— А Ланс где? — шепотом, сквозь зубы, спросила я у Огвура, невозмутимо вышагивающего справа от меня. Где-то за нашими спинами скромно маячила присмиревшая, и прикусившая болтливый язычок Гельда.

— Купаться пошел, — мило улыбнулся орк.

— Ку…, чего? — поперхнулась я. — Он чего, сбрендил? У нас же война на носу!

— А он заявил, что ему немытым — помирать стыдно, — четко отрапортовал тысячник, старательно пряча ехидную интонацию.

Я восхищенно повертела головой. Похоже, наш не шибко умный полуэльф устроил свою собственную демонстрацию выдержки и самообладания. Вот как им не восхитишься? Вроде — дурак дураком, а порой до того нагло себя вести умудряется, что меня аж зависть берет!

Белокурый принц встретил мое приближение галантным поклоном и очередным глотком вина, на этот раз за здоровье хорошо выспавшегося, симпатичного врага, к тому же — оказавшемуся дамой. Хотя, на мой взгляд, этот глоток оказался излишним, принца итак уже изрядно покачивало. Вблизи он выглядел еще милее и ослепительнее. Да и привычку воевать в бальном наряде и в состоянии заметного алкогольного опьянения, иначе как истинно дворянской и не назовешь.

Я нахмурилась, больше для порядку.

— Ну и что это за безобразие?

— Это? — принц одним глазом прищурился на бокал. — Белое, игристое, из правого сектора придворного виноградника Ширулшэна, урожая тысячу сто…ик…года! Хочешь? — он любезно протянул мне неполный кубок.

Я начала тихо впадать в состояние полной кататонии:

— Не хочу! И вообще, по утрам пьют либо дегенераты, либо…

— Аристократы! — закончил за меня любимый мужчина, расплываясь в счастливой улыбке.

Огвур крякнул, пряча добродушную усмешку. Похоже, принц ему понравился.

Я задрала голову и в упор встретила пристальный взгляд золотистых глаз. Острых как стилеты, нечеловечески добрых и мудрых, и… абсолютно трезвых. От неожиданности я моргнула. В следующий же миг принц пьяно хихикнул, сделал глупое лицо, и мне оставалось только гадать — трезв ли он на самом деле, или все это мне только померещилось.

— А ведь мы так и не познакомились, — громко, с требовательным нажимом, сказала я. — Как прикажешь тебя называть?

— Называй меня любимым! — нежно попросил красавец, эротично выпячивая губы и посылая мне воздушный поцелуй.

От подобного неприкрытого нахальства, я обомлела:

— А пошел ты, козел! — невежливо послала я. — Мы ведь враги!

Принц немедленно перешел от комедии к трагедии. Он выронил кубок, расплескав вино по земле, схватился за сердце, второй рукой эффектно прикрыл глаза и глухо застонал, симулируя как минимум сердечный приступ. Причем, весьма правдоподобно.

— Ну почему из двух влюбленных, один — обязательно стерва? — патетично вопросил он, поворачиваясь к войску.

Ряды до зубов вооруженных демонов ответили сочувственными вздохами.

Вся эта напыщенная театральщина начинала мне порядком надоедать.

— Мы драться сегодня будем? — откровенно спросила я, вытягивая из ножен Нурилон, полыхнувший синим светом. Демоны разразились восхищенными аплодисментами.

— Вообще-то, я намеревался предложить тебе более интересное занятие! — подмигнул мне белокурый.

— Что за фарс ты тут устроил? — гневно процедила я, не спуская глаз с покачивающегося и ухмыляющегося принца. — Ты бы еще своим бойцам жареную кукурузу раздал.

— О, — причмокнул губами пьяный красавец, — а я то все думал, чего нам еще не хватает для полного счастья?

— Поединка! — подсказала я.

— Ты против меня, с этой своей зубочисткой? — делано изумился белокурый. — Да мы с Полумглой, — он с показным бахвальством ткнул пальцем в сторону своего удивительного меча, — твое высочество на раз-два-три на холодец покромсаем, и хрен на тебя сверху положим!

— Хвастун! Смотри не пукни! — язвительно усмехнулась я, покоробленная его двусмысленной угрозой.

— Грубиянка!

— Алкоголик!

— Провинциалка не отесанная!

— Хмырь столичный!

… Минут через пятнадцать подобного обмена любезностями мы выдохлись, но на выручку тут же пришли бойцы из войска принца, не только увлеченно подсказывающие нам все новые и новые обидные эпитеты, но начавшие ставить на нас золотые монеты. Увлекательную сцену из серии — «милые бранятся, только тешатся», внезапно нарушил негромкий, мелодичный напев. Все как по команде повернули головы.

Это оказался полуголый Ланс. Толсто намотав вокруг талии большущее, влажное полотенце, с падающими на плечи мокрыми волосами, босиком, в одних кожаных штанах он, пребывая в самом приятном расположении духа и напевая песенку, конечно же — возвращался с утреннего купания. Появление нового, столь пикантно выглядевшего персонажа, было встречено громким, одобрительным свистом.

— И не правда, я все равно красивее! — поспешно возмутился принц.

— Ребята, не надо ссориться, ругаться и обзываться, — мило предложил Лансанариэль, кое-как удерживая сырую ткань, криво сидящую на бедрах. — Давайте просто сразу подеремся! Страсть, как обожаю потных, разгоряченных мужчин с меча…, — и в этот миг полотенце развязалось и упало на землю.

По рядам демонов прокатился сначала всеобщий вздох разочарования, потому что под тряпкой обнаружился… миниатюрный арбалет с наложенным на тетиву болтом, а потом возмущенный ропот, схожий с возгласом обманутого в своих ожиданиях любовника. Ланс глумливо хохотнул и показал похотливым противникам нежный, розовый, далеко высунутый язык.

А вот это, почему-то, сработало сразу же. Шуточки и смех умолкли как по команде, лязгнули извлекаемые из ножен клинки, ровные шеренги демонов ощетинились алебардами и палашами. Принц задумчиво скрестил руки на груди, его напускное опьянение куда-то улетучилось. Он уважительно рассматривал нас троих, стоящих перед его многотысячным войском. Меня с Нурилоном, Огвура с Симхеллой и Ланса с арбалетом. Про Гельду в этот момент я как-то совершенно позабыла.

— Ульрика, — проникновенно спросил он, — ты действительно веришь в то, что вы трое способны выстоять против нас?

Я ухмыльнулась:

— Можешь считать меня дурой, но я верую и в правоту нашего дела, и в справедливость божьего промысла!

— Это как? — явно опешил белокурый. — Ты что, ждешь чуда? Откуда, гоблин меня задери, с неба что ли?

— В глубине души, да, жду! — откровенно призналась я.

— Фантазерка, — умиленно протянул он, — валькирия ты моя ненаглядная! Счастье ты мое! Радость ты мо…

— Нет, ни за что! — дикий, пронзительный визг взвился над полем. Напрочь позабытая всеми Гельда, выпрыгнула из-за наших спин и трепетно повисла не шее принца. — Так не честно! Это я твоя радость и счастье!

Принц вытаращенными глазами разглядывал черноволосую девушку, руками и ногами обвившуюся вокруг него.

— Это еще что за пиявка аптекарская? — недоуменно осведомился он.

Я прыснула, Ланс и Огвур весело ржали на два голоса. По рядам демонов снова прокатились смешки и прибаутки:

— Хозяин, брюнетку бери, — громко выкрикнули откуда-то, — она то явно на все согласная!

— Да не хочу я чернявую! — Возмутился принц, пытаясь стряхнуть с себя некромантку, присосавшуюся к нему, будто клещ. — Я рыженькую хочу!

— Хотеть не вредно! — дружно ответили орк и полуэльф.

— У каждого свои недостатки! — философски хмыкнула я.

Половина демонического войска каталась от хохоту по траве.

— Что, уроды, не ждали? — неожиданно донеслось сверху.

Мы вскинули головы.

— Да что же это такое сегодня творится то? — обалдело воскликнул принц, пытаясь отбиться от ведьмочки, которая висела на нем как украшение на майском не дереве, и не способная добраться до губ, которые несчастный объект любовной атаки защищал особенно рьяно, усиленно обслюнявливала ему подбородок.

— Это я, милок кучерявенький, смерть твоя! — глумливо долетело с неба.

— Азур! — радостно заорала я, подпрыгивая и размахивая руками. — Я здесь!

— Вижу, Мелеана! — верный архидемон мягко спланировал вниз, бухнулся на одно колено и наспех чмокнул мою руку. А потом сунул два пальца в рот и пронзительно засвистел. Воздух немедленно наполнился воинственными выкриками и шелестом мощных крыльев. Демоны из гвардии бабушки Смерти сыпались с неба подобно граду, тут же выстраиваясь десятками и сотнями, и с лязганьем обнажая клинки. Не прошло и пяти минут, как напротив армии белокурого принца выстроилось не менее многочисленное и грозное воинство, облаченное в серебристые кольчуги.