Что они сидят друг у друга на головах. И вообще хамы.

В дежурной части на нее не накричали, к ее огромному удивлению. И человек, который там сидел, был хоть и в погонах, но чисто выбрит и трезв. Выслушав Инну, он вежливо объяснил, куда пройти. На второй этаж и направо. Услышав «уголовный розыск», она сильно испугалась и по коридору шла уже на ватных ногах. До кабинета, где висела табличка: «Уголовный розыск, капитан Крутов С.Ф.».

И опять удивилась. В просторном светлом помещении, где мебель была в идеальном состоянии, а на окнах жалюзи, сидел один-единственный человек. Судя по всему, ни с оргтехникой, ни с транспортом проблем у него не было. На столе она увидела городской телефон, рядом два мобильных. Вообще, здесь, в отделении милиции, было чисто и культурно. Ремонт, как в каком-нибудь офисе в центре Москвы. Никто не плевал на пол, не матерился, пустых бутылок из-под пива и водки на подоконниках не было. А в коридоре, по которому она шла, стоял новенький ксерокс. Еще она заметила нескольких женщин в форме. Некоторые были красивыми, и форма им шла. Они знали это и носили туфли, хотя и строгие, но на высоких каблуках. Короткие форменные юбки открывали округлые колени, которые казались из-за этого особенно заманчивыми. Здесь работало много мужчин, поэтому и женщины шли сюда охотно, охотно надевали форму, не забывая при этом красить губы и делать маникюр.

– Здравствуйте, садитесь, – вежливо предложили ей.

Она села.

– Что случилось?

– У меня муж пропал.

– Где вы живете?

– Здесь. – Она слегка растерялась.

– Где здесь? Адрес, по которому вы прописаны? Давайте ваш паспорт.

– Паспорт?

– Девушка, вы куда шли? – слегка рассердился мужчина, на вид лет тридцати, в штатском, похожий на какого-нибудь офисного работника. Невыразительное лицо, коротко остриженные волосы, узкие губы. На пальце правой руки она заметила обручальное кольцо. Кольцо…