- Конечно.
- Понимаете, она ведь на самом деле не желает ничего подобного... Элизабет не мстительна по натуре, не кровожадна...
- Мне ли этого не знать, голубушка! - вяло усмехнулся я.
Я исподволь изучал девушку, пытаясь определить, на ком же решил жениться мой покойный сын, и как девица выглядела, пока не превратилась в ходячую зону бедствия.
Пониже ростом, нежели высокая Бет, довольно плотная, смуглая. Черные волосы острижены очень коротко. И не удивительно: врачам требовалось добраться до кожи, наложить неведомо сколько швов - поневоле пришлось отрезать локоны и дожидаться, пока отрастут заново.
Полоса пластыря над правым ухом была широкой и длинной. Досталось бедолаге, ничего не скажешь...
У Сандры было довольно смуглое, курносое лицо; полные губы, густые брови, навряд ли ведавшие о косметических щипчиках и пинцетах. Ростом девушка не вышла, но впечатление производила изрядное: привлекательная, молодая, весьма знойная особа. Такие не шибко страшатся ружей и врагов заклятых прощать не слишком любят. Впрочем, я часто ошибался, оценивая женщин по внешности...
Карие глаза; правый окаймлен внушительным и отменно безобразным кровоподтеком. Другой синяк украшает правую сторону подбородка. И правая рука висит на перевязи.
- Удивительно, Сандра: как вам дозволили покинуть больницу? - сказал я, дабы промолвить хоть что-то. - А перелет из Вашингтона и здорового человека измотал бы.
Девушка пожала плечами.
- Я вынослива. Но больниц не выношу... А откуда вы знаете про Вашингтон?
- Только там вы и могли проведать, где меня искать. Правда, я уже не числюсь в списках сотрудников, но бывший командир не склонен упускать ушедших на пенсию агентов из виду. По телефону Мак ничего сообщать посторонним не станет. Удивляюсь даже, что изволил разболтаться при личной встрече.
- Элизабет говорит, она уже встречала вашего начальника... давно, перед разводом. И он пытался переубедить вашу жену, растолковать... Ничего не получилось.
- Бывшего начальника, - поправил я. - Две недели назад ваш тесть, Сандра, подал в отставку.
- Он спросил, чего понадобилось Элизабет. Услыхал ответ, принес надлежащие соболезнования, сообщил этот адрес. Уведомил: вы, скорее всего, здесь, ибо начинается утиная охота...
Сандра горько хохотнула:
- Скажите, мистер Хелм: вы до такой степени привыкли стрелять по живым существам, что просто не можете остановиться?
Спорить с подобной публикой бессмысленно, пояснять ей прописные истины - бесполезно.
- Пожалуй, и впрямь сила привычки, - неискренне согласился я. - Но лучше зовите меня просто Мэттом.
- Вы, простите за откровенность, очень скверный отец, - нежданно выпалила Сандра. - Хоть бы раз навестили Мэттью, когда он вырос! Хоть бы один-единственный разок! Он очень болезненно воспринимал...
- Послушайте, - перебил я. - В нашем деле...
- Да, вы навещали детей на ферме Логана, второго мужа Элизабет! А впоследствии? Открытка, письмецо случайное, денежный перевод - и только! Если бы вы хоть разок повидали Мэттью, когда сын подрос, могло бы измениться многое...
- Посмотрите в зеркало, - хладнокровно произнес я. - И, думаю, заметите немалые изменения.
- Простите, не понимаю. Преувеличенно грубым тоном я пояснил:
- Пошевелите мозгами, крошка! Еcли таковые наличествуют... Вы смахиваете на невесту Франкенштейна: сплошные швы и бинты. А Мэттью общается с близкими и далекими предками. И после этого смеете утверждать, будто мои предосторожности были напрасны?
Сандра приоткрыла рот, но я продолжил:
- Упрекаете в том, что я не очень стремился встречаться с детьми? А я себя виню в том, что излишне часто с ними виделся! Наверное, следовало вообще позабыть о сыновьях и дочери! Для их же блага!
Потрясенная Кассандра выдавила:
- Глупости... Это безумие! Это... паранойя!
- Большая часть жизни моей была посвящена занятиям чисто параноического свойства. Не ждете же вы, что человек переменится во мгновение ока?
- Но уже известно, кто метнул бомбу! - ощетинилась Кассандра. - В газете прямо говорится! Террористическая банда, называющая себя Карибским Освободительным Легионом. Сокращенно КОЛ. Почему эти выродки так любят придумывать идиотские сокращения?
- Потому что выродки, - ответил я.
- Они всемерно борются против американского империалистического присутствия на островах, орут "выберем доктрину Монро", а нынче занимаются освобождением государства Гобернадор, лишь недавно ставшего независимым... Твердят, будто Америка способствовала тамошнему правительству прийти к власти, чтобы тотчас разместить на Исла-дель-Сур межконтинентальные ракеты, или базу подводных лодок, или неведомо что еще. Хотят сбросить президента, которого зовут вашингтонской марионеткой, учредить народное правление...
- О, Господи, - устало промолвил я.
- Взрыв, устроенный ими в Вест-Палм-Бич, был "акцией политического протеста". Не первой, кстати... Об ударе по вашим близким, о преднамеренном убийстве Мэттью речи вестись не может.
- Неужто? - полюбопытствовал я. - Коль скоро "La Mariposy" и впрямь атаковали идейные террористы, сделайте милость, поясните: что за смысл бомбить захудалый, безвестный ресторанчик? В Вест-Палм-Бич куда как много впечатляющих, дорогостоящих мишеней! И, между прочим, отчего бы не взорвать пару домов посреди самого Майами? Уж тогда-то паршивые americanos почувствовали бы суровую руку мирового пролетариата сполна! В списке погибших нет ни единого заметного имени; объяснить, почему для нападения избрали злополучную провинциальную обжорку, громко именуемую "рестораном", весьма затруднительно. Там не питались ни сенаторы, ни конгрессмены, ни генералы, ни адмиралы, ни богатые промышленники. Случайное сборище заурядных граждан, безвредных и, с точки зрения политической, никчемных обывателей. Но меж ними невзначай затесался Мэттью Хелм-младший... А какого лешего позабыли вы во Флориде?
Сандра скривилась.
- Приехали поглядеть на моего папеньку, заключавшего брачный договор с очередной шлюхой под перистыми листьями растущих в домашнем саду пальм... Скромный домик, не более двадцати комнат. Иногда я даже скучаю по стенам, в которых выросла. Одолевают ностальгические воспоминания об угрюмых телохранителях, свирепых сторожевых псах, электрической сигнализации... Девочкой я частенько замыкала ее, играя в саду. Просто чудо, что меня так и не ухлопали сгоряча...
- Выходит, вы обзавелись новой мачехой?
Сандра опять скривилась.
- Да, и не упомню порядкового номера. У меня была уйма разнообразных мачех. Очередной супруги папеньке хватает на два-три года; затем, согласно брачному контракту, жена получает коленкой под зад и весьма приличную сумму - компенсацию морального ущерба... Теперешней красавице вот-вот исполнится тридцать; она обожает меня... Впрочем, все мачехи обожают богатую падчерицу - поначалу.
Пожав плечами, Сандра вернулась к предмету беседы:
- Мы с Мэттью пробыли в саду столько, сколько требовала вежливость, и решили потихоньку выскользнуть вон, отдохнуть от сумасшедших. Заодно пообедать в уютном, укромном уголке... Пообедали...
- Да, - сказал я. - Повторяю: за каким дьяволом понадобился террористам уютный, укромный, ничем не знаменитый уголок, в котором случайно очутились мой сын и моя невестка?
- У вас определенная паранойя, - ответила Сандра. - Посетите хорошего психиатра...
Мак рассчитал время с непревзойденной точностью, словно ясновидением был наделен. Дверь прихожей распахнулась, на пороге возникла Дорина Хэпгуд.
- Вызывают из Вашингтона. Аппарат стоит у меня в кабинете.
- Одну минутку, Сандра.
Шагал я не торопясь, Маку не вредно было чуток подождать, покуда отставной агент соизволит приложить к уху телефонную трубку.
- Эрик слушает.
- Полагаю, вы успели побеседовать с дамами, - сказал Мак.
- Да, сэр.
- Примите искренние соболезнования.
